Девушка, видящая призраков (ЛП) - Боросон М. Х. (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗

Он проницательно посмотрел на меня.

— И ты поверила?

— Да, отец, — сказала я. — С ним был Том Вонг. Я подумала, этого хочет господин Вонг.

Отец медленно кивнул и отвел взгляд.

— Том Вонг никогда не выступил бы против присяжного брата из Аншень-тонг, — сказал он. — Его обманули.

— Но почему он не помешал Лю Цяню резать меня?

Отец посмотрел на меня, строго хмурясь.

— Должно быть объяснение.

— Отец, почему это произошло? Кто этот Лю Цянь?

Он подвинулся на кровати, а ответил с отвращением в голосе:

— Лю Цянь, — сказал он, — мелкий человек. Слабый и злой. Он был одним из учеников шифу Ли на моей стороне. Все ученики шифу были сильными и способными юношами. Все, кроме Лю Цяня. Цянь был слабым. Был дураком. Остальные и я подставляли ноги, когда он нес чай. Как-то раз, — сказал он с улыбкой в уголках рта, пока вспоминал, — другие держали его, а я писал ему на лицо.

Я не скрывала отвращение на лице. Слова вырвались изо рта раньше, чем я подумала:

— Чем он заслужил такое жестокое унижение?

— Он не был одним из нас, — отец спокойно пил из деревянной чашки. — Даже шифу знал, что он слаб. Он не пустил его дальше пятого сана.

Слышать это было больно. Учитель отца выразил презрение, дав Лю Цяню всего пятый сан. Отец не повышал меня дальше второго. Было больно слышать, что отец звал Лю Цяня слабым и дураком. Было больно знать, что дурак обманул меня. Слабак задирал мою одежду и резал мою кожу.

На лице отца было далекое выражение, он словно забыл, что я была здесь.

— Ты расскажешь больше, отец? — спросила я.

Он повернул лицо ко мне.

— Я не видел Цяня годами. Потом меня вызвали остановить вора душ. Выпивающего жизнь. Он прятался за деревом ночью и бросал парализующей пылью в лица прохожих. Пыль сковывала их надолго, и он заходил за их спины и срезал их косички.

Мы молчали какое-то время. Рассказ был противным. Косичка была символом места в мире, была связана с верностью императору. Косичка была физическим воплощением трети высшей души. Без нее мужчина был бы неполным, хуже того — он стал бы Яо, грязным изгоем. Монстром.

Я кривилась. Человек, делавший это, лишавший людей части их душ, был ниже зверя.

Отец продолжал:

— Вор душ отрезал косички и делал бумажные фигурки. Они были не больше твоей ладони. Сжигая косичку, он оживлял сотню фигурок. В фигурках была частичка духа человека, но они были не из духовного мира. Они летали по воздуху, их было видно даже днем. Стаи летали по деревне по ночам и пугали всех.

Он кашлянул несколько раз, я ждала, когда он продолжит:

— Я засек вора душ, добрался до его логова и выступил против него. Это оказался Лю Цянь. Он поднял руку и направил стаю бумажных фигурок на меня, — глаз отца был далеким, словно он видел события той ночи.

— Как ты их остановил? — спросила я.

— Бумажные фигуры — пустяк, — сказал отец с насмешкой. — Они слабые, как Лю Цянь. Они летели ко мне стаей птиц, и я разрешал их своим стальным мечом. Лю Цянь прятался в хижине, и я отрезал его руку.

Я моргнула. Так это произошло. Это объясняло, почему у Лю Цяня не было руки, и почему он пересек океан и искал моего отца спустя столько лет. Для мести. Для лица.

Теперь они были зловеще равны. Отец отрезал Лю Цяню руку, а теперь лишился из-за него глаза.

— Он хотел убить тебя моими руками, — сказала я. — У него был союзник в мире духов. Призрак.

— Призрак должен был захватить тебя, — кивнул он. — Он собирался напасть на меня в твоем теле, убить меня внезапно. Знаю. Я расшифровал план, прочитав талисман на твоей коже, а потом перебил его заклинание, вырезав талисман сильнее.

— Отец, — сказала я, — паспорт души был со мной в мире духов.

Он застыл. Понял значимость. С моим паспортом и красной нитью призрак мог бы обойти заклинание отца.

— План был умным, — медленно сказал он. — Почему он не сработал?

— Я сразилась с призраком, отец. Я одолела его.

Он ухмыльнулся.

— Ты молодец, — сказал он.

Я покраснела и опустила голову.

