Досье Дрездена. Книги 1 - 15 - Батчер Джим (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Если я вас представлю, и мы договоримся, что ваше общение будет происходить под эгидой Мэб? Да, сможете.
— Но если он наёмник, то его по определению можно купить. Что помешает Никодимусу перекупить его у меня?
Крингл откинулся на спинку стула, чтобы обдумать вопрос. Затем он сказал:
— Если вы купите этого человека, он останется купленным. Он такой.
— Вы просите меня довериться профессиональной чести незнакомца, — скептически поднял я бровь.
— Нет, не прошу, — сказал Крингл. — Я прошу довериться мне.
Я медленно выдохнул и сделал большой глоток пива.
— Чтоб мне провалиться! — сказал я. — Куда катится мир, если больше нельзя доверять Санта-Клаусу? — Я наклонился вперед, вгляделся в резюме и сказал: — Так давайте встретимся с Гудманом Греем.
Глава 45
Не успел я выговорить «ы» в «конец игры», как Грей уже пересёк сорок футов, отделяющие его от Урсиэля-и-дженосквы.
Одно мгновение — Грей стоит, самодовольно и выжидающе. Следующее — мерцание в воздухе, и тварь процарапывает себе путь к спине Урсиэля. Размерами и примерной формой она напоминала гориллу, но голова на её плечах могла принадлежать какой-то отвратительной помеси вервольфа с бульдогом, а кончики пальцев венчали гротескно вытянутые когти. Жутковатые золотистые глаза были Грея. Прежде чем Урсиэль понял, что его атаковали, Грей-тварь оседлал его медвежью спину и погрузил клыки в здоровенный горб мускулов, намертво вцепившись громадными челюстями. Медвежище вздыбился на задних лапах — только лишь для того, чтобы Грей обхватил его голову длинными, как у гориллы, руками и воткнул девятидюймовые когти в глаза, подобно кинжалам.
Урсиэль-и-дженосква издал ушераздирающий рёв боли.
Я развернул тяжелый конец посоха к Никодимусу и прорычал:
— Forzare!
Огромная градина пулей сорвалась с конца посоха, но хотя Никодимус явно ещё не оправился от шока из-за предательства Грея, его великолепные рефлексы находились в отменном состоянии, и он увернулся от летящего снаряда, упав на бок и перекатившись.
Майкл крикнул: «Гарри!» — и оттащил меня в сторону за миг до того, как сфера всесжигающе-белого жара возникла точно там, где была моя голова. Последовавший взрыв был настолько силён, что подпалил мне волосы. Я повернул голову, чтобы увидеть Эшер-и-Ласкиэль, поднимающую другую руку, готовясь бросить вторую сферу.
— Ник твой, — выдохнул я.
— Не возражаю, — ответил Майкл.
На заднем плане продолжал рёв и разрушения Урсиэль. Я не видел, что там с Греем, но Урсиэль грохнулся со сцены в витрину с как минимум дюжиной статуй всяческих святых и священных фигурок, обратив их в щебень и раскидав сказочно дорогие драгоценности во все стороны.
В меня полетела вторая сфера, и я отразил её, подняв посох и прокричав заклинание:«Defendarius!» Передо мной замерцала широкая стена силы, и сфера ударилась об неё, взорвавшись облаком пламени, распространившимся вдоль и поперёк, будто ища лазейку в защите. Жар был невыносимо сильным, и достаточное его количество в иных обстоятельствах проникло бы через щит — но всё решил объём. Эшер выстрелила в меня с точностью, достаточной, чтобы попасть в остриё булавки, но благодаря этому сила заклинания оказалась незначительной. Я отразил его грубой силой, используя достаточно большой щит, чтобы распределить жар по достаточной площади и не дать ему просочиться ко мне.
Эшер разочарованно зарычала и швырнула ещё одну сферу. Её тактика была очевидна — если она могла продолжать поливать меня огнём и заставлять заслоняться от него щитом, то в итоге она либо разрушит его, либо истощит мои силы на поддержание заклинания. Я принимал подобный вызов от множества практикующих чародеев, и относительно немногие члены Белого Совета могли потягаться со мной лошадиными силами в магическом эквиваленте. Но если обычные чародеи выбились бы из сил, пытаясь пробить мои щиты, то в отношении Эшер у меня возникла твёрдая уверенность, что она могла продолжать атаковать огнём, пока я не рухну на землю задыхающейся грудой, особенно учитывая знания и опыт, которыми снабжала ее Ласкиэль. Что ещё хуже — Ласкиэль знала меня, как внутри, так и снаружи.
