Возвращение изгнанника - Якоби Кейт (бесплатные версии книг txt) 📗

Патрик расхаживал перед вратами, не обращая внимания на вечерний холод и пронизывающий до костей ветер. Капризы погоды с ним вместе терпели Айн и Генри; все они ждали одного и того же: приезда Роберта и Финлея.

Что может их задержать? Прошло уже больше четырех часов с того момента, как был получен сигнал: они начали подъем. И все же они не появлялись. С путниками ничего, конечно, не могло случиться: часовые бы увидели. Они предупредили бы Айн, а сами отправились на помощь.

Так где же они, черт возьми?

Он мог, конечно, выйти за врата и пройти по тропе навстречу путешественникам. Он делал это раньше — один раз, при дневном свете. Но сейчас сгустились сумерки, и даже с факелом он собьется с дороги, а то и свалится в пропасть, и его изуродованное тело, растерзанное любителями падали, изъеденное червями, найдут только через много месяцев. Нет. Лучше оставаться за вратами.

Патрик снова повернулся к туннелю, но на этот раз в темноте было заметно какое-то движение. Две человеческие фигуры, ведущие измученных лошадей. Однако что-то было не так. Очень, очень не так. Финлей шел, поддерживая Роберта: когда они вышли на свет, младший брат споткнулся, и Роберт застонал.

Он явно был ранен и в лихорадке. По бледному как смерть лицу скатывались капли пота. Огромный багровый синяк расплылся на правом виске. Даже зеленые глаза стали тусклыми и безжизненными, словно вылинявшими под ледяным зимним дождем.

— Что случилось? — воскликнула Айн, быстро, несмотря на свой возраст, подходя к путникам.

Патрик тоже подбежал и подхватил Роберта, вопросительно взглянув на Финлея.

— У нас были неприятности. Но это длинная история.

— Неприятности? — переспросила Айн. — Что за… Нет, это подождет. Роберта нужно уложить в постель — и немедленно! Патрик, помоги мне перенести его внутрь.

Айн вымыла руки в старой деревянной бадейке, которую держала рядом с постелью, вытерла их куском полотна и взялась за ступку с пестиком. Перемешав как следует пахучую смесь трав, она выложила ее на повязку.

Роберт не пошевелился, когда она стала перевязывать рану у него на плече. Его глаза были закрыты, и лицо спокойно, если не считать выдающих страдание морщинок. Какую же боль должен был он испытывать во время пятидневной скачки с такими-то ранами! Он потерял сознание почти сразу после того, как его уложили в постель, и с тех пор не приходил в себя.

— Он выживет? — спросил заглянувший в дверь Генри. Айн закончила перевязку и выпрямилась.

— Конечно, выживет. Роберт слишком силен, чтобы позволить нескольким ушибам и лихорадке оказаться смертельными, и слишком упрям.

— Значит, дело по большей части в усталости?

— Да, — ответила Айн, стараясь не показывать своих сомнений. Бывали времена, когда обладание зрением целительницы совсем не приносило радости. Если бы только она была уверена, что лечит все раны Роберта…

— Айн, — мягко сказал Генри, положив руку ей на плечо, — совет соберется снова через час. Если Роберт вскоре не придет в себя, нам придется принимать решения без него.

— Никаких решений мы не будем принимать, пока не услышим рассказа Роберта, — бросила Айн. — Вы только ухудшите ситуацию.

— Разве можно ее еще ухудшить? Финлея поймали и, возможно, узнали. Это самая большая катастрофа за последнее столетие.

— Ты так считаешь? — хмыкнула Айн, глядя на покрытое синяками лицо Роберта. — Я не уверена.

— Айн, — прошептал Генри, — наступает время тебе решить, за кого ты стоишь.

— Ты не понимаешь, Патрик. Ему хуже. Много хуже, чем когда-нибудь раньше.

Патрик оглянулся на Финлея и снова стал подниматься на лесенку. Эта часть библиотеки была заброшена, в результате чего здесь скопилось особенно много пыли. Патрик чихнул три раза подряд и чуть не свалился с лесенки.

— Что ты имеешь в виду под «хуже»?

— Видел бы ты его после того, как был убит Оливер… С тех пор Роберт так и не оправился. Его настроение меняется каждую секунду. В половине случаев я вообще не знаю, принимать его всерьез или нет.

— Это тебя никогда раньше не беспокоило.

Финлей, сидевший на узкой длинной скамье, откинулся к стене.

— Однако что-то изменилось, и я не знаю что. Даже его друг Дэниел обеспокоен. Он пытался убедить меня в том, что Роберт собрался идти войной на Селара.

— Что? — Патрик, услышав это, вздрогнул, и лесенка закачалась. Ему пришлось ухватиться обеими руками за полку. Восстановив равновесие, Патрик снова оглянулся на Финлея. — И ты с этим согласен?

— Не знаю, что и думать. Мика уверен, что Роберт никогда не нарушит свою клятву Селару.

— Да, я тоже так думаю. — Патрик сосредоточил внимание на рядах свитков, лежащих на верхней полке. Он не сомневался, что нужная книга где-то здесь… В потертом черном кожаном футляре… Да, вот она.

Патрик наклонился вперед и осторожно потянул футляр кончиками пальцев. Он еле дотягивался до книги, но наконец все же достал ее и начал спускаться по лесенке. С предпоследней ступеньки он спрыгнул и, обойдя Финлея, прошел к свободной скамье. Она тянулась вдоль всей темной пещеры, лишь кое-где освещенная стоящими в нишах масляными лампами. Черные полосы сажи покрывали потолок и старинную двустворчатую дверь. Теперь в эту часть библиотеки почти никто не заглядывал — отчасти потому, что она располагалась в самой дальней пещере, отчасти потому, что лишь немногие ученые в Анклаве умели разбирать тексты на сэльском, гиффронском и других забытых древних языках.

Патрик осторожно положил на скамью кожаный цилиндр. Финлей наблюдал за ним; тени усталости почти исчезли с лица молодого лорда, хотя порез на лице еще не зажил: шрам на щеке останется вечным напоминанием о его провале.

— И что же — Роберт все время такой?

— За исключением той ночи, когда они вызволили меня из тюрьмы. Тогда Роберт снова стал самим собой — веселым и циничным. До того и по дороге сюда он не произносил почти ни слова. Проклятие, я понимаю, что он сильно пострадал, но все же… Патрик, скажи мне, что происходит? Я его брат, но я не могу достучаться.

— Может быть, он не хочет, чтобы до него достучались, — пробормотал Патрик. Он пододвинул высокий табурет и уселся. — Такое впечатление, что судьба не желает позволить ему уйти в тень. Ведь на него действует все: постоянные нападения разбойников, малахи, арест МакКоули, ваш дядя. Все это заставляет его действовать, что-то предпринять.