Глаза тьмы (СИ) - Зорина Светлана (читать книги полностью TXT) 📗
«Поплыву туда, куда покажет эта стрелка, — решил Эрлин. — Если она, конечно, остановится…»
В конце концов суннао килона свернуло в пещеру и двинулось вдоль узкого тоннеля, ведущего к свету. Эрлин последовал за ним. Примерно через сотню каптов он вынырнул посреди маленького озера и очутился в просторной пещере, которая сперва показалась ему ярко освещенным храмом с прозрачными колоннами и зеркальными стенами. На круглом потолке и кое-где на стенах сияли многочисленные светильники. Одни колонны сужались кверху, другие — книзу. Присмотревшись, Эрлин понял, что это огромные аллюгиновые сталактиты и сталагмиты. Повсюду раздавался мелодичный звон. Это капало со стен и потолка. То, что Эрлин поначалу принял за светильники, оказалось причудливыми аллюгиновыми наростами, но сияли они, как самые настоящие люстры. Сверкающие капли падали в озеро, на прозрачный пол, искрясь и переливаясь, стекали по зеркальным стенам. У Эрлина опять создалось впечатление, что это материализовавшийся лунный свет, который просочился в Нижние пещеры, наполнив их дивным сиянием. Он то застывает, то тает и смешивается с подземными водами, поэтому они тоже излучают свет. На стене прямо перед ним появился голубой зверь. Через некоторое время суннао харгала исчезло, но Эрлин долго не мог избавиться от чувства тревоги. Этот образ всколыхнул те таинственнее глубины его памяти, касаться которых было страшно. Эрлин знал, что действие аллюгина продолжается… А ведь в тот раз он не пил аллюгиновую воду. Тогда, три года назад, когда он вспомнил что-то похожее. Вернее, увидел во сне… Сумерки, холодный ветер, серебряные от луны далёкие вершины… И голубой зверь. Предчувствие гибели… Не страх, нет. Предчувствие неизбежного… Эрлин невольно встряхнул головой, чтобы не вспоминать, как харгал бросился на него. Если это, конечно, было. Одно из преданий гласит: Ральд добровольно принёс себя в жертву горному богу, чтобы тот потом помог его народу найти пристанище в его царстве. Говорят, самопожертвование и мучительная смерть дают возможность быстрее подняться на другую ступень… Зачем ему это было нужно, если он всё равно хотел вернуться к людям?
«Да откуда мне знать, чего он хотел, — подумал Эрлин. — Он знал больше меня. Он многое предвидел… А я не вижу дальше своего носа и даже боюсь заглянуть в прошлое. Я должен это сделать. Быть может, там я и найду ответ на тот единственный вопрос, который меня сейчас мучает — как её спасти…»
Эрлин вздрогнул. Потому что она была здесь. Она смотрела на него из соседней пещеры, в которую вела высокая аллюгиновая арка, украшенная гирляндами сосулек. Звон капели теперь отзывался у него в ушах, словно стук множества серебряных молоточков. Он становился всё громче и громче. Эрлину показалось, что он сейчас оглохнет. Он, задыхаясь, кинулся к ней… Разумеется, это было суннао. Гинта неподвижно смотрела на него из аллюгиновой колонны, точнее, сталактита, который свисал с потолка, напоминая застывший луч света. Эрлин застонал и упал на колени, прижавшись лбом к холодному зеркалу. Чудесному зеркалу Ханнума, в котором уже запечатлелся образ Гинты. Её суннао… Она уже здесь! Никто не в силах ей помочь! Айнагур, конечно, продолжает поддерживать хоматином её гинн, но скоро его старания потеряют всякий смысл, ибо её тонкое тело уже разлагается, и часть его оказалась в аллюгине Нижних пещер. Аххан же говорил, что нао Гинты очень ослаблено и может начать разлагаться раньше, чем это обычно происходит…
— Нет! Ханнум, я же просил тебя! Отпусти её, Ханнум!!!
Эхо подхватило его крик и понесло по длинной анфиладе пещер.
— Глупо, глупо, — прошептал Эрлин, когда вопль отчаяния наконец замер где-то вдали. — Что толку кричать… Владыка подземного царства, ты мне ничего не обещал, но ты позволил мне взять любое из твоих зеркал. Я возьму это.
