Видок. Чужая боль - Шаргородский Григорий Константинович (книги .txt) 📗
Какой-то он странный. Только на удивление можно списать то, что я так долго не мог осмыслить отсутствия одной из главных деталей любого известного мне паровоза – трубы.
Ее не было! Как и дыма. Только пар вырывался из-под здоровенного, горизонтально расположенного цилиндра перед будкой машиниста, окутывая колесные пары белесыми клубами.
Нет, я все понимаю – мир очень непрост, но на чем эта бандура едет?! Пар однозначно намекает на паровой движитель. Значит, воду должно что-то нагревать.
У меня оставалось два варианта – бежать в библиотеку или же постараться найти человека, который сможет объяснить, что здесь вообще происходит.
Увидев стоящего на перроне городового, я уже хотел подойти к нему, но быстро вспомнил о погонах на своих плечах. Воспитание в обществе победившей демократии – это, конечно, хорошо, но местные реалии диктуют свои условия. И без того Дмитрий Иванович почему-то косится на меня, так что лучше не рисковать даже в мелочах.
Когда городовой заметил мое присутствие, я жестом приказал ему подойти.
– Здравия желаю, ваше благородие, – козырнул двумя пальцами дядька средних лет, с двумя желтыми лычками на черном квадрате погона. Это значит, что со мной беседует городовой среднего оклада в звании младшего унтер-офицера.
Ну хоть это запомнил.
– Скажи, любезный, – копируя манеру общения с подчиненными Дмитрия Ивановича, спросил я. – При вокзале ведь имеются мастерские?
– Конечно, вашбродь.
– А инженер при них есть?
– Как не быть, вашбродь, даже два, – все еще продолжая стоять навытяжку, отчеканил городовой.
– Хорошо, и где находятся мастерские?
– Вас проводить? – покосившись на суетящихся на перроне пассажиров, спросил служака.
Ну, такая жертва от него мне без надобности.
– Нет, просто укажи направление.
Ориентируясь по указаниям городового, я пошел по перрону, отдаляясь от головы ставшего под загрузку состава. Мастерские находились в ангаре, который был продолжением вокзала. Дальше шла длинная шеренга больших складов, объединенных погрузочным пандусом вдоль дополнительной ветки рельсов.
Да уж, это вам не паровозостроительный завод.
В ангар мог войти большой паровоз или один вагон. Но сейчас там находилась уменьшенная копия стоящего у перрона парового монстра. Скорее всего, это нечто из разряда маневровых тягачей местного значения.
Меня привлекло движение одного из работников, стоявшего у борта тягача. Так что я подошел поглазеть, а заодно спросить, где найти инженера. Вид у рабочего был настолько сосредоточенным, что я не решился прерывать процесс. К тому же он меня пока не заметил.
Рабочий как раз подкатил к тягачу короб на колесиках. Затем, используя клещи, вытащил из короба раскаленную заклепку, вставив ее в отверстие в борту тягача.
Сменив клещи на какую-то трубку, мастер упер ее в шляпку раскаленного штыря и крикнул:
– Бей!
Изнутри тягача послышались редкие удары.
Ага, до сварки они здесь еще не додумались, но радоваться мне нечему, потому что об этой самой сварке я знаю не больше стоящего передо мной мастера. После десятка ударов стук прекратился.
Разворачиваясь за следующей заклепкой, рабочий наконец-то заметил меня, и его глаза округлились явно от страха.
Да уж, не любят здесь полицейских, но где нас вообще любят?
– Любезный, не подскажешь мне, где найти вашего инженера? – быстро спросил я, стараясь сгладить неловкую ситуацию.
– А вам, барин, кто нужон, старшой али молодой? – сдернув с головы картуз, угодливо спросил рабочий.
Вот вам и неоднозначность сословной системы. С одной стороны, в ней нет раздражающей уравниловки, когда выпускник ПТУ, как гражданин, считает себя ровней заслуженному профессору. С другой стороны, лично мне неприятно смотреть на то, как взрослый, наверняка уважаемый за умения и трудолюбие мастер должен пресмыкаться перед сопливым пацаном в погонах. Ко всему этому мне еще придется долго приспосабливаться, потому что никаких революционных устремлений я в себе не чувствовал.
