Во власти девантара - Хеннен Бернхард (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
— Он боится, что мы перебежим на сторону белых священнослужителей, — сказала шаманка.
Фародину захотелось свернуть шею старой карге.
Оргрим низко рыкнул. Затем опустился на колени, чтобы глаза его и Фародина оказались на одном уровне.
— Я знаю, тебе очень хотелось бы, чтобы я и все тролли умерли. И ты не слишком нам доверяешь. Тем не менее я надеюсь, что в пустыне твоих мыслей о мести еще сохранилась искорка разума. Священнослужители Тьюреда хотят уничтожить всех детей альвов. Неважно, будь они кентаврами, эльфами, цветочными феями… или троллями. Мы сражаемся с вами, потому что знаем, что рядом с фьордландцами и эльфами мы сильнее. И потому что знаем, что теперь лишь вопрос времени, когда белые священнослужители захотят напасть на Нахтцинну и все наши замки. Ты пережил тролльскую войну, Фародин. Ты знаешь, что мы не ждем, пока война придет к нам. Мы переносим ее в стан наших врагов. Поэтому мы здесь!
— А что мешает вам спокойно посмотреть, как ваши враги перебьют друг друга, а потом покончить с выжившими?
Оргрим резко выпрямился.
— Так может думать эльф, но не тролль! Будь осторожен, Фародин. Когда-нибудь и ты переполнишь чашу терпения.
Пред королевой
Мандред снял шлем и провел рукой по мокрым от пота волосам. Нурамон отвел его и Лиондреда на корму галеры. Ярл гордился тем, что у него есть такие друзья, как Нурамон. Эльф спас его шкуру. И воительница, в которой жила душа его былой спутницы по походу, помогла ему в этом. Нурамон представил ее ему как Номью… Ту Номью! Он впервые понял, что означает повторное рождение. Он видел, как умерла Номья, и увидел ее душу в новом наряде. Она стояла на носу корабля, защищенная щитоносцем, и делала то, что и в прошлой жизни получалось у нее лучше всего: стреляла из лука!
Эльфийские воины бросились на штурм большого когга, нос которого был выше поручней в центральной части «Эльфийского сияния». Казалось, эльфы скоро захватят судно.
Не обращая внимания на сражающихся, Нурамон повел их дальше, к кормовому возвышению, где их ожидала королева.
— Мандред! — бросилась ему навстречу Юливее.
Ярл удивился тому, что встретил здесь маленькую волшебницу. Однако Эмерелль наверняка знает, что делает. Мандред подхватил девочку на руки. Малышка поцеловала его в щеку.
— Хорошо, что ты пришел, — сказала она, играя с его косами.
Нурамон обратился к королеве:
— Это Лиондред из Фирнстайна, а Мандреда ты наверняка помнишь.
— Конечно, — сказала Эмерелль. — Но сначала скажи мне: как идет бой?
— В данный момент мы продвигаемся вперед, — ответил! Нурамон.
— У врага многократное численное преимущество, — вмешался Мандред. — Мы не смогли защитить фланги. Они попытаются окружить нас. Сколько кораблей и воинов ты привела, повелительница? — Ярл поставил Юливее на палубу.
— Мандред Айкъярто, когда бы ты ни заговорил, ты никогда не обременяешь себя правилами этикета! — усмехнувшись, ответила королева. — Моему сердцу радостно от того, что я вижу тебя. А также я рада познакомиться с тобой, Лиондред, король Фирнстайна. Мы привели сюда все корабли и всех воинов, которых могут выставить эльфы Альвенмарка. Мы прикроем фланги, а мои воины заменят утомленных на барьере из кораблей. Отводи своих людей, Лиондред, пусть они набираются сил. Мы, дети альвов, пришли, чтобы отдать долг своей кровью.
Лиондред поклонился.
— Мы уйдем на максимально короткое время, и вскоре снова вернемся в бой. Король должен быть рядом со своими воинами, в противном случае они теряют… — Лиондреда перебили громкие крики ужаса. В центре корабля группа эльфов рухнула, словно подкошенная невидимыми стрелами. Некоторые корчились в предсмертных судорогах и издавали пронзительные крики. Но большинство лежали неподвижно.
Мандред поглядел на вражеские когги, не веря своим глазам. Только что он еще видел, как эльфы продвигались вперед, и вот уже вдоль заграждения стоят только враги. Нигде на большом когге больше не сражались!