Эрлин вытащил из ножен кинжал и принялся ожесточённо долбить по зеркальной колонне, пытаясь отколоть верхний слой, в котором было суннао Гинты. Аллюгин не поддавался. Вокруг, сверкая и переливаясь, свисало с потолка множество больших и маленьких сталактитов. Некоторые из них таяли. Жидкий аллюгин стекал в круглое углубление в полу, где уже образовалось маленькое озерцо. Аллюгин… На какое-то время он делает человека сильнее во всех отношениях. И физически тоже. Вспомнив об этом, Эрлин немного попил из озера и снова взялся за дело. Прозрачная глыба поддалась. Вскоре зеркало с образом Гинты лежало на полу, а Эрлин в оцепенении сидел рядом с ним. Он не знал обратного пути, и чутьё подсказывало ему, что уходить отсюда рано. Он не заметил, как забылся сном.
Ему снилось, что он бродит не то по аллюгиновым пещерам, не то по сказочно-красивому ледяному дворцу. Время от времени в каком-нибудь из дальних залов появляется Гинта. Она улыбается и машет ему, но стоит ему приблизиться, превращается то в глыбу льда, которая тут же начинает таять, то оказывается отражением в зеркальной колонне, которое затуманивается, а потом и вовсе исчезает…
Проснувшись, Эрлин долго лежал, глядя на аллюгиновый потолок, и вспоминал сказки Лорны. Они с Вильдуром любили слушать её сказки. Особенно ту, где говорилось, как бог небесных вод Линд искал свою возлюбленную. Харранг спрятал её во дворце и дразнил Линда, посылая ему ледяных демонов, которые принимали её облик, а потом превращались в чудовищ или таяли. Бог небесных вод… Лорна говорила, что кое-кто в Валлондоле рассказывал эту легенду иначе — будто возлюбленную в ледяном дворце искал не водяной, а солнечный бог. В конце концов он растопил весь лёд и спас свою подругу. Её тоже в разных местах называли по-разному: кто Лайна, кто Гилла, а кто и Гильда. Гилла — богиня земли, а Гильда — богиня леса. Гильда… Гинта… Гинты — сантарийские лесные божества. Одна из них стала супругой солнечного бога и получила имя Санта. Для того, чтобы спасти её, Эйрин ходил за чудесным зеркалом Ханнума. В валлонской легенде тоже что-то есть про это зеркало. Оно висело в ледяном дворце, и при помощи этого зеркала Линду… или, может быть, Эрину удалось увидеть что-то важное. То, что помогло ему заполучить невесту. Линд и Эрин — братья-близнецы. Две ипостаси одного бога, имя которому Эйрлинн. Он сын матери-стихии и двух небесных отцов… Э-эйр-линн… Что он увидел в чудесном зеркале Ханнума? Истинный облик Харранга? Неважно, чей облик… Он увидел что-то важное. То, что ему помогло…
У Эрлина возникло такое чувство, что, кроме него, в пещере ещё кто-то есть. Он сел и огляделся. В одном из гигантских сталактитов проступило суннао. Стройный узколицый юноша с длинными серебристо-голубыми волосами. Молодой лирн. Образ был смутным, но Эрлин не мог не заметить, что этот юноша очень похож на него… Он вздрогнул, как от ожога. Ему показалось, что на грудь ему, чуть пониже ключицы, упала ледяная капля. Эрлин невольно прижал руку к этому месту. И тут же отдёрнул её, потому что такой же жгучий холод пронзил ему ладонь. Подвеска! Камешек-глаз… Он словно превратился в сгусток ледяного пламени. Это должно что-то означать, но что?
— Ральд! — воскликнул Эрлин. И подвеска, которая так жгла ему грудь, что он уже готов был сорвать её, снова стала обычным кулоном.
Суннао Ральда! Оно должно было сохраниться, ведь у Айнагура в кабинете до сих пор стоит его статуя. Сколько ему там? Лет тринадцать-четырнадцать. Ральд погиб, когда ему было двадцать два. Видимо, его статуй в этом возрасте не осталось. Гинта говорила, что суннао умершего может сохраняться в аллюгине, даже если остались каменные изваяния, запечатлевшие его в более юном возрасте, правда, такое суннао будет нечётким. Чем больше разница в возрасте между умершим и его изображением, тем слабее суннао. Если бы Ральд умер старым или пожилым, его суннао вообще бы не сохранилось. Каменное изображение, сделанное с подростка, не смогло бы удержать его в Нижнем мире… А тут разница не так уж и велика. Это действительно Ральд. Один из величайших инкарнов. Он многое помнил о прошлых жизнях. Когда-то он был Вальгамом. А Вальгам был участником Великой войны и заклятым врагам Тунгара. Колдуна, который ухитрялся обманывать Каму, умел входить в камень и выходить из него.
