Утилизация (СИ) - Царенко Тимофей Петрович (книги бесплатно читать без .txt) 📗
- И что же ты, верная соратница и подруга, готова принести в жертву, дабы загладить свою вину? Ты ведь хочешь вернуть все как было? Чтобы я не был обреченным, чтобы всех нас снова подхватил ветер неизбежность, что наполняет мои паруса, а наше жуткое шествие по миру вновь стало веселой прогулкой?
Мой коготь скользит вдоль тела, разрезая одежду волшебницы, словно та сделана из бумаги. Второй рукой смахиваю остатки куртки, обнажая грудь идеальной формы. Когти скользят еще ниже, едва касаясь кожи.
- Что… Что ты хочешь…
Тыльной стороной неизменённой ладони провожу по лицу девушки.
- Все, отдай мне все, что есть у тебя. Твое тело…
Когтем касаюсь лона девушки, тягучий страх моментально сливается с животным возбуждением и на коготь стекают капли влаги. Я грубо вонзаю его во внутрь, впрочем, не раня, а лишь проникая. Самым кончиком упираясь в шейку матки. Не боль, но обещание боли. Девушка привстает на носочки, избегая раны. При этом возбуждение достигает такой силы, что капли влаги стекают по бедрам. Моя эмпатия работает на полную катушку, и я ощущаю Селену как себя. Ее дыхание пахнет корицей и сандалом. Втягиваю воздух ощущая свой запах. Сладковатый запах амбра и мокрых перьев…
-… твой разум…
Незримый щуп проникает в мысли, обнажая их, срывая одежды привычек и воспитания. Пока незримые щупальца телекинеза срывают остатки одежды, я прикасаюсь к обнаженному разуму, добровольно отданному и уязвимому. Любое неосторожное «движение» и девушку ждет что-то намного худее чем смерть. Вечность наедине с собой, расчленённая личность, пытающаяся собрать себя из разорванных ошметков, ментальный гомункул, моя воля, мое представление о ней, занявшее место Селены настоящей. Все эти казни и возможности проносятся перед мысленным взором девушки, наполняя ее сердце обреченностью. И это мне вручают без остатка.
- … твоя душа…
Я сам себе напоминаю спрута, внутренний скачек способностей, и я ощущаю свой телекинез как собственные ладони. Они гладят кожу волшебницы, они сжимают бедра, они уплотняясь поникают между ягодиц, они охватывают грудь. Острая заколка падает на пол и нас окутывает огненный водопад. Ловлю себя на мысли что при мне девушка ни разу не распускала свои волосы. Они прекрасны…
И ее разум содрогаясь от смеси вожделения, боли и ужаса открывает последние двери. Какая-то часть меня идет по величественным залам ее души, вдыхая вечный ветер. Вот высохший колодец любви, вот залы полные мечтаний, видно, что пыль с них стерли не так давно. Вот величественный чертоги веры в себя, впрочем, напрочь разрушенные…
Лоно девушки начинает пульсировать, ритмично сжимая коготь в такт ее сердцебиению. В уголках губ появляются клочки пены. Она наклоняет голову и целует мою руку.
- Возьми меня… их… - Слова даются ей с трудом.
- Ты приносишь себя в жертву… Мне?
Девушка вытягивается в струну, еще сильнее, и стоит уже на кончиках пальцев.
- Да! – И с этим криком она опускается вниз, пытаясь нанизать себя на коготь. В ожидании и жажде боли.
Опережаю девушку лишь на мгновение и адамантиевый коготь обращается пальцем, а то что должно было стать криком боли сменяется громким стоном сладострастия. Ловлю алые губы своими губами властно проникая языком в ее рот, прижимаю девушку к себе.
Мысленный щуп обращается жуткой лапой врезаясь в саму суть девушки, разрывая саму основу разума, и обратным движением вырывает из самого того, что являет собой собственное «Я» Селены, пульсирующий комок. Шок парализует мою жертву. Левой ладонью охватываю тонкую шейку едва сжимая, а вторую отвожу в сторону бедро. Щупальца телекинеза незримыми руками подвешивают девушку в воздухе в позе морской звезды. Заломленные руки оказывается за спиной с переплетенными пальцами.
- На веки вечные, в уплату долга, забирая жертву, отданную добровольно… Я забираю твой…
Остатки лохмотьев что были на мне, падают на пол, и я рывком, как насильник, вхожу в девушку.
- СТРАХ!
