Возрождение - Берг Кэрол (читаем книги .txt) 📗

Через день после освобождения Блеза мальчик был по-прежнему совсем вялым, хотя я сделал для него несколько магических игрушек: небольшую деревянную лошадку, которая могла скакать по комнате, и кораблик, плавающий по воздуху. Женщина стояла рядом, когда я пытался накормить его, но он не ел. Вечером я ушел от них расстроенный. Однако часовая пробежка и стакан вина помогли мне обрести равновесие. Боги, ведь ему нет еще трех лет, а он столкнулся с такими серьезными вещами. Он боится не меня, а того, что я сделал с его другом. Я снова поднялся по лестнице, собираясь пожелать ему доброй ночи. Негромкий голос доносился из-за дверей, я остановился, прислушиваясь.

— …он сажал мальчика на плечи, и они шли по зеленым лесам, по холмам и приходили на поле. — Женщина сидела на краю маленькой кроватки, мальчик лежал под одеялом и внимательно слушал. — И тогда человек начинал работать на поле, рассказывая мальчику о травах и корнях, о червяках, мышах, о… о чем еще?

— О кроликах! — воскликнул ребенок.

— Конечно о кроликах. Итак, они копали землю, сажали растения, человек рассказывал мальчику о кроликах, о том, как они живут в норах…

— Что это за сказка? — резко спросил я, почувствовав во лбу внезапную боль, словно мне между глаз вонзили кинжал.

Женщина подоткнула вокруг мальчика одеяло, не сводя глаз с его взволнованного личика. Ее ответ был произнесен тем же тоном, что и слова сказки.

— Это история семьи Эвана, насколько я понимаю, это о его деде. Но может быть, я ошибаюсь. Я узнала ее от моего брата, а он узнал ее от… того, кто знал наверняка. Это любимая история Эвана, единственная, способная утешить его, когда ему плохо.

Я больше не мог здесь оставаться. Я почти ослеп из-за боли в голове, все силы уходили на то, чтобы говорить нормальным голосом.

— Завтра. Я приду снова завтра.

Когда я вернулся к себе, боль так же внезапно исчезла. В конце концов, я ведь мадоней.

Завтра было таким же. Женщина наблюдала. Ребенок капризничал. Я пытался завоевать его расположение, чувствуя себя идиотом. Нелепо. На следующий день я вернулся к своим занятиям в библиотеке. Мой отец учил меня заклинанию, способному сдерживать бег воды. Все получалось. Вечером я снова заглянул к мальчику, и он поклонился мне вполне вежливо, когда я вошел. Я поклонился в ответ и посидел с ним, пока он не съел свою кашу. Я заставил кораблик летать по воздуху, но мальчик не стал играть с ним. Мы все почти не говорили. Когда женщина начала готовить мальчика ко сну, я пожелал им спокойной ночи и ушел.

На другой день, путешествуя по снам, я узнал, что война в мире людей приостановлена. Силы были собраны в северном Азахстане, рядом с Кафарной, летней столицей Императора. Захват Кафарны казался вполне логичным действием, но очень сложным, требующим большой подготовки. Жаль. Я надеялся на хорошую битву уже сегодня.

Остаток дня и весь следующий день я не мог найти себе места. Неужели я тоже схожу в заточении с ума? Воздух казался колючим, дрожащий от холода мир готов был рухнуть. Я не мог ни спать, ни сосредоточиться на занятиях. Расспросы моего отца вызывали раздражение.

— Разве не достаточно того, что ты меня создал? — рычал я. — Теперь ты собираешься думать и чувствовать за меня? — Я накричал на женщину, чтобы она перестала смотреть на меня или я ударю ее, а потом ругал себя за несдержанность. Чего я жду?

Ближе к вечеру, через неделю после ухода Блеза, я получил ответ. Когда я прошел во внутренний двор, Каспариан сказал мне, что в саду ждет человек, который заявляет, что ему необходимо поговорить со мной. Наконец-то все во мне успокоилось. Солнечный луч пробился сквозь низкие облака, когда я расправил крылья и полетел. Конечно, он должен был прийти. Колесо неизбежности повернулось, расставив все по местам.

— Мой господин, — произнес я с башни. — Чем могу служить тебе в этот вечер?

Он поднял на меня янтарные глаза, его рыжие волосы вспыхнули пламенем в закатном солнце.

