Возрождение из пепла - Белова Елена Петровна (книги TXT) 📗

– Запас концентратов – и армейских, высшего качества, и тех, что наколдовали маги. Магия там работает, так что консервы сохранятся. При экономном расходовании хватит на два месяца. Алекс, может, все же увеличишь группу?

– Нет.

– Уверен?

– Да. Двое-трое – это нормальная группа. Идут по своим делам, никого не трогают. Особо никто не обернется, если мы не серые. Пятеро – уже команда, можно привлечь внимание.

Хватько сердито нахохлился. Он так вообще взвод предлагал. Это, мол, куда более серьезная боевая сила. Но Алекс только головой покачал. Лина его понимала. Взвод, полк, даже армия в масштабах целого мира все равно капля в море. И не воевать они идут, цель не та.

Конечно, можно было попробовать разработать вирус самим. Но найдутся ли ученые, которые способны сейчас на серьезные исследования? И сколько на это потребуется времени? Есть ли оно вообще, время? Сколько?

Что-то в Службе дознания паршивое оживление.

«Хорошо, что ты сейчас уйдешь, Алекс. Хорошо…»

Сохраняя на лице бесстрастное выражение, она опустила глаза на разложенные пакеты. И замерла. Кто-то ее… коснулся. Тронул-согрел, погладил теплой ладонью. Только… словно изнутри. Непривычное, незнакомое, странное ощущение. Лина вскинула голову – так и есть.

Алекс смотрел на нее, и усталые глаза светились теплом. И он явно не слышал слов Виктора о маскировочных костюмах… Занят был.

«Нашел время!» Лина пыталась сохранить деловой настрой. Не выходило…

«На такое всегда найду».

«Эмпат несчастный…»

«Какой есть…»

«Алекс… Ох Алекс…»

– Ну хорошо, – продолжил явно ничего не заметивший Петр Валерьевич. – Теперь о лекарствах…

«Я вернусь. Все будет хорошо. Ты только дождись меня…»

Глава 64

В последний день

Их место изменилось. Колонны потрескались и разрушились, говорливый фонтан смолк – в расколотой каменной чаше не было воды. Пусто и тихо. И конечно, никакая бабочка больше не сядет ей на волосы – здесь даже трава больше не растет. По этим трем кварталам гнев Вадима тогда, после побега Алекса, ударил особенно сильно.

Но их скамейка уцелела. Только металл почернел от огня.

Лина села на теплое железо и закрыла глаза. Сегодня было тепло. После недели непогоды осеннее солнце наконец вспомнило о своих обязанностях, выплыло из-за туч и принялось греть землю и сушить мостовые.

Так тихо…

Последние двое суток пролетели в лихорадочной спешке. Репетиция захвата станции, проверка-упаковка припасов, последние детали-дополнения, оружие, прививки какие возможно.

Но она была рада этой бешеной суматохе – думать было некогда. И когда появлялась свободная минутка, она кидалась на новое дело: проверка фактов, разведка. Добыча дополнительного пропуска для кого-то из Светлых. Только б не думать, не думать. Не думать, что сегодня Алексей уйдет. Через несколько часов. Она зажала свои чувства в кулак. «Любить больно, в этом ты права, мама».

– Лина, – по растрескавшемуся асфальту прошуршали шаги, – открой глаза.

То ли случайно, то ли нарочно Алекс сегодня надел маскировку, довольно близкую к его настоящему облику. Каштановые волосы, высокая фигура, и даже лицо немного похоже. Но глаза были карие.

Неподалеку с независимым видом таращилась на развалины полная женщина в форме техника. Лина прищурилась.

– Это Руденко… Одного меня не отпустили.

Правильно не отпустили. Какая еще Руденко?

– Максим. Тот маг, кого ты вместе с Этьеном вытащила. Помнишь?

Мужчина? А, ясно. Очередные шуточки маскировки. Хотя это не шутки. Уже любую берут, не смотрят на совпадение по полу, выбирать-то особо не приходится. Но это и к лучшему, на трех мужчин охрана станции скорей посмотрит косо, чем на такое, внешне безобидно-неуклюжее…

«Женщина» помахала ей рукой и отвернулась, подарив им несколько минут наедине.

Спасибо…

– А где третий? Богуслав?

– Ждет у станции. Вместе с наблюдателем. У нас есть еще несколько минут. Лина, послушай…

Лина готова была поклясться, что Алекс не двинулся – периферийное зрение ловит движение не хуже прямого, но, когда она повернула голову, юноша уже раскрыл ладонь ей навстречу. И феникс замирает, не зная, что сказать. «Алекс, что ты…»

Серебряное кольцо на раскрытой ладони мягко лучится, отражаясь в его глазах.

И она снова чувствует себя растерянной девчонкой, к которой взял да и пришел принц из сказки. Грустной сказки и жестокой, но принц…

– Кольцо? Мне? Алекс, мы ведь уже…

«Ты ведь и так уже мой. А я твоя».

– Невесте полагается кольцо, – еле слышно говорит родной голос. – Разве ты не знаешь?

– Но…

– Чтобы ты меня… ну не забыла.

– Тебя, пожалуй, забудешь, – ворчит она, чтобы хоть что-то сказать. Феникс-феникс, и в кого ты превратилась?

Высшие Силы, какая же у него улыбка!

Они прощались.

Слово «прощай» не прозвучало ни разу, но они прощались. Прощание было во всем: в том, как бережно и нежно кольцо скользнуло ей на палец, в том, что они медлили на этой скамейке, смотрели друг на друга и не могли оторваться, в его неловкой шутке… В том, как Алексей закрыл глаза и прижался к ней – голова к голове – бережный, сокровенный, только их жест. И в том, как он промолчал, – только вздохнул еле слышно…

Она старалась сдержаться – не стоит сейчас выдавать свою боль, он же прочитает, она правда старалась… Только… чья это на самом деле боль? Она ведь теперь одна на двоих. И Лина старалась вспоминать хорошее, перебирая, как драгоценности, одно воспоминание за другим. Алекс на пляже, заплетенные волосы, смешливое «Ой, а я это сказал?»… Ужин, взобравшаяся ему на плечи… их первое общее утро, его неловкое: «Ты выспалась?» Она вспоминала и вспоминала, целую минуту, пока Алекс не улыбнулся.

Вот так…

Ей придется жить без него, но еще есть время присоединить к своим драгоценностям еще одно воспоминание. Его взгляд, его теплый голос, его руки, охватывающие ее ладонь…

Они прощались.

Зонд вынырнул из-за стены неожиданно и почти беззвучно, описал короткую дугу и мгновенно включил сканер. Считывающий луч прошел по лицу холодной, жалящей волной, и зонд качнулся, зависая напротив. Короткое жужжание…

– Алекс! – вскрикнула она, холодея.

Слишком целеустремленное движение у этого механического шпиона. Никогда раньше они не реагировали так на нее. Или… не на нее? Леш!

Сбить! Сейчас же!

Она не помнила, как вскочила. Как потянулась к ножам – скорее, скорее, ско…

Сильная рука толкает ее в сторону и назад, за спину, она едва успевает сдержать нож.

Ладонь Алексея рвется навстречу диску, навстречу промелькнувшему хищному блеску, и зонд, кувыркнувшись, буквально врезается в полуразрушенную стену.

Взрыв, короткая вспышка пламени, ошеломленное лицо «женщины» у колонны.