Широко раскрытые глаза волшебница заливает пламя молодой звезды. Она охватывает меня бедрами и руками отвечает на поцелуй. Водопад волос обращается жарким факелом. Все мои силы уходят чтобы не дать этому предвечному огню первых звезд обратить пеплом. Я двигаюсь в неистовом ритме, ласкаю девушку всей своей сутью, всеми доступными силами, одновременно не давая ей убить меня и обратить пеплом саму суть мира, что нас окружает. Мои силы словно электромагнитная ловушка удерживает плазму нагретую до миллионов градусов. Невозможный в реальном мире контраст, теплая кожа, мягкие губы и абсолютный огонь, что с каждым мигом все больше и больше опровергает законы физики. Сообщая окружающей материи столько энергии что, она начинает расползаться кварками.
И теперь уже мне приходится бороться за свою жизнь. Меня окружает пламя, что способно сжигать само время и пространство.
Наши движения все быстрее, и волна наслаждения все ближе.
В отчаянной попытке спасти себя пробиваю наш кокон куда-то в направлении небес и с криком полным наслаждения и чего-то первородного и животного я изливаюсь в нее. Вся собранная сила бьет в полученный канал, а наш крик больше похожий на вой боли разносится до горизонта.
Я бессильно обмяк, а на мне распласталась Селена. В этот момент я наконец то ощутил себя человеком…
Интерлюдия 7
То, что начиналось как пусть и жестокая, но шутка, медленно, но верно оборачивалось полной катастрофой. То что хаоситы синтезировали от скуки, запертые в свихнувшемся особняке который вроде как согласился никого не убивать по настоящему, превзошло ожидания, расчеты и худшие сценарии. Филина не отпускало почти 12 часов. Целебные заклинания и даже та магия которая должна была исправлять вообще все, что только могли придумать игроки, не работала.
Спустившийся с неба Кошмарик принес только больше вопросов. Оторванная голова спустилась с неба достаточно странным способом. Паучьи лапы неимоверно удлинившись, были опутаны паутиной. Вся конструкция напоминала большой волначик. После совместных попыток привести Филина в чувство, пугающе деловитый оживший ужас сплел вокруг ближайшего столба шатер и утащил в него Филина, предварительно замотав в кокон, как какую-то муху. Этот кокон он подвесил в центре шатра и сам спрятался где-то внутри, уменьшив лапы до их обычного размера.
Через десять минут полной тишины Леголас зашел в шатер с охапкой каких-то тряпок и разложил их под висящим коконом. На это проявление заботы все промолчали.
Еще через пять минут Моргенханд хлопнул ладонью себя по лбу, достал из инвентаря лопату и принялся ковырять ею брусчатку. Поймав на себе двесток недоумевающих взглядом он пояснил свои действия.
- Вот что я вынес из общения с Филином, так это тот факт, что хорошо укрепленный дзот никогда не бывает лишним. Ладно, если он очнётся в плохом настроении. А он очнётся в плохом настроении. Представляете, что будет если он очнётся в настроении хорошем? После чего дзот был сооружен ударными темпами и по всем правилам фортификационного искусства. Через какое-то время он стал больше напоминать высокотехнологичную крепость и начал покрываться активными средствами защиты.
Через час кокон зашевелился.
- Господа, надо решить очень важный вопрос. Кого мы отправим к филину с объяснениями? - Моргенханд задумчиво осматривал получившееся убежище решая чего бы еще добавить. Не то чтобы это было сильно полезно в общее с расстроенным Филином, с учетом того факта что он умудрился уронить на планету спутник, но…
- Ты лучший друг, ты и иди! – Сходу предложил Луи. – Тебя то он точно…Хотя…
- Во во… - Вздохнул воин, вспоминая все те разы, когда он конфликтовал с этим сумасшедшим оборотнем. – Мне всегда больше всех доставалось. Может Фауста? Ему точно понравиться все, что Филин с ним сделает.
- Ты бы еще предложил его для надежности накормить нашими чудо таблетками. Нам нужен вменяемый и работоспособный Филин, с учетом того что до конца света осталось меньше десяти часов. И ни кто вообще ничего не сделал. – Внес замечание Дуболом. – Может пошлем нашего многоуважаемого профессора? Ну, как почетного автора таблеток. Филин его действительно уважает, может он и выживет. Для надежности, Профессор, сделайте вид, что у Филина была… ну это, аллергическая реакция, как у Луи на заклинания.
