Н 4 (СИ) - Ильин Владимир Леонидович (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
- Случайности случаются.
- Это не случайность, - покачал я головой. – Это талант разрушения планов.
- Стандартная особенность любой девушки, - недоуменно пожал Артем плечом. –
Вон, вчера Вера мою парадную рубашку постирала, а я уже ее цвет успел передать связному лицу в Москве.
А то бы он Артема, с его габаритами, иначе не узнал. .
- Другое. – Отрицательно повел я подбородком. – Мы не смогли просто дойти до главного корпуса и сдать документы. Ты не смог снять квартиру. Я не мог нормально сдавать экзамены, и даже меры, которые против этого предпринимались
– и тем словно ломало хребет. Это врожденный талант Силы.
- Такого не бывает.
- Не бывает медведя в сокровищнице князя Туровского.
- Не бывает, - закаменело его лицо. – И быть никогда не могло.
- Разумеется, - примирительно повел я ладонью. – Не умеют медведи проходить сквозь стены… Я думаю, врожденного таланта «Разрушителя планов», что передается по женской линии раз в шесть поколений, тоже не бывает. Сойдемся на этом и забудем.
- Договорились, - нахмурился Артем, но все-таки не выдержал. – Это что же,
«Антипророк»?
- Это хуже, - задумчиво протянул я, посмотрев в темноту улицы за окном. - И это стоит любых денег. Представляешь - когда ничего не получается, хоть плачь, хоть смейся. .
И отдать такое кому-то еще – никогда.
- Думаешь, сможешь поставить талант себе на службу?
- Я даже не знаю, можно ли его вообще контролировать. – Перевел я вновь взгляд на Артема. – Там, где я прочитал, про это ничего нет. Может, это пассивная способность. Может, ее придется обуздать и развивать.
И никогда бы не узнал об этом, если бы не увидел Силу Крови Ники вживую.
Слабому и молодому роду Еремеевых такое даже близко не полагалось! А вот коекому, кто некогда проживал гораздо южнее и был с гарантией признан мертвым,
отчего все его секреты стали просто занятным архивным фактом…
Во всяком случае, если мои планы – десяток раз перепроверенные и продублированные - перестанут разламываться и трещать по швам, это уже будет бесценно.
- Нике все это может не понравиться. – Скептически покачал головой Шуйский.
- Попрошу по-родственному, - вздохнул я.
- Ты ей не отец. Пошлет подальше.
- О-о, скоро у меня будет власть, которая и не снилась ее отцу. И ты мне в этом поможешь. Пожалуйста.
- Максим, ты ее хоть любишь? – Замялся Артем.
- Сам как думаешь? – Смотрел я на него со спокойной усталостью.
- Понятно, - неловко поднялся друг из-за стола, скрывая взгляд. – Вот, пока не забыл – перстни твои из дома закажи. Семейные, родовые, охранные - которые с гербами. Пусть видят, что не абы кому дочку отдают, а уважаемому человеку, а? –
Хохотнул он неискренне. – А то твоя вечная белая рубашка и брюки. Стиля бы тебе немного, - цокнул он, собираясь на выход. – Ну, я пошел.
- Что не так с моим стилем? – Нахмурился я. – Между прочим, последняя коллекция, - покосился я на сорочку.
- Угу. Практичная и ноская, хоть сейчас контракт подписывай.
- Так это ведь хорошо?
- Контракты должны подписывать твои подчиненные! – Наставительно покачал
Артем пальцем.
- Это тебе Вера сказала. – Четко определил я.
- Ну, да. – Замялся он. – В общем, со стилем тоже надо что-то делать.
С чем и юркнул за входную дверь.
«Две недели тут, и уже все лучше меня знает», - проворчал я про себя.
Поднялся вслед за ним, вышел в прихожую. Подумав, свернул к балконной двери и, облокотившись на перила, посмотрел в темноту улицы, подсвеченную желтым светом фонарей.
Внизу неспешно прошагал за угол соседнего дома Артем, и там почти сразу заработали три басовитых мотора. Мгновение – и кавалькада белого кортежа мелькнула в видимом уголке соседнего двора.
