Игра в зеркала - Шумилова Ольга Александровна "Solali" (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Минут через пятнадцать мои подозрения подтвердились. Самый верхний, административный уровень встретил гробовой тишиной, не прерываемой даже возней обслуживающих роботов. Эрик, быстро сориентировавшись, начал набирать заказ на ближайшем табло. По экрану побежали шеренги пиктограмм, половина из которых мне даже визуально знакома не была. Цифры же, сопровождающие эти «неизвестные», и вовсе повергли меня в шок. Что это такое, бесы его подери, что может сопровождаться таким количеством нулей?! Я вгляделась в пиктограммы, запоминая… и наткнулась на жесткий взгляд.
— Сядьте у стены и там и оставайтесь! — рявкнул Эрик, вцепившись мне в плечо и швырнув в указанном направлении. Я не удержалась на ногах и упала, разорвав рукав об угол соседнего табло. Эрик раздраженно отвернулся, не выказывая никаких признаков раскаяния. Мои глаза нехорошо сузились. Ну, ладно…
Я рывком поднялась и села, как было приказано, у стены — там располагались места для отдыха и небольшой низкий столик. Быстрый осмотр порванного рукава выявил тонкую длинную царапину на предплечье, достаточно, впрочем, глубокую, чтобы белая ткань покрылась мелкими красными пятнами. Соблазн оставить кровавую метку на столике, которую немедленно обнаружат роботы-уборщики и сообщат в Управление, был велик, но не настолько, чтобы забыть о том, что у полиции образцов моей крови нет. И о прочих, не менее существенных факторах, могущих создать только лишнюю панику.
Поэтому я осталась сидеть в кресле восковой куклой, едва заметным из-под опущенных ресниц движением глаз наблюдая за своим спутником. Вопреки моим смутным подозрениям заплатил он кредиткой, однако эмблема кредитной сети была мне незнакома. Однако, бедным его не назовешь никак. Что еще раз подтверждает кое-какие мои, и не только мои, построения.
Вдруг рука мужчины резко взлетела к правому виску, и он замер, напряженно прислушиваясь. Интересно, интересно… За правым ухом пилоты носят передатчик для связи с корабельной «мамой». И эта «мама» на данный момент явно сообщает моему похитителю что-то не слишком приятное. Я напрягла все свои природные способности, и, наконец, различила: «…не готов к перелету на Аллеру. Переустановите…» В этот момент Эрик развернулся ко мне спиной, и, сколько я ни пыталась, так и не смогла различить еще хоть что-нибудь членораздельное.
На лице моего похитителя на секунду отразилась жестокая борьба между необходимостью бежать вниз и потребностью постоянно держать меня под присмотром. Я удержалась от ехидного оскала и индифферентно уставилась на пластиковую столешницу.
— Сидите здесь и не рыпайтесь. Ваша жизнь будет целиком зависеть от того, насколько буквально вы это исполните, — прозвучало над ухом. Я подняла глаза и угрюмо кивнула, теребя порванный рукав, однако в душе моей царило ликование — я знала об этих станциях кое-что, чего не знало огромное большинство заглядывающих сюда пилотов.
Эрик быстрым шагом, почти бегом, скрылся в коридоре, ведущему к выходу на нижние уровни. Выждав достаточно времени, чтобы он успел спуститься на пару уровней, я сорвалась с места и за несколько минут оказалась на противоположном конце уровня, там, где за неприметной дверью, открываемой легким движением руки, скрывался блок дальней связи с Центром.
Рухнув в кресло, я начала лихорадочно настраивать аппаратуру — бесы его знают, что там приключилось на корабле, может, Эрик уже поднимается. Наконец на панели замигал зеленый огонек — «Введите сообщение». Пальцы забегали по виртуальной клавиатуре, местами застывая на особенно трудных пассажах. Кто бы там ни был моим обожэ, но полиция Мерры уже доказала свою несостоятельность. И, судя по тому, что Алан тоже был в космопорте, самые свежие подробности этого дела для Корпуса секрета уже не составляют. Посему… Мое сообщение пойдет через главный распределитель Центра, на другой конец Правой Ветви, туда, где высится громада Корпуса. И к черту все соображения «против». Дело принимает слишком серьезный оборот. Аллера — край зоны Отчуждения. Идеальное место, чтобы затеряться навсегда. И спокойно провернуть любое грязное дельце, на которое хватит фантазии…
Пальцы с новой энергией накинулись на клавиатуру.