— Я пришел, чтобы сдержать свое обещание, Сейонн. Мне подняться, чтобы убить тебя, или мы покончим с этим внизу?

ГЛАВА 53

— Скажи мне, кто ты. — Он прислонился спиной к голому ясеню. Похоже, что он чувствовал себя здесь так же уверенно, как шенгар посреди пустыни. Но ему не обмануть меня. Его рука неспроста лежала на рукояти меча.

— Разве ты сам не можешь посмотреть и увидеть, принц? — Я рванулся с башни вниз. Оказавшись на ступенях лестницы, ведущей в сад, я убрал крылья. У меня, как обычно здесь, не было с собой оружия. Посетитель не внушал мне страха. Его куртка из толстой кожи, штаны, сапоги, доходящие до бедра, говорили о правильной оценке моих возможностей. Обычно он терпеть не мог любые доспехи. Я знал об этом человеке все.

Он отрицательно покачал головой:

— Здесь я не доверяю своим инстинктам. Как и слову Блеза. Не тогда, когда речь идет о спасении жизни Сейонна.

Я засмеялся и отвесил низкий поклон:

— Ты правильно соблюдаешь осторожность, мой господин. Но я развею твои опасения. У меня сохранились знания, воспоминания и обличье Сейонна, но мое тело — тело мадонея, а не человека, и меня больше не беспокоят человеческие эмоции. Та его часть, что служила тебе, — я коснулся клейма на щеке, — которая оттирала твои полы от блевотины, писала тебе письма и защищала твою спину, больше не существует. — Я плотнее завернулся в плащ. Мне было холодно без крыльев. — Скажи мне, в чем преступление Сейонна, если ты, называющий себя его другом, пришел убить меня? Разве он лишил тебя престола или, может быть, неловко подал тебе полотенце? Может быть, он пролил за тебя слишком мало крови, что тебе нужна теперь моя? — Какой глупец мог быть так очарован силой, обаянием и властностью, которыми Александр обладал в избытке, чтобы посвятить себя полностью служению ему, как это сделал я? И как я только мог думать, что принц принесет порядок и разум в мир людей? — Зачем ты здесь? — спросил я.

Ко мне подошел Каспариан, он принес мою перевязь с мечом.

Принц не двинулся, но я заметил, что его мускулы напряглись.

— Я дал Сейонну слово, а я всегда держу обещания. Разве ты не помнишь?

Я почти не помнил о том, что было после моего приезда в Загад, когда я хотел предупредить Александра о заговоре против него. У меня были все воспоминания Сейонна, вместе с воспоминаниями о тысячелетии в Кир-Вагоноте и печальными реминисценциями о жизни до разделения душ, но половину наших дел с Александром я не мог вспомнить из-за тумана человеческих симпатий и привязанностей, который окутывал именно эти воспоминания. Но многое было ясно.

— Я помню несколько обещаний. Обещание выпустить мне кишки, если я не передам приказ твоему капитану. Обещание перебить всех эззарийцев, если я вернусь домой. Еще раз, я помню, ты грозился отрезать мне руку, если я не опущу глаза. Я не опущу глаза, принц.

Он вскинул голову.

— Что ж, тогда ответь, кто недавно явился в мой лагерь и увел мою помощницу и ее приемного сына?

— Ах, вот в чем моя вина! — Я забрал у Каспариана меч и насмешливо поклонился принцу. — Немедленно приведи женщину, Каспариан. Нам нужен ее острый взгляд, чтобы разглядеть мое доброе сердце. — Мадоней поклонился и исчез за дверями замка, а я затянул на поясе широкий ремень с ножнами. — Спроси ее, кто я, — обратился я к Александру. — Она сможет подтвердить, что я не причинил зла ни ей, ни ребенку, и тогда ты объяснишь, почему ты собрался убить меня за то, что я забрал собственного сына. Не ты ли сам много раз предлагал мне оставить тебя и заняться им? С этим тоже связаны какие-то обещания?

Хотя я отвечал ему как ни в чем не бывало, мой разум продолжал искать ответы. Да, я помнил, что, когда пришел за мальчиком, я говорил принцу об обещаниях и безверии, порицая предательство вообще. Александр называл меня своим другом, братом, а теперь он здесь, чтобы убить меня. Люди ничего не смыслят в вере и верности.

— Эта клятва была дана гораздо раньше, — отвечал принц.