Памятуя о повестке дня, все же дозвонился до грузовой компании, сообщив правду про оставленные фотографии. Те обескуражили ответом – мебель они выгружали на каком-то пустыре, после чего перегрузили на другие газели без номеров, и куда те уехали – они без понятия. Учится, однако…
Люблю ли я такую девушку? Какая глупость – искать ответ, после которого станешь завидовать.
В этом весь Артем – задавать вопросы, после которых ему становится грустно.
То «насколько умен твой кот», «насколько сильна твоя собака» и «весело ли жить в большой семье». То вот это.
Но верхний этаж моей высотки, конечно, надо все равно переделать в темницу.
Хватит Нике шастать по съемных квартирам.
Глава 4
Снилось темное и тревожное – бесконечные переходы технических этажей,
нитки кабелей на бетонном потолке и паутины проводов по углам, в тени которых,
казалось, пряталось что-то хищное и разумное. Редкие участки рассветного неба над головой – блеклого и почти бесцветного, которые тут же скрывались за очередным участком темноты. В этом сне были ощущения падений и подъемов, и отчего-то -
холода и жара.
Опытный астролог наверняка растолковал бы эту напасть, а если собрать их несколько, то через некоторое время они врали бы хором что-то одно: про забытое прошлое, тревожное настоящее и будущее, которое точно станет счастливым, если заплатить.
Но каждому сну суждено завершиться. На этот раз: под звуки проснувшегося города, шум автомашин и лай собаки где-то вдали. Наверное, не закрыл окно. В
пользу этого говорил и холод, сквозняками касающийся лица, и плотно подвернутое под тело одеяло, особенно тщательно обнимающее ноги. Подушка, правда, куда-то подевалась за ночь, да и постель чувствовалась откровенно жестковатой и давящей на затылок и плечи.
Это я у Ники вчера, что ли, заночевал? И действительно, путь от ее дома до моего отсутствовал в памяти, хотя решение остаться в незнакомом месте, да еще спать на полу – мне уж точно несвойственно. Наверное, была причина, и главное ее вспомнить – но мысли неохотно приходили после сна, а веки никак не хотели подниматься. Частично я все же справился – хотя бы глаза открыл.
Передо мной во весь размах потолка какой-то невообразимо огромной комнаты стояло перевернутое изображение столицы. Словно в отражении воды, виделась довольно странная для запечатления подборка современной архитектуры:
многоэтажные панельные дома с надстроенными мансардами, Сергиевский храм чуть в стороне справа, здание Лефортовского суда там же и вдали левее – силуэт
Кремля с его башнями. В общем, такая себе композиция, пусть и очень реалистичная.
Вон, по улице Сергия Радонежского даже машины замерли на светофоре, как настоящие.
А потом светофор сменился на зеленый, машины поехали, и стало как-то очень нехорошо.
Я дернулся, обнаружив руки плотно прижатыми к бокам. Резко повел шеей в стороны, констатировав, что под спиной вовсе не бетонный пол, а вполне себе вертикальная плита фасада жилого здания – та, которая под самой крышей, и вовсе не сквозняк все это время дул в лицо, а ветер, которому на высоте сорока метров быть и полагается. А я, получается, на этом самом здании подвешен над улицей вниз головой.
- Ну, теперь ты мне веришь? – Произнес вкрадчиво подозрительно знакомый женский голос
Верилось решительно во все. И в бога - особенно сильно.
Продышавшись и успокоившись, посмотрел в сторону ног, зафиксировал в памяти серый холщовый мешок по шею, в который я был плотно упакован, и канат,
которым были тщательно завязаны мои ноги поверх мешка. Канат шел выше, уходя за край крыши. На бортике рядом с ним обнаружилась Ника, расположившаяся там как та Аленушка с картины Васнецова – даже наряд с длинным платьем цветочного мотива и светлой кофтой поверх был чем-то схож, как и распущенные рыжие волосы. Разве что вместо грустного выражения лица – азартное довольство.