Тьма сгущается - Тертлдав Гарри Норман (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— Ну что ж, мальчик мой, опять крыша потекла, — с мрачным удовлетворением заявил слуга. — Я послал гонца в город за кровельщиками, если только по дороге парень не свернет шею в этой грязище.
— Благодарю, — отозвался Хадджадж. — Вот только стоит зарядить ливню, и крыши начинают протекать у всех, потому что никто не озаботится починять кровлю, пока светит солнце. Одни силы горние знают, когда у кровельщиков дойдет черед до нас.
— Уж надеюсь, что скоро, иначе у меня найдется что им сказать! — возмутился Тевфик. — Крыши могут протекать у всех, но не все министры иностранных дел Зувейзинского царства!
— Прочие отцы кланов ничем мне не уступают, — ответил Хадджадж. — А богатые купцы в городе живут ближе к мастерским кровельщиков, чем мы.
Тевфик фыркнул, демонстрируя полнейшее пренебрежение к притязаниям тех зувейзинских вельмож, кому не повезло заполучить его в слуги. Потом фыркнул еще раз, показывая, что притязания каких-то торгашей вообще не стоят внимания.
— Я знаю, что положено вам, господин, и кровельщикам, прах их побери, тоже лучше бы это усвоить, — прорычал он.
Спорить со старым домоправителем было бесполезно. Хадджадж сдался.
— Ну ладно. Стены хоть не размыло еще?
— — Держатся, — с неохотой признал Тевфик. — Ветер не такой сильный, и свесы не дают воде поливать основание.
— Уж надеюсь! — воскликнул Хадджадж.
Дом его, как это обыкновенно делалось в Зувейзе, построен был из саманного кирпича, а тот от дождя мог размокнуть в глину. Всякий раз, когда в стране случалась буря с дождем, кто-нибудь погибал под развалинами рухнувшего жилища.
В комнату заглянула служанка.
— Простите, ваше превосходительство, — промолвила она с поклоном, — но генерал Икшид вызывает к хрусталику. Желает переговорить лично.
— Сам Икшид? Не его адъютант? — уточнил Хадджадж. Служанка кивнула. Министр поднял седеющую бровь. — Значит, какие-то неприятности. Поговорю с ним, конечно.
Поспешно войдя в комнату с хрустальным шаром, что располагалась рядом с библиотекой, министр запер за собою дверь. Еще не хватало, чтобы слуги подслушивали. В глубине кристалла маячило изображение генерала Икшида.
— Добрый день, ваше превосходительство! — приветствовал Хадджаджа старый солдат. — Не подмокли?
— Пока нет, — ответил Хадджадж. — Сейчас промокнуть легче, чем в те дни, когда мы встречались в последний раз — в пустыне на старой ункерлантской границе. Что случилось?
В противоположность личным встречам при беседах через хрустальный шар хорошим тоном считалось переходить прямо к делу.
— Лучше будет, — ответил Икшид, — если вы сами прибудете во дворец. Как бы не были совершенны наши защитные чары, никогда не знаешь, кто подслушивает дрожь эфира в твоем шаре.
Хадджадж задумался.
— Так плохо?
— Разве иначе я стал бы выгонять вас под дождь? — вопросом на вопрос ответил Икшид.
«Уж надеюсь. Если ты меня ради какой-нибудь мелочи вытащишь из дому, я тебе это припомню», — мысленно пообещал ему Хадджадж.
Икшид происходил из весьма влиятельного клана. Хадджадж знал его на протяжении добрых сорока лет и считал неплохим командиром. Но если новости его окажутся недостаточно важными, генерал все равно поплатится за это. А покуда…
Министр иностранных дел вздохнул.
— Еду.
— Хорошо.
Изображение Икшида исчезло во вспышке света, и хрустальный шар вновь обернулся прозрачной каменной глыбой.
Узнав, что Хадджадж намерен покинуть дом во время ливня, Тевфик завизжал почище ошпаренной кошки.
— Ты сойдешь в могилу, мальчик мой, от легочной лихорадки! — причитал он, и, обнаружив, что Хадджадж не намерен уступать, долго стоял под дождем нагой, как положено зувейзину, наставляя кучера, чтобы тот доставил министра во дворец и обратно целехоньким. То, что он и сам может слечь с пневмонией, старому слуге в голову не приходило.
Дорога заняла больше времени, чем хотелось бы Хадджаджу, — обычно выжженная солнцем, она превратилась в вязкое болото, и даже в пределах города, по мостовым, карета ехала небыстро. На скользком от дождя булыжнике телеги легко заносило, и несколько пробок на бойких перекрестках рассосутся еще не скоро.
В конце концов, прикрывшись зонтиком — в обычные дни защищавшим от солнца, — министр сумел добежать от кареты до дворцовых ворот. Несколько лакеев при виде его вскркинули изумленно.
По извилистым коридорам дворца Хадджадж добрался до крыла военного министерства, в кабинет генерала Икшида. На пути ему встретилось несколько горшков, куда капала с потолка вода, — даже царская крыша страдала от зимних ливней. Потом министру пришлось вытерпеть предписанное обычаем угощение — чай, печенье и финиковое вино, — прежде чем он смог, наконец, поинтересоваться:
— Так о чем, генерал, вы опасались сообщить мне посредством хрустального шара?
Икшид разом посерьезнел.
— Альгарвейцы начали отступление от Котбуса.
— Да ну? — пробормотал Хадджадж, чувствуя, как в животе у него поселяется ункерлантская зима.
— Насколько это скверно? — спросил он, пытаясь взять себя в руки.
— Хорошего мало, ваше превосходительство, — ответил генерал. Как большинство зувейзинских солдат, он поддерживал союз с Альгарве сердечней, нежели министр, который видел необходимость подобного альянса, но не находил в нем утешения, полагая подданных короля Мезенцио столь же скверным племенем, что и подданных конунга Свеммеля.
— Если устоит Котбус, — продолжал Икшид, — устоит и Ункерлант, как вы понимаете.
Он с опаской глянул на Хадджаджа, как бы сомневаясь, что тот действительно понимает.
— О да, — рассеянно промолвил министр. — Иначе говоря, война только что стала еще тяжелей.
Генерал Икшид кивнул. В Шестилетнюю войну он служил в ункерлантском войске; он знал о тяжелых боях все, и лицо его сейчас было непроницаемо мрачно.
— Откуда нам это известно? — нащупал Хадджадж другой важный вопрос. — Это совершенно точно?
— Откуда? — изумился Икшид. — Ункерлантцы трубят об этом так громко, что и без хрустального шара слышно, вот откуда!
— Ункерлантцы, — заметил Хадджадж сдержанно, — не славятся правдивостью.
