Отражение. Зеркало отчаяния - Гончарова Галина Дмитриевна (читаемые книги читать .TXT) 📗
Леди кивнула.
– Я сделаю, мой господин. Но не случится ли так, что Найджел просто оскорбит эларцев? Смертельно оскорбит?
– И пусть. – Господин довольно улыбнулся. – Поверь, найдется и кому утешить принцессу, и кому спасти репутацию страны в глазах соседнего государства…
Леди Френсис подумала и кивнула.
Что уж она поняла – осталось в хорошенькой головке леди, но вслух прозвучало:
– Мой господин… вы имеете в виду себя?
– Это тебя не касается.
Из зеленых глаз покатились бриллиантовые слезинки.
– Мой господин, только не говорите, что вы готовы променять меня – на эту чалую лошадь!
Мужчина хохотнул. Леди Френсис, безжалостная, как и все красивые женщины по отношению к соперницам, попала в точку. Именно чалая и именно лошадь. Лучше бы Дилеру не описал никто.
Вытянутое лицо, тяжелая квадратная нижняя челюсть, здоровущие зубы, бородавка на щеке, волосы невнятного коричневого оттенка… Да и фигура соответствующая – длинная и нескладная.
Рядом с леди Френсис Дилера не просто смотрелась бы служанкой. На нее бы еще и плевали…
– Неужели ты думаешь, я могу от тебя отказаться?
Бриллиантовые слезинки так же текли из глаз.
Леди Френсис отлично понимала, что ради власти ее любимый пойдет на все и не посчитает это грехом. От нее не просто откажутся. Ее убьют.
Но выглядела она так соблазнительно…
Растрепанная, полуобнаженная, с гривой волос, рассыпанной по одеялу…
– За эти мысли ты заслуживаешь самого строгого наказания, – приговорил мужчина. И подмял под себя несопротивляющуюся красавицу.
Леди Френсис была достаточно умна, чтобы верно оценивать свои силы.
Королевой ей не стать. Но фавориткой – вполне. А для этого нужно быть услужливой, податливой, покорной и соблазнительной. И она отлично с этим справится.
Принц, говорите?
Что ж, она справится и с принцем. А сейчас…
Сейчас нет ничего, кроме ее самой, любимого человека и наслаждения, которое он дает ей. Да, мой господин, еще, прошу вас…
Мария-Элена Домбрийская
Поездка в карете – это не особенно интересно.
Ты едешь, кляня кочки и выбоины, потом вы останавливаетесь, ты разминаешь ноги и возвращаешься в карету.
Через два часа – то же самое.
Останавливаться на обед?
В этот день было попросту негде. Они не встретили ни одного приличного придорожного трактира, в который можно было бы зайти и пообедать. А вот ночевать…
Ради ночевки они остановились на постоялом дворе, который гордо нес вывеску с названием «Три карася».
«Жаль, не три пескаря, – съязвил внутренний голос, как-то ставший привычным. – Интересно, каких карасей там жарят, если до ближайшей речки пилить и пилить?»
Малена предпочла не обращать внимания на этот вопрос и медленно, вслед за капитаном, вошла внутрь.
«М-да. Пять звездочек мы видим только в окошко. За… любись…» – оценил внутренний голос.
При чем тут звезды, Малена тоже не поняла. Трактир как трактир.
Общий зал с изрядно закопченными потолками, тяжелые столы и такие же тяжелые скамьи – чтобы драться было ими несподручно. По стенам развешаны вязанки лука и чеснока, там же, в держателях, факелы… Закопченный камин – его должны разжечь вечером…
«Если труба не забилась. А то дыму будет…»
Стойка, за которой находятся бочки, бутылки, дверь на кухню, и стоит сам хозяин трактира.
«Бэээээ…»
Да, при виде этого толстяка в несвежей одежде у Малены комок подкатил к горлу. Толстое брюхо, кожаные штаны и фартук, грязная рубаха, некогда бывшая… интересно, какой?
«Судя по виду – ей камин и прочищали». – Внутренний голос окончательно распоясался. И был прав. Увидь такое матушка-настоятельница, мерзавца бы просто воткнули головой в кучу навоза. И пусть стоит, пока не надоест.
Малена такого приказать не могла.
Горло свело судорожным спазмом, руки дрожали, перед глазами все плыло…
«Эй, ты только в обморок не ляпнись, – забеспокоился внутренний голос. – Тут грязи на полу столько, что тебя год не отмоешь!»
