Цветок и камень 3 (СИ) - Иванова Александра (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Бран ненадолго задумался. Этот момент я вчера как-то упустила, как впрочем, и сегодня утром. О психозах и вправду нет упоминаний у людей. Вернее есть, но не как о существах.
— Может дело в том, что психозы это исключительно магическая область? Например, ведьмы из всяких течений типа викканов создают ковены, вот люди о них и знают.
Я кивнула, и мы продолжили смотреть на брызги от накатывающих волн, бьющих по берегу с невероятной силой и яростью. Шум от них заглушал неприятные мысли в голове, да и не давал уснуть, а то после бессонной ночи чувствовала я себя не особенно хорошо. Глаза слипались, но оставаться одной я сейчас не хотела. В носу все еще стоял запах паленой кожи Карла, и его испуганные глаза не покидали сознание. Это кстати странно видеть страх во взгляде взрослого мужчины. Неестественно и неудобно.
Чувство вины не прошло, да и вряд ли когда-нибудь пройдет. Ведь он был абсолютно беззащитен передо мной, а я не была героиней, пытая его, даже ради Джено. Вообще, когда люди творят что-то ужасное, во имя спасения кого-то они вряд ли геройствуют. Боль, даже плохих людей, все равно боль. Просто они ставят свои интересы выше интересов тех, кому они эту боль причиняют. Так сейчас и со мной, поверить в собственное геройство трудно, когда на самом деле знаешь, что натворил.
— Так ты с нами? — через какое-то время спросила я у Брана.
— Хочешь прокрасться в штаб к охотникам и выяснить, почему психозы с ними заодно? Я с вами. Если бы мы сейчас были не в бегах, я бы подумал, что это самоубийство.
— Значит, сейчас ты так не думаешь?
Бран усмехнулся.
— Ну, почему же? Сидя тут без дела, мы тоже совершаем самоубийство. Только медленное и мучительное. Сама подумай, чем больше тянем, тем хреновее будут последствия. Я к этому вопросу подхожу, как к вопросу с пластырем. Долго тянешь — больнее будет.
— Поэтично.
— Старался.
Мы улыбнулись друг другу и поднялись на ноги. После того как мы отнесли чашки ко мне в пляжную хижину мы направились прямиком к Хильде, чтобы сообщить о решении Брана. До нее я так и не добралась, меня на полпути остановил Джено. Прямо перед задним входом в отель.
— Вот ты где — кажется, он даже был немного расстроен, что нашел меня — Анна звонила, ты ей нужна.
Бран напрягся. Про Карла я ему так ничего и не рассказала. Но ему это как будто и не требовалось, когда он увидел меня сегодня утром, он уже знал, что произошло что-то ужасное. Как будто у меня все на лбу написано. Хорошо, что мне не пришлось ему рассказывать, не знаю, выдержала ли бы я.
— Я только переоденусь — буркнула я и жестами велела Брану идти к Хильде без меня.
В глазах Джено мелькнула озадаченность, но я не была в настроении ему отвечать. Бран, со склонной ему военной манерой, вопросов не задавал, что второй раз на дню спасло меня от рассказов, про пытку.
Я засеменила по пляжу быстрыми шагами и уже через мгновение искала куртку. В голову лезли непрошеные воспоминания и, как не странно, пришли странные мысли касательно Криса. Мы толком так вчера и не поздоровались и не поговорили, а ведь не виделись целых три месяца. Как это возможно? Я ведь даже не знаю, что в таких ситуациях положено делать. Наверное, надо с ним поговорить, но о чем? Поставить ему в претензию, что не кинулся ко мне в объятия, как того требовали обстоятельства, да ведь и я сама эмоциональностью не отличилось. Ладно, плевать. Не сейчас.
Нацепив джинсы и плотную синюю водолазку, я накинула поверх кожаную куртку. Волны на улице бушевали все сильнее, даже под иллюзионным куполом нас начинал затрагивать надвигающийся шторм. Я в спешке выскочила на улицу, прыгая на одной ноге и натягивая кроссовок. Джено ждал меня так же у задней двери.
— Знаешь, я могу ей сказать, что ты занята или заболела — начал было он, но я подняла руку и жестом остановила его тактичное и заботливое словоизвержение.
— Если ты не в курсе, то вчера она заставила меня поджарить человека, думаешь, ее смутит, что у меня простуда? — саркастично осведомилась я.
