Вуаль эрилиона (СИ) - "Yozhikus" (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Десять магов — почти все, кто входил в королевский Ковен, — подошли к алтарю, положив подушечки пальцев на края зеркала. Старший же, откупорив одну из колб, вылил из нее в чашу прозрачную жидкость, больше всего похожую на родниковую воду.
— Ваше высочество, ваш черед, — сказал он, протягивая принцу стилет.
Тарлин, не раздумывая, полоснул себя по раскрытой левой ладони и сложил ее лодочкой, чтобы кровь не пролилась раньше времени. По знаку магистра и под его шепот он вылил ее в чашу, где та растворилась с тихим шипением. Затем Старший раскрыл меньшую колбу, вынул оттуда светлый волос Гилора и также опустил в чашу. Дождавшись, когда тот полностью растворится, магистр резким движением выплеснул содержимое чаши на зеркало.
Сначала оно подернулось рябью, затем дымкой, будто испаряя с себя всю влагу, а после поверхность его потемнела и несколько долгих десятков секунд не показывала ничего. Очевидно, на место, где держали Гилора, были наложены очень сильные чары, или же в его теле не осталось следа семени Тарлина, но собравшимся уже показалось, что ритуал окажется бесполезен. Однако силами большинства магов Ковена защитные чары были взломаны, и на поверхности зеркала медленно проступило изображение эрилиона в прочных металлических наручниках, лежащего без движения на полу камеры. Затем оно начало отдаляться, показывая полностью здание, становилось всё мельче и мельче, и уже больше напоминало карту, где желтой точкой пульсировало местонахождение Гилора.
Несколько минут Тарлин внимательно всматривался в зеркало, силясь понять, что ему напоминает эта картинка, затем резко поднял голову, встретившись глазами с отцом, бросил: «Я знаю, где это», — и, больше ни на кого не глядя, быстрым шагом покинул комнату.
========== Глава 8 ==========
Первое, что, очнувшись, почувствовал Гилор — Тарлина нет рядом. Эрилион уже давно ощущал его, даже несмотря на почти исчезнувшую магию, как продолжение себя, и оттого ярче сейчас было ощущение потери. Воспоминания о произошедшем возвращались медленно и неохотно: неожиданное нападение, Тарлин, вскинувший меч, воины, рубящие клинками и натягивающие тетиву; дальше в памяти была лишь чернота.
Не открывая глаз, Гилор прижал ладони к полу, надеясь, что оставшейся магии хватит на короткий толчок, чтобы хотя бы определить, где он находится, но земля не откликнулась — ни малейшей вибрации, ни шороха прорастающих трав. Значит, одно из двух: или нападение еще сильнее ослабило его, или рядом с ним нет ни единого клочка земли. Эрилион распахнул глаза и внутренне простонал — его опасения подтвердились, он был заперт в настоящем каменном мешке. Ему было абсолютно бессмысленно рассчитывать на помощь магии — ни связаться с Тарлином, ни попытаться защититься он не сможет. Конечно, Гилор умел обращаться с мечом, и довольно неплохо, но… для этого мечом нужно было завладеть.
Гилор понимал, что его похитители не могли оставить достаточно следов, чтобы их можно было обнаружить, и потому не ждал помощи Тарлина. Очень хотелось надеяться и верить, но эрилион, загнав эти бесполезные сейчас чувства поглубже в душу, готовился встретить свою судьбу с гордостью и дерзостью, как и подобает ему, принцу по рождению и по браку. Единственное, чего он отчаянно желал — чтобы Тарлин и остальные ребята не пострадали во время похищения.
Спустя какое-то время внизу одной из стен вдруг появилась ниша, в которую впихнули краюху хлеба и маленькую жестяную кружку с водой. Голод, ранее не замеченный Гилором из-за беспокойства, развернулся в полную силу, и эрилион задался вопросом, сколько же он провел без сознания, если сейчас так сильно хочется есть.
Тускло блеснули в свете маленькой лампы под самым потолком плотные металлические браслеты, сковывающие его запястья и соединенные недлинной цепью. Откусив от принесенного хлеба маленький кусочек и отпив еще меньший глоток, Гилор решил припрятать остальное — неизвестно, сколько его намереваются здесь держать и как часто кормить.