Или, по крайней мере, знала прошлого меня. Поэтому настало самое время использовать несколько трюков, которые я разработал, когда наши дороги разошлись.
В прошлом я носил кольца, предназначенные, чтобы накапливать незначительное количество кинетической энергии каждый раз, когда я двигал рукой. Затем, когда мне это действительно требовалось, я мог выпустить всю сохранённую энергию разом в одну точку с достаточно разрушительным эффектом. У меня не было возможности изготовить новые кольца, поэтому я вырезал то же заклинание на своём новом чародейском посохе.
Семьдесят семь раз.
Посох был не столь удобен, как мои многочисленные кольца — энергия не была разбита на множество маленьких сосудов, а вся хранилась в одном большом резервуаре, так что выстрел у меня был только один.
Но чертовски мощный.
Поэтому когда очередная раскалённая сфера растеклась пламенем по моему щиту, я крутанул в сторону Эшер тем концом посоха, где были вырезаны накапливающие энергию заклинания, сфокусировал концентрацию на щите, опёрся на ноги и выкрикнул:
— Arietius!
Посох брыкнулся у меня в руках, словно живой, заставив отступить на несколько дюймов назад, и накопленная энергия вырвалась наружу и ринулась в щит с внутренней стороны. На какое-то мгновение я заволновался, выдержит ли посох — я ещё не испытывал его в деле с таким огромным количеством энергии, и нельзя было исключать вероятности, что при создании заклинания я мог превысить расчётную мощность. В этом случае я стану эпицентром собственного зрелищного взрыва с большим количеством щепок. Но работу я выполнил на славу, и посох сработал отлично. Я укрепил структуру щита и позволил энергии посоха нести его вперёд, к Эшер, и вдруг огромная, жёсткая и чрезвычайно твёрдая невидимая стена ринулась на неё, словно стремительно надвигающийся товарняк, оставляя за собой огненный след.
Я не опускал щит, и мои действия трудно было различить за пожирающим его пламенем — поэтому Эшер увидела надвигающуюся угрозу на секунду позже, чем было необходимо, продемонстрировав тем самым свою неопытность. Может, она и обладала настоящей силой и талантом к огню, но в схватке некогда продумывать каждое заклинание и контрзаклинание. Ты либо сделал домашнюю работу, либо нет, и несмотря на поддержку Ласкиэль, Эшер оказалась просто не готова к подобному. Она была полностью сфокусирована на нападении, даже не думая совмещать его с защитой, поэтому не смогла отразить атаку вовремя.
Стена врезалась в неё с силой несущегося на полном ходу грузовика и вышибла из завесы пурпурного тумана, обрамлявшего её обнажённую фигуру. Она улетела со сцены мельницей вертящихся конечностей и врезалась в витрину с особенно тонкими церковными одеждами, большая часть которых тут же загорелась, стоило мерцающему жару, окружавшему её тело, коснуться ткани.
Как только это произошло, свет в огромном хранилище изменился. Огонь в ладонях двух тройных статуй вспыхнул большим и опасным на вид багровым костром, окрасив всё в оттенки текущей крови. Я поднял взгляд на статуи и увидел, что их рты шевелятся. Из них не исходило ни звука, но эти чёртовы штуковины говорили, и животный инстинкт подсказал мне, что произошло. Бессмысленное уничтожение части коллекции включило какую-то сигнализацию.
А мы все стояли — более или менее — в одной невообразимой тюрьме для духов умерших.
Майкл с Никодимусом в это время яростно обменивались ударами. Амораккиус сиял, точно маяк, воздух наполняла его гудящая сила. Тень Никодимуса угрожающе плясала, размывая его фигуру, а сам он двигался с проворством маслянистой ядовитой жидкости, меч его так и сверкал — но всё это я уже видел.
Чего я не видел — так это Майкла, сражающегося изо всех сил.
Майкл был большим парнем, широкоплечим и сильным, поэтому контраст между ним и Никодимусом поражал. Есть одна прописная истина боя, которая гласит, что опытный большой человек побьёт опытного маленького. Преимущество большего роста, размаха и большей физической массы и силы неоспоримо, и впервые я увидел, как Майкл задействовал всё это разом.