Джено поднял руки, показывая, что сдается, и мы коридорами прошли к парадному входу. Там на кожаном диванчике коричневого цвета сидела Карла и заботливо перевязывала руку Руди. Иллюзионист выглядел лучше, чем вчера. Отек с его руки немного спал, и теперь она была почти нормального размера, но все еще странного цвета. Я приветливо помахала им, на что они с легкими улыбками мне кивнули. Времени на разговоры у меня не было и мы с Джено выскочили на улицу.
С ходу в лицо мне задул сильный ветер, в котором я почувствовала россыпь капелек дождя. Сощурив глаза и утерев лицо рукавом, перебирая ногами, я поспешила за Джено. На этот раз его выбор автомобиля пал на практичный Форд, в который я, не без удовольствия, села, прячась от противного моросящего дождика.
— Она не сказала, зачем я ей понадобилась?
Джено пожал плечами и завел мотор.
— Наверное, хочет тебе поручить что-то еще. Странно, вообще-то, что она тебя привлекла к пыткам. Она редко лишает себя удовольствия поиздеваться над кем-нибудь.
Я уставилась на уходящую вдаль дорогу.
— Может, любит наблюдать?
Джено неразборчиво прокряхтел что-то в ответ, но переспрашивать я не стала. Если она заставит меня пользоваться огненным телекинезом во второй раз в одном и том же месте, есть шанс, что охотники установят там слежку, чтобы выяснить, кто все-таки этим занимается.
Закусочная привычно замелькала впереди. Анна уже стояла на стоянке и задумчиво перебирала пальцами четки. На ней снова было платье, теперь черное. На шее жемчужные бусы, а лоб прикрывает вуаль. Ну, просто как на похороны.
Я безрадостно кивнула ей, а она поманила меня за собой. Не успел Джено дернуться с места вслед за нами, как послышался щелчок, и Анна направила на него револьвер.
— Не нагнетай — тихо проговорила она, и Джено поднял руки, отступая на шаг.
— Ты ведь ее не убьешь? — спросил он, облизывая губы и глазами указывая на меня.
Анна без малейшего интереса провела по мне взглядом и пожала плечами.
— Все от нее зависит.
И мы пошли опять к тому сараю слеш лифту. Сказать, что меня, ее слова не успокоили, ничего не сказать. Меня снова окутал страх. Я ведь определенно не хочу умирать. Совершенно не хочу. Даже в самых идиотских фантазиях, лет в пятнадцать, когда все начинают думать про суицид от несчастной любви или от того, что общество их не понимает, я никогда не могла представить, как умираю.
Тем временем Анна молча зашла в лифт и задвинула решетчатую дверь. В голове у меня будто тикал таймер. Не выдержав молчания и звука от ее четок, я заговорила.
— Что тебе от меня нужно?
Анна странно посмотрела на меня, а потом снова отвернулась. Она промолчала, а мне стало слишком страшно, чтобы переспрашивать. Кабина с легким рывком остановилась на том же самом этаже. Меня пробрала дрожь, но я переступила порог.
— Опять кого-то пытать? — тихо спросила я.
Анна снова странно на меня посмотрела и нажала на какую-то кнопку. Один из мониторов перед, теперь темным окном, выходящим на тот амфитеатр, загорелся, и на нем показалась запись со скрытой камеры, которая судя по углу обзора, была где-то за моей спиной.
В комнате, где сейчас стояли мы с Анной, появились двое мужчин. Хотя скорее даже юношей. Один был в плаще с капюшоном, и его лица я не разглядела, а вот второй был вполне узнаваем, если бы я его, конечно, знала. Среднего роста, полноват, волосы торчат в разные стороны, глубоко посажены глаза и очень тонкие губы, казалось, что их даже нет.
— Знаешь их? — спросила Анна, дернув подбородком в сторону экрана.
Я помотала головой.
Она удовлетворенно кивнула.
Запись пошла дальше.
В комнате, видимо, были установлены ловушки, и действие на экране оживилось. Сначала парни просто оглядывались по сторонам, а потом тот, что был полным пошел к двери, ведущей в ту комнату пыток. Ему на руки откуда-то с потолка полилась жидкость и его лицо исказила гримаса ужаса. Он кричал, а парень в капюшоне растворился в воздухе. Я охнула, а Анна снова странно задумчиво посмотрела на меня. Парень смотрел на свои руки, когда падал на колени. На черно-белой записи было не слишком четко видно, но его руки будто оплавились.