Эрик сощурился, легким движением пальцев переключил разрешение и откинулся в кресле, пробегая глазами летящие по экрану панические строчки. «Направление — Аллера»… «Помощь»… Слабая улыбка скользнула по губам. Рыбка без всяких сомнений попалась на удочку и на данный момент строчит донесение в Корпус. Пой птичка, пой… Ты думаешь, что умна, но не знаешь даже о том, что все сообщения в Центр проходят через оператора связи. Полным текстом.
А оператор связи — всего лишь машина. Машина, которую ничего не стоит отключить.
На экране замигала мелкая надпись: «Разрешение оправки». Эрик потянулся к консоли и переключил соответствующий канал. «Разрешение дано».
— Счастливого путешествия, Корпус. Может, Аллера и понравится вашим агентам. Мне же делать там нечего.
Эрик улыбнулся. На этот раз по-настоящему. Шалли, оказывается, может быть великолепной марионеткой. Стоит лишь чуть-чуть подтолкнуть.
Отражение четвертое
Мерная вибрация, больше чем за двадцать часов успевшая пропитать тело и сознание насквозь, внезапно дала резкий сбой, и сразу же возобновилась вновь. Я распахнула сонно закрывающиеся глаза и приподнялась в кресле. Темнота окутала со всех сторон, разрываемая только тусклыми огоньками консолей управления.
— Спите дальше, леди… — тихий голос мягко опустил меня обратно, будто погладив по голове.
Он сидел на месте первого пилота, и, опираясь локтем на консоль, касался пальцами губ. Я даже видела, как эти губы шевелятся, шепча: «Все в порядке…», но голова его ни разу не повернулась ко мне, невидящий взгляд ни на гран не оторвался от обзорной панели.
Глаза закрывались, послушные его воле, подбородок клонился к груди. Я положила голову на подлокотник, благо габариты кресла это позволяли, и позволила взгляду лениво бродить по маленькому помещению. Лениво и — бездумно. Не могу я думать о работе. Не могу думать об этом деле. Ни о чем думать не могу. Не могу и не хочу.
Ленивый, бездумный взгляд уперся в темноту, глубокую и пустую космическую темноту обзорной панели. В темноте же проступило нечто, чему там быть не полагалось. Более того, то, о чем мне думать категорически не следовало.
Загадочная вещь — женская душа… Вот и теперь — не о том я думала, вовсе не о том… Но светлая улыбка и мягкие гармоничные черты стояли перед глазами, заслоняя собой тьму. Длинные волосы, совсем как тогда, уже бесконечно, бесконечно давно, ярко искрятся на солнце, и что с того, что солнце это — только в моем воображении?… И что с того, что только в этом выдуманном мире я смогу услышать твой смех? И что с того… Что…
Хуже всего — я прекрасно понимала, что делаю, и зачем. Но рядом с такими, как он, даже бескрылая душа стряхивает с себя камни и расправляет крылья кристальной белизны. И начинает сиять.
И потому я не закрывала глаза, не запирала на ключ воспоминания, не старалась выбросить их прочь. Не должно так быть в жизни, как есть в моей — только надо-надо-надо.
А моей душе отчаянно, до дрожи, хочется летать. Когда-то ее сковали крепчайшими оковами, заперли и выбросили ключ. Тому, кто это сделал, уже не отомстишь, время сделало это за меня. Но… Впервые в жизни я поверила, что снова смогу летать. Рядом с ним. И только с ним.
Алан, Алан, как же ты далеко от меня…
Наверное, я сказала это вслух. Эрик едва заметно вздрогнул и повторил: «Спите…». Я вздрогнула следом, и зыбкие видения солнца померкли и растаяли, растворяясь во тьме. Тьма… Салэн. Первая часть твоего имени, Неизвестный. Часть, так легко опущенная мной. И Эриком назвала тебя тоже я. Из каких подвалов памяти выползло это проклятое имя, имя, которое с некоторых пор я упорно искала во всем? И — нашла. С натяжкой, но — нашла. Что ж, леди, вот она — персонификация твоей злобы. И пусть этот сол, клейменный тобой этим именем, которым ты называешь его даже в мыслях, расплачивается за того, другого, умершего много лет назад…