— Не лучше, чем на тренировках, — сказала я и кивнула. — Но зачем ты послал мне дух своего глаза? — отец скривился.

— Не было выбора. Как это выглядело бы, если бы Лю Цянь прошел в мой храм, запер мю дочь в мире духов, и я не смог бы спасти ее? Даоши седьмого сана сильнее слабака пятого сана. Я не мог потерять лицо.

Лицо. Стоило понять. Для некоторых лицо было важнее дружбы, денег и любви. Важнее глаза и уж точно дочери.

Он явно не заметил иронию, ведь испортил свое лицо, чтобы сохранить лицо.

— Ты уничтожишь это, конечно, — сказал он.

Я застыла. Я уставилась на него. Голова кружилась, было не по себе.

— Что ты сказал? — спросила я.

— Монстр. Нельзя, чтобы дух моего глаза бегал по округе. Это вызовет стыд у моих предков. Ты его уничтожишь.

Я уставилась на отца и молчала. Он хотел, чтобы я изгнала господина Янци, спасшего меня, когда я застряла в мире духов. Кроха был другом, и от мысли об его убийстве мне становилось плохо. Вспомнились старые раны, старые потери, смерти матери и мужа. Я уже познала столько горя, что от мысли об убийстве господина Янци хотелось перестать жить.

Но отец был прав. Моя дружба к духу глаза не давала мне права добавлять китайскому кварталу духа, особенно так близко связанного с отцом.

Отец отдал за меня глаз. Если его глаз будет ходить и говорить, это будет портить все, ради чего старался отец.

— Ты уничтожишь это, — повторил он.

Я ощущала себя как бумага, медленно рассыпающаяся пеплом и дымом. Во мне была пустота, я была призраком, когда сказала:

— Да, отец. Я это сделаю.

— Идем, — он сел на кровати. — Идем в мой храм.

— Отец, — я хотела попросить его лечь, но не могла ему приказывать, было неуважительно даже предположить, что он ошибается.

Он пошел по лестнице, смеясь над воплями доктора Вэя, говорящего отдыхать. Миссис Вэй только смотрела на нас. Я пожала плечами.

Мы покинули лазарет. Отец шел быстро и гордо, как всегда.

— План был умным, — сказал он. — Слишком умным для одного Лю Цяня. Он дурак, Ли-лин. Кто-то ему советовал.

Я согласно кивнула. Если отец рассказал правду о Лю Цяне, то план придумал кто-то другой. Отец теперь пришел в себя, принимал решения, но я переживала. Мне нужно было выступить против Лю Цяня, отомстить ему за то, что он сделал. Но отец был во главе. Это был его бой, и ему не требовалась моя помощь. Если он не даст мне помочь с Лю Цянем, я не смогу отомстить за себя. И я не выдержала бы мысль об этом.

Господин Янци сидел на ступеньке у магазина.

— Ли-лин! — крикнул он, я не слушала его. Я уничтожу его, но не хотела причинять ему боль. Потребуется время, чтобы найти такой способ. — Ли-лин! — крикнул он. — Берегись пса!

Я обернулась, чтобы понять, о чем он. Я услышала рычание, а потом увидела большую черную собаку, бегущую по кирпичной улице. Дым вырывался из ноздрей, пес скалил зубы, созданные, чтобы рвать мясо на клочки. Желтая пена в пасти говорила о его безумии. У него не было глаз. За пустыми глазницами ревело белое пламя.

Пламя бушевало, безумный дух-пес мчался к нам.

11

Я завопила:

— Осторожно! — но было поздно. Пес ударил отца в спину как гигантский кулак. От столкновения отец рухнул на меня, и мы растянулись на кирпичах. Мой локоть ударился о землю, и сотня ледяных иголок пронзила мою руку. Отец закричал, и я услышала, как зубы рвут плоть.

Под их весом я не могла дотянуться до оружия. Я не могла дышать, локоть кровоточил от столкновения о кирпичи. А потом вес отца пропал.

Гончая оттащила отца, он отчасти свисал из пасти. Она мотала им в стороны, пыталась сломать отцу шею.

Паника пронзила меня. Я оттолкнулась от земли и вытащила меч из персикового дерева. Отец был без оружия. Он тщетно размахивал руками.

Моей целью было защитить отца, и я приняла стойку багуа вместо моей обычной тайдзи. Багуа была для телохранителей. Эти навыки подчеркивали движения дугами, словно вихрь, чтобы отделить нападающего от жертвы. Шаги уводили нападающего за собой, но когда враг нападал, ты уже оказывался за ним, и атака приходилась в пустоту.