Удивительно, но холодно не было, несмотря на то, что эти самые браслеты были его единственной одеждой. Какой смысл был его раздевать, Гилор не знал, но, возможно, похитители опасались, что он может удавиться на собственной одежде или применить ее против них. Собственная нагота сильно смущала, он не привык видеть свое тело обнаженным, не спрятанным в привычный панцирь свободной одежды, но приходилось терпеть.
Присев в углу камеры, эрилион закрыл глаза, но спасительный в его ситуации сон не шел, только неотступно преследовали мысли о Тарлине. Хотелось хоть на мгновение почувствовать касание его магии, чтобы быть уверенным — жив. Та ночь во дворце светлых, что они провели, нежа друг друга во взаимных ласках, стала самым дорогим его воспоминанием за всё время вне родных земель.
Гилор не знал, сколько прошло дней с тех пор, как он очнулся — в камере не было окон, а внутренний хронометр катастрофически сбился. Было слишком страшно чего-то ждать, о чем-то думать, и потому он старался держать себя в состоянии, близком к медитативному самосозерцанию.
В какой-то момент из этого состояния его вывело яркое мерцание стены, которое прекратилось через минуту, но создало в стене довольно низкую и узкую каменную дверь без ручки — понятно, что она не была рассчитана открываться изнутри. Дверь плавно распахнулась, явив пленнику дроу аристократического происхождения и двух огромных охранников, облаченных в доспехи так, если бы они сию секунду были готовы принять бой. Впрочем, возможно, это так и было — никто из них и понятия не имел, чего можно ждать от эрилиона, даже ослабленного.
Подхватив за скованные руки, эти двое выволокли Гилора из камеры и потащили коридорами. Он судорожно вздохнул, но, наряду с ощущением, как заполошно колотится сердце, чувствовал и облегчение — скоро всё решится. Гилор был изумлен, когда понял, куда его так рьяно тащили — в ритуальный зал, самое сокровенное место любого дома. Здесь всё явно было уже готово к какому-то ритуалу: магический свет погашен, оставлены только свечи, на горелке, испуская пряный запах, плавился красный воск. Но более всего юношу встревожили прочные металлические обручи, прикрепленные к алтарю — такие использовались только во время жертвоприношения. Гадая, что же от него, лишенного магии, может быть нужно, Гилор настороженно следил взглядом за, очевидно, хозяином этого места. Воины, небрежно скинув его на пол, отошли к стене, почти полностью сливаясь с ней и не отвлекая на себя ничье внимание — профессионалы.
— Располагайся, будь моим гостем, — радушно произнес хозяин довольно приятным голосом. Он и внешностью был вполне привлекателен, впрочем, так же как и большинство дроу, и, судя по всему, не собирался скрывать от пленника свое лицо. — У нас есть немного времени до того, как придет мой брат, и мы сможем закончить последние приготовления.
Дроу заложил руки за спину и принялся прохаживаться от одной стены до другой, напоминая этим Гилору его бывшего наставника. Вот только этот, похоже, одними наставлениями да поучениями не обойдется.
— Наверняка ты задаешься вопросом, — между тем продолжил тот, — кто я, где мы и для чего. Что ж, я отвечу на них по порядку. Меня зовут Ниир Таккендар, и находимся мы в моем имении. А вот что здесь делаешь ты… Знаешь, раса эрилионов — настоящая загадка для всех, которую каждый хотел бы разгадать. И я в том числе. С ними связано много сказок, поверий… Сейчас за давностью лет их уже почти никто не помнит, а зря, ой, зря. С детства мы с братом были увлечены сказаниями об этой таинственной расе, хотелось хоть одним глазком когда-нибудь поглядеть… И что я выясняю? Эрилион собственной персоной приезжает в нашу столицу! Увы, первым протянул свои лапы к тебе наш принц, но теперь-то ты мой. Не думай, лично мне ты не нужен, — он помолчал. — Мне нужна сила, которую ты можешь дать.
Замерев, Гилор вслушивался в слова Ниира, пытаясь не поддаться панике и понять, что же от него хотят. Дроу же, подойдя чуть ближе, неожиданно ласково посмотрел на него, хотя глаза горели фанатичным огнем, и снова заговорил, но теперь уже вкрадчиво и с нежной улыбкой:
