Зов Лиры [Руки Лира] - Нортон Андрэ (читать книги полностью TXT) 📗
По пути мятежникам попадалось множество следов болотных волков и прочего зверья, хотя обычно дикие животные не забирались так далеко в долину. На горной тропе вновь выставили часовых. Но эта пустынная земля и неестественная тишина всё время держали людей в напряжении, не давая расслабиться ни на минуту.
Все ждали, что, как только сойдёт снег, Храмовники отправят рабов трудиться в горы, и тогда можно будет устроить налёт на конвой и освободить невольников. Но время шло, а караваны все не появлялись.
Трижды Ярт вместе с Крином и Хаспером нагревали образные камни, но символы не менялись, и послание не становилось, понятней.
— Что-то происходит, — промолвил Хаспер. — Я чувствую это…
Он мгновение помолчал, и Крина окатило волной холода, словно юноша внезапно ухнул в ледяную горную речку.
— Если бы у нас был Сновидец! — воскликнул Ярт и ударил себя кулаком по колену.
Крин сжал губы. Сновидец… Разве Валкар не провозглашал, что все сны исходят от Единого? Играть в эти игры — всё равно что подставляться под удар жрецов.
Видимо, Хаспер заметил недоумение Крина.
— Думаешь, что Сновидец подведёт нас?
— Мне кажется, что Сновидец — это ключ от пекла, уготованного нам тем самым Единым. Колдовство — занятие для тёмных сил и жрецов.
— Не все силы тёмные, — заметил Ярт. — До того как Валкар заставил поклоняться всех и каждого своему Единому, Сновидцев ценили и уважали. Они спасли множество жизней. Но, братец, ты прав. В наших краях это умение запятнано злом. Может, где-то в других местах…
Он умолк и уставился в огонь. Затем резко сменил тему.
— У нас есть соль и семена из поместья Росклар. Сдаётся мне, пора нам узнать, что происходит внизу.
Он ничего больше не сказал. А наутро никто не удивился, когда оказалось, что Ярт и Рольф куда-то ушли. Пропали и их заплечные мешки. Крина снедало любопытство: какое отношение имеют семена и соль к новостям из долины? Может, лорд Гарнов отправился к потаённому алтарю какого-то божества, которое принимает только такие подношения? Но остальные молчали, и Крин справился с собой и задавать лишних вопросов не стал.
Ярт с Рольфом пропадали где-то четыре дня, а потом вернулись под вечер — спокойно вошли в пещеру, словно никуда и не уходили. Они с жадностью набросились на мясо оленя, забитого этим утром. Когда путешественники наелись, весь отряд расположился вокруг них и приготовился слушать.
Ярт расстелил на полу перед собой чистую тряпицу и вытряхнул на неё четыре пакетика из своего мешочка, висевшего на шее.
— Ивовая кора, понижает жар, — промолвил он, сдвигая в сторону один из пакетиков.
Крин знал о целительных свойствах некоторых растений. Ему самому приходилось собирать лекарственные травы, ещё в бытность наследником рода, да и потом, когда он оказался среди изгнанников.
— Лечебная плесень, — отодвинул Ярт второй пакет и сразу назвал содержимое третьего: — Языколист.
А четвёртый пакет он повертел в руках молча. Потом распустил завязки и высыпал на тряпицу содержимое. Там оказались образные камни, которые так и не помогли им прояснить ситуацию. Но теперь среди них блеснул тоненький серебристый кристалл длиной в полпальца. Так вышло, что камни легли вокруг этого кристалла. Если бы Крин не видел этого своими глазами, то никогда бы не поверил тому, что случилось потом.
Ярт отодвинулся, уперев руки в колени. Все, кто находился в пещере, наблюдали за происходящим, боясь пошевелиться. Кристалл закрутился, подпрыгнул, и тоненький сверкающий лучик, идущий от него, по очереди коснулся каждого образного камня.
Огонь горел далеко от тряпки, но все камни начали светиться, как разогретые, и на них проступили знаки. Вспыхнул ненавистный символ Храма, а черта поперёк него стала ещё чернее и слегка извивалась, словно живой червяк. То же самое происходило и со знаком короля. Камешек с цепочкой огоньков внутри ярко запылал, будто охваченный огнём.
Чудесный лучик приблизился к последнему камню, тусклому, с уродливой ямкой в середине, но касаться его не стал. Кристалл замер, покачиваясь направо-налево, словно воин, выбирающий, с какой стороны лучше напасть на опасного и хорошо вооружённого противника.
— Вот так, — медленно промолвил Ярт. — Храм и король противостоят какой-то силе. Мы стоим у истоков страшной войны, друзья. Мы либо победим, либо умрём… нет, нас ждёт кое-что похуже смерти, когда мы встретимся с… этим!
Он указал на тусклый камень.
Серебристый кристалл перестал раскачиваться и упал на тряпицу. Все камни потускнели, символы стёрлись. Образные камни превратились в кучку обычных серых камешков.
— Что ещё? — поинтересовался Хаспер. — Она разгадывает… что ей снилось?
— Она не рискует сновидеть. Говорит, что там что-то есть. Что-то злобное. Оно может почувствовать любое использование магии. Мы должны ждать и надеяться только на самих себя. Зато теперь у неё появилась сила, которую она искала много лет. Та сила, которая может повлиять на исход сражения.
— А какова природа этой силы? — спросил Хаспер.
«Интересно, „она“ — это кто?» — недоумевал Крин. Сновидица? Но, судя по всему, Ярт и остальные считают её союзником в борьбе с Храмом. Жрецы рыщут по стране в поисках тех, кто владеет древними знаниями, чтобы привлечь таких людей на свою сторону. Говорят, что нюхач способен учуять даже слабый выброс магической силы на большом расстоянии. Конечно, способный нюхач, вроде Бози.
Крин хорошо знал Бози. Он происходил из дальней ветви Дома Кунионов. Будучи совсем мальчишкой, младше, чем Крин сейчас, Бози стал храмовым послушником. Он был не жрецом, а охотником. Одним из тех безжалостных мерзавцев, которые готовы положить весь род людской под железную пяту Храма — загнать или в рабство, или на костёр. Юноша не сомневался, что Бози успел приложить руку и к падению Дома Кунионов, потому что его зависть и ненависть никогда не знали границ. А если он кого-то не любил или завидовал кому-то, он строил далеко идущие планы и рано или поздно побеждал.
Но кто эта «она»? Наверняка целебные травы от неё, значит, она — лекарка. Тогда эта женщина обузой не будет, даже наоборот. Но Крин обрадовался, услышав, что она не стала сновидеть по просьбе Ярта. Чем меньше о них знают враги, тем лучше.
Весенний сезон был в самом разгаре, а фермы в предгорьях оставались пустыми и безжизненными. В каменоломни за это время прибыло два каравана с рабами. Один из них слишком хорошо охранялся, чтобы захватить его такими малыми силами. А на второй они напали ночью, перерезав конвой и увеличив отряд чуть ли не вдвое. Поскольку на такую ораву не хватало ни места, ни еды, освобождённых рабов отправили на запад. Крин узнал, что там, за опустошёнными землями, начинаются дикие прерии, куда война так и не докатилась. Там спасённые беглецы пристали к одному из торговых караванов, направлявшихся в вольный город Казгар.
А ещё их разведчики, рискнувшие забраться на восток подальше, рассказывали об огромных караванах и армиях на марше. Видимо, большая война действительно была не за горами.
— И нацелились они определённо не на нас, — заметил Ярт. — Крупные формирования не предназначены для войны в горах, где нам известны все тропинки и укромные пещеры. Маленькая группа свободно может противостоять здесь большой армии. Тем более эти караваны и отряды направляются на юг. Видимо, король вместе с Голосом наконец решили вплотную заняться созданием империи, о которой давно мечтали. Пойдут они через Рифт, от которого ничего не осталось. Там река ушла под землю, и вся долина превратилась в пустыню. Им придётся тащить с собой запас продуктов чуть ли не на целый год. Мы должны попробовать задержать их, если сможем.
И вот Горное Братство разделилось на несколько небольших отрядов, которые спустились на равнину, заходя все дальше и дальше. Наконец изгнанники достигли населённых мест. Все эти земли принадлежали Храму и обрабатывались невольниками. Маленькие группы мятежников вредили, как могли, — поджигали поля с начинающим созревать урожаем. Большинство поместий и усадеб слишком хорошо охранялись, чтобы можно было взять их с налёту. Зато стоило Храмовникам или надзирателям зазеваться, как им перерезали глотки, а рабов освобождали и отпускали восвояси.