Внезапно рядом с королевой упали наземь трое стражников, словно их свалил внезапный порыв ветра, чтобы вырвать жизнь из их тел.
Все испуганно отпрянули от правого борта.
— Что, клянусь всеми богами, здесь происходит? — воскликнул Лиондред. На лице его читался неописуемый ужас. — Что это за подлый вид убийства?
Нурамон рванул к себе Юливее. Только королева, казалось, оцепенела. Она замерла, глядя на корабль напротив, и прошептала:
— Значит, все же…
Мандред видел, куда она смотрит. На кормовом возвышении большого когга стоял мужчина в развевающихся одеждах цвета ночи, с поднятыми вверх руками. Он был похож на монахов, которых они видели среди рыцарей ордена в Искендрии.
— Эмерелль! — крикнул Нурамон.
Мастер Альвиас прыгнул к королеве и толкнул ее назад. И тут что-то, казалось, вцепилось в него. Он покачнулся, схватился за сердце. А затем рухнул под ноги королеве.
— Альвиас? — недоверчиво позвала Эмерелль, опустившись перед старым гофмейстером.
Альвиас захрипел и взял ее за руку. Он отчаянно пытался что-то сказать.
— Прости мою грубость, королева! — дрожащим голосом прошептал он. — Это моя судьба — защитить… — глаза его остекленели, дыхание прервалось.
Сначала на лице королевы отразилось недоумение, а потом оно сменилось улыбкой.
Мандред был потрясен тем, что она улыбалась в такой момент. Неужели Эмерелль вообще неведомо сочувствие? Даже к ближайшим эльфам? Старый гофмейстер отдал жизнь за нее, а она улыбается!
Внезапно вокруг королевы вспыхнуло нежное сияние. Оно исходило из тела Альвиаса, охватило его, накрыв собой, словно светящимся покрывалом. Затем лицо Альвиаса начало растворяться в серебряном свечении. Эльфийская королева все еще держала слугу за руку. А потом ее маленькие пальцы стали видны отчетливо, а его пальцы поблекли. Доспехи и меч гофмейстера тоже стали меркнуть. Наконец Альвиас стал единым целым с серебристым облаком, охватившим его. А потом свет улетучился, словно дым, унесенный ветром. Не осталось ничего, кроме цветочного аромата, показавшегося Мандреду знакомым. Однажды он уже чувствовал его в Фирнстайне, в комнате, где умерла эльфийка Шалавин.
Должно быть, этот блестящий свет вокруг Альвиаса и есть лунный. Нурамон и Фародин так часто говорили об этом, и тем не менее никакие слова их не могли описать его подлинную суть. Ярлу казалось, что он стал свидетелем чего-то божественного, какого-то чуда.
Остальные тоже были взволнованы, на миг забыв о битве. Юливее с открытым ртом глядела на то место, где исчез Альвиас.
Королева позволила Нурамону помочь ей подняться.
— Он спас меня, — сказала она. — Значит, такова была его судьба.
— Что его убило? — спросила Юливее Нурамона.
Казалось, она испугана настолько, что сил осталось только на шепот.
— Не знаю, — ответил эльф.
Мандред поглядел на мужчину в темно-синих одеждах монаха. Смерть Альвиаса и его уход в лунный свет — все это длилось считанные мгновения. Священнослужитель Тьюреда, казалось, вымотался совершенно. Он, склонившись, стоял у поручней и держался за них обеими руками. Рыцари ордена бросились к нему, чтобы закрыть щитами.
«Проклятые священнослужители, — подумал Мандред. — У этих ублюдков нет ничего общего с целителем Гийомом, которого они называют святым. Нельзя было дальше отойти от идеалов Гийома, чем…» Ярл вспомнил случай в Анискансе. Лут всемогущий! Этого не может быть! Он осенил себя знаком отвращающего ока.
— Помнишь Анисканс, Нурамон? — сдавленным голосом спросил он. — То, что случилось, когда мы пришли на рыночную площадь?
— Клянусь всеми альвами! — Глаза эльфа расширились от ужаса, когда он глядел на когг с высокими бортами. — Они просто убьют нас, даже не вынимая из ножен мечей!
С грохотом обрушился абордажный мостик на флагманский корабль эльфов. Вот уже сформировался отряд рыцарей ордена, чтобы броситься к ним. Священнослужитель и его личная гвардия покинули кормовое возвышение и присоединились к отряду.
