Последнее дело императрицы (СИ) - Чурсина Мария Александровна (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
У него от одного только воспоминания о том разговоре руки начинали дрожать от ярости. Лорд консул готов был закричать. Он был зол, о, как же он был зол!
…Теро потянулся так, что захрустели суставы. В голове было необычно ясно, хоть и сны приходили все сплошь мутные. Не зажигая свет, он вышел из кабинета.
Боль в затёкшей шее и глупые сны — это ничего. Как он слышал, кабинет императрицы — самое безопасное место во всём замке: окна не пробить ни одним заклинанием, дверей вообще нет. Только хозяин может войти и выйти, открыв портал, а хозяином здесь пока что был Теро.
И с ночи на ночь он ждал чего-то страшного.
От ночной прохлады Теро быстро продрог. Плохо освещённые галереи пустовали — у нового правительства не хватало финансов, чтобы обеспечивать такую уйму прислуги и стражи, которую содержала императрица, поэтому охрана отиралась только на первом этаже и на лестницах.
Зевая, он прошёлся по галереям, воющим от сквозняков. Хотелось забыть обо всём и забраться под одеяло, измученный ночными бдениями организм требовал отдыха, но нельзя, нельзя. Предутренняя темень — самое опасное время. В это время убили Сайорана, потому что он спал и не смог защититься.
Кровь на простынях! Как же это пошло. Кровь на стенах и на полу. Кинжал, который даже не потрудились вынуть из его развороченной груди. Дикий оскал на лице — от боли, кажется. Сайоран умер не сразу, о нет. Его окоченевшие пальцы сжали край одеяла.
Теро усмехнулся сам себе. Той ночью он ещё был в Морейне, а утром уже нет — ушёл на встречу. А труп Сайорана первым нашёл кто-то из слуг, когда Теро уже был далеко. Императрица Орлана? Конечно, нет. Она не высунется, она ведь не дура. И тем более не будет убивать высокопоставленных чиновников. Слишком расчётливая холодная гадина, такая не разменяется на мелочь.
Коридоры-галереи, и холодный ветер мёл по полу — перебирал кисти на шторах. Теро шёл, не скрываясь, специально стучал каблуками сапог по полу. Не будут же его убивать в открытую, не посмеют. Тем более, Маартен очень занят: он ищет по грязным провинциям маленьких девочек.
А пока он занят, у Теро нашлось немного свободного времени.
- Думаешь, мне страшно? Думаешь, я боюсь, да? — Этель стояла у подножья мрачноватого здания, и зарядивший дождь облизывал её пальцы, вцепившиеся в плечи.
Руки крест-накрест, словно тут было, от кого защищаться. Она смотрела в единственное светящееся окно. Там слабо мерцало белое пламя, словно любитель ночи решил в одиночестве и спокойствии полистать книжку, выпить чашку чаю и насладиться запахом низкого серого неба.
Она успела промокнуть до нитки, и внутри, у самого солнечного сплетения, зарождалась дрожь. Этель не знала, кто сидел у окна в имении Сайорана, но не призрак же лорда хаоса, в самом деле! Да и стоять под окнами имения — не слишком-то полезное занятие. Недавно начавшийся дождь уже вовсю лупил по лужам.
Руана молча улыбалась ей.
- Я не боюсь тебя. Ты существуешь только в моих мыслях, — прошипела Этель, мимолётом представляя, как выглядит со стороны — мокрая, продрогшая, бормочущая что-то себе под нос.
- Глупо. Я существовала задолго до того, как у тебя появились мысли.
- Лжёшь. Ты давно умерла, а сейчас я просто придумала твой призрак.
- Глупо, — повторила Руана.
Над головой висело чёрное небо, серые облака медленно и важно тащились по нему, посыпая Морейн холодным дождём. Дрожь внутри прорастала по всему телу, леденя пальцы и губы. Этель всего-то и нужно было, что развернуться и пойти искать ночлег. Всё равно раньше, чем наступит утро, возвращаться в имение бесполезно. Она не узнает, кто зажёг тусклый огненный шар в окне на третьем этаже.
Но в заснувшем городе заблудилась тишина, и даже шаги глохли от нависших над дорогой домов. Некому было заглушить голос Руаны, её надменные усмешки и слова-слова-слова — бесконечным потоком.