Малена судорожно кивнула, еще раз сглотнула и ухватилась за руку ближайшего солдата. Тот посмотрел сначала удивленно, потом понял, что девушке просто плохо от местной атмосферы и запахов… о, этот восхитительный букет прокисшего пива, подгоревшего мяса, несвежей рыбы, отхожего места и не выплеснутых вовремя помоев! Тут и перегару недельному рад будешь!
Марию-Элену подхватили под локоть и деликатно, но крепко поддержали.
– Дышите, барышня…
Малена сделала глоток сомнительного воздуха, второй… Покосилась на солдата. Видела она его раньше? Да, возможно. Просто сейчас у нее не то состояние. Она бы здесь и отца не узнала…
Тем временем Дорак Сетон хлопнул по стойке.
«Какой герой, – тут же последовал комментарий. – Руку отодрал. А мог бы и пару пальцев оставить… прилипли бы».
«Она в перчатке», – в ответ подумала Малена, находясь в таком состоянии, что беседы с внутренним голосом ее не ужасали. Все лучше, чем если ее начнет тошнить прямо здесь. И прямо сейчас.
Не готовят в обители к таким-то радостям жизни! Не заставляют копаться в навозных кучах, убирать за свиньями, чистить выгребные ямы!
И даже если говорить о страждущих…
Малена могла жаловаться долго, но кто ж допустит герцогессу к действительно тяжелым случаям, вроде той же проказы? Или к умирающим от язв или ран в живот?
Да, в обители все равны. Но… Домбрийская.
– Комнату для госпожи. Комнату для меня. Так… и три общих комнаты для моих людей. Лошадей расседлать, напоить, задать овса…
– Да, господин…
– Сетон, – высокомерно произнес Дорак. – Командир гвардейцев его светлости Домбрийского.
– Ох, милосердие Его! Какие гости-то!
«Расхвастался, павлин…»
Малена была полностью согласна с внутренним голосом.
Трактирщик кивнул слугам, которые вылетели за дверь, а сам поклонился адресно капитану, адресно Малене и засеменил вверх по лестнице.
– Следуйте за мной, господа! Госпожа…
– Ее светлость! – рявкнул Дорак.
– Ох, милосердие Его! Прошу вас, ваша светлость…
Лестница была крутой и грязной, идти по ней вдвоем было откровенно сложно, опираться на перила Малена просто не рискнула, подхватила повыше юбки верхнего и нижнего платья, наплевав на приличия… хватит! И так тошно… надо потом будет это платье выкинуть!
«Сжечь перед тем, как надеть».
Комната, дверь которой услужливо распахнули перед Маленой, была маленькой и тесной. Но это бы она пережила…
Это – да. Но другое…
Постель выглядела очень характерным образом. А именно…
«Клопы!» – ахнул внутренний голос.
Да, этими тварями и кишела кровать, накрытая грязно-серым покрывалом. Малена передернулась.
– Это что такое?! – взревел Дорак. – Ты что – смерти ищешь?!
Трактирщик согнулся в поклоне, залебезил, оправдываясь…
«Замечательно. Сейчас этот умник будет два часа орать на трактирщика, потом они ничего не сделают, и тебе придется ночевать или в карете, или в чистом поле, лошади-то уже расседланы. И в результате с утра ты будешь никакой. А впереди еще день… и не один день».
«И что делать? – Малена так живо представила эту перспективу, что ей дурно стало. – За что мне это?»
«Подвинься…»
Малена резко выпрямилась.
– Господа, будьте любезны замолчать!
До трактирщика дошло сразу, и он умолк, Дорак какое-то время бушевал, пока не заметил взгляда Малены. Ледяного, презрительного… когда она научилась так смотреть?
Она и сама не знала. Как-то… Сама выпрямилась спина, сам открылся рот, произнося негромко, но четко и ясно, словно откусывая каждое слово…
– Капитан, будьте любезны, отправьте трех солдат носить воду на кухню. Господин… как вас зовут?
– Свон. Трактирщик Свон или дядюшка Свон, миледи…
– Ваша светлость. Господин Свон, вы сейчас прикажете слугам нагреть на кухне большой котел воды – и когда она вскипит, солдаты принесут сюда десять… нет, пятнадцать ведер с кипятком. Пусть зальют все углы. Дальше. Сколько у вас слуг?