– Наверное, молодой, – сказал я, стараясь говорить как можно мягче.
– Вроде был в конторке. А старшой завсегда сидит в своем кабинете. – Свою информацию рабочий сопроводил сначала тычком в правую дальнюю часть ангара, а затем в левый его угол.
– Благодарю, – уважительно кивнул я и направился в сторону упомянутой конторки.
Это оказалось небольшое помещение с окном у самого потолка. Под падающим из окна потоком света находился практически современного вида кульман, которого мне, увы, тоже не переизобрести.
За кульманом, занятый черчением чего-то там важного, стоял молодой человек в мундире железнодорожного служителя. Кроме скудно подсвеченного участка в захламленном рулонами бумаги, какими-то инструментами и даже большими деталями помещении царил полумрак. Так что когда я откашлялся, молодой инженер секунд десять пытался рассмотреть меня сквозь свои очки. А вот когда рассмотрел, проявил излишне бурную реакцию.
– Что?! Зачем?! – побледнев, выдавил он из себя и отошел к стене. А в финале своей короткой речи страдальчески выдохнул: – За что?!
Я решил ответить на все вопросы сразу, а не на каждый в отдельности:
– Добрый день, позвольте представиться. Игнат Дормидонтович Силаев, коллежский секретарь. Прошу прощения за внезапное вторжение, но мне нужна техническая консультация.
– Так вы не арестовывать меня… – Облегченный вздох скомкал конец вопроса.
– А есть за что? – не удержался я от ехидного вопроса.
Молодой инженер так замотал головой, что, казалось, она сейчас не удержится на тонкой шейке и укатится под стол.
– Вот и хорошо, – успокаивающе улыбнулся я.
И все же проверить его нужно, в моем положении для полного счастья только связей с неблагонадежной молодежью не хватало.
Моя улыбка благостно подействовала на парня, и он даже представился:
– Помощник главного инженера Топинского железнодорожного узла Борис Олегович Хват. К вашим услугам.
Да уж, с фамилией у него полный диссонанс. Но, может, он хваток умом, а не телом? Сейчас мы это выясним.
– Борис Олегович, если вы сейчас заняты, я могу прийти позже.
– Нет, отчего же, – непонятно почему опять испугался инженер, – для полиции я всегда найду время.
– Ну, тут не столько служебный, сколько личный интерес.
– Тем более помогу с преогромным удовольствием, – наконец-то выдавил из себя улыбку Борис, окончательно успокаиваясь. – Итак, чем могу быть полезен?
– Борис Олегович…
– Называете меня просто Борисом, – предложил инженер.
– Ну, тогда можете называть меня Игнатом.
– Возможно, позже, – тихо сказал Борис и добавил уже громче: – Итак?..
– Меня интересует, как работают паровозы.
– Паровозы?
– Точнее, общий принцип работы движителей на паровой тяге. Только максимально доступно, как для неспециалиста.
Борис немного подумал, а затем сделал приглашающий жест в сторону кульмана.
Закрепив на доске новый лист, он начал чертить, одновременно объясняя:
– Главным, хоть и не самым сложным, агрегатом парового движителя является котел. В нем смешивается вода и тепловой энергетический реагент.
– Энергетический реагент?
От явно элементарного для местного жителя вопроса парень даже опешил.
– Ну или как его называют, «огненная вода». Ее вырабатывают у нас на энергетическом заводе в Топи.
На упоминания этого завода я начал натыкаться слишком часто. Пришлось изобразить понимание, и Борис продолжил:
– Когда благодаря реакции водная смесь закипает, в котле образуется пар, сначала насыщенный, а затем перегретый. Вот этот перегретый пар и приводит в движение поршни.
Что будет с паром дальше, я знал и без него, так что вернулся к реагенту и котлу:
– А котел не разорвется, если давление будет слишком большим?
Этот вопрос должен был завуалировать мой интерес к датчикам давления. Может, удастся подсунуть им манометр.
– Нет, что вы. Для контроля давления существуют специальные приборы. К тому же реагент и водную смесь специально готовят так, чтобы при определенном давлении тепловая реакция прекращалась.