Она знала, что в касте хаоса существовал древний и давно покрывшийся пылью обычай провожать умерших, совершая утомительные и долгие ритуалы прощания. Один из них велел, чтобы три ночи после смерти девять совершенно чужих женщин оплакивали умершего в том месте, где его и настиг чёрный жнец. Признаться, накладный был обычай, и Этель боялась, что от него как раз сейчас откажутся.
Или всё же стоило попробовать?
Этель вздрогнула от очередного холодного прикосновения и зашагала к воротам в кованой ограде. Руана снисходительно прикрывала глаза, и Этель ощущала себя маленькой девочкой, которая от обиды сказала родителям, что уйдёт из дома, и упрямо топает — уже почти до самого конца улицы.
Она схватилась за металлический прут и тряхнула ворота изо всех сил. Загрохотала цепь, которой были перемотаны створки в месте соприкосновения. Над городом как будто прокатился короткий раскат грома. И снова. Этель подняла голову: высокие стрелы впивались в небо. Вряд ли сюда мог пробраться кто-нибудь, чьего присутствия в имении не хотели.
Это не касалось только Эйрин: она бы наверняка изобрела какую-нибудь штуку с магией времени, чтобы не просто проникнуть внутрь, но и ещё не оставить за собой никаких следов, никаких случайных свидетелей.
Над городом снова повисла тишина. На грохот никто не откликнулся, и Этель замерла, размышляя над тем, стоит ли продолжать в том же духе. Изначальный порыв растаял вместе с последними каплями тепла, что она пыталась сохранить, сжимая на горле отвороты плаща.
Капли тепла просачивались между пальцами и тонули в дожде. Когда в тёмной громаде дома мелькнул шарик света и скрипнула дверь, Этель всё ещё стояла, упрямо сжимая плащ под подбородком и губы — плотно-плотно. В серой ночи скользнул силуэт, зашумели шаги по дорожке, выложенной камнем.
- Кто здесь?
Этель зажмурилась от вспышки белого пламени и прикрыла лицо ладонью. Перед ней стоял явно маг из охраны. Хотя, казалось бы, зачем мёртвому Сайорану охрана…
- А, на похороны? — осведомился он, разглядев Этель с ног до головы. — Входи.
Она не задала лишних вопросов, просто шагнула в открывшиеся ворота. Створки грохнули за её спиной, солдат сплёл цепи вместе и, тяжело вздыхая, пошёл к дому. Этель старалась не отстать и, хоть пальцы давно окаменели, не отпускала капюшон. Лезть прямо в логово к врагам, так хотя бы не показать того, как судорожно сжимаешь губы.
Руана снисходительно улыбалась, и Этель невольно поднимала взгляд к небу: сколько ещё до утра?
Имение встретило её полумраком и запахом терпкой маарской вишни. Едва теплящееся белое пламя вплыло следом за ней, едва не рассыпавшись искрами от слишком резкого хлопка двери. Пальцы закололо иголочками тепла.
- Что-то ты поздно, — усмехнулся проводник Этель. — Ночь уже скоро кончится.
"Скоро кончится ночь", — повторила она мысленно, и на сердце стало чуть теплее.
- Но я же успела, — хрипло откликнулась она. Решила, что лучше вести себя попроще. Закашлялась, и снова в груди поднялась скребущая боль. Холод и долгая дорога только ещё больше раззадорили её.
- Да. В этот раз желающих маловато, — заключил охранник, резко посуровев.
Он провёл Этель вверх по лестнице, мимо чернеющих дверных проёмов, к которым она пыталась прислушиваться и приглядываться, но различала только навязчивый запах маарской вишни — отовсюду. Второй этаж имения — тоже пусто и тихо, только шуршал песок под подошвами.
Этель морщилась, унимая боль. Ей бы только не закашляться, когда он снова заговорит. Ведь всё, что ей нужно, — крупицы знаний. Вдруг знаки и свидетели всё же найдутся, и она — только она — сможет распознать след Эйрин. Сможет понять, куда бежать дальше. Но охранник шёл молча и сам покашливал, словно прочищая отёкшее после сна горло.
- Вот сюда иди. — Он распахнул дверь, и Этель различила такой же тусклый свет, как и растекался в коридоре, у её ног — лужица млечного тумана.
Комната уходила в темноту, блестела оттуда матово — шёлковыми драпировками, и на первый взгляд была пуста. Но через мгновение Этель различила силуэты у стен, крошечный огонёк мерцал у каждого.
