Красная пирамида - Риордан Рик (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Я надел то, что было. Ноги в шлепанцах чувствовали себя вполне уютно, но в такой обуви не побегаешь.
Дверь в комнату Сейди была открыта, но сестру я там не застал.
К счастью, дверь моей комнаты тоже отперли. Маффин побежала вместе со мной. Мы прошли по балкону мимо пустующих комнат и спустились вниз. Особняк мог бы принять на ночлег не менее сотни человек, но он пустовал, и в этом было что-то пугающее.
На диване сидел павиан Хуфу, сжимая ступнями баскетбольный мяч. В руках он держал странный кусок мяса, покрытый розовыми перьями. По телевизору шел обзор спортивных событий вчерашнего вечера.
– Привет! – сказал я Хуфу, сам удивляясь, что разговариваю с павианом. – «Лейкерсы» выиграли?
Хуфу скосил на меня глаза и постучал ногами по мячу. Похоже, он был не прочь сыграть прямо сейчас.
– Агх, агх, – проверещал он.
К его губам прилипло розовое перо, отчего у меня в животе возникли не самые приятные ощущения.
– Да, понимаю. Мы поиграем. Чуть позже. Договорились?
Амос и Сейди завтракали на террасе. Погода была далеко не летней, но им хватало тепла горящего очага. Во всяком случае, не похоже было, что они мерзнут. Я немного задержался возле статуи Тота. При дневном свете бог с птичьей головой уже не казался таким страшным. Но все равно я мог поклясться, что бусинки его глаз внимательно следили за мной.
Я стал вспоминать слова огненного человека. Он говорил, что нас нужно схватить раньше, чем мы узнаем о своих силах. Какие у нас силы? Но тем не менее, вспомнив об этом, я ощутил их прилив. Совсем как вчера, когда я движением руки заставил входную дверь подняться. Мне показалось: если я захочу, то смогу поднять что угодно. Даже тридцатифутовую статую бога Тота. Состояние, которое я сейчас испытывал, было похоже на гипноз.
Маффин с голодным мяуканьем потерлась мне о ноги. Странное состояние рассеялось.
– Ты права, – сказал я кошке. – Дурацкая мысль.
Я улавливал вкусные запахи завтрака: французскую сдобу, поджаренный бекон, горячий шоколад. Естественно, Маффин не терпелось поскорее оказаться на террасе. Я пошел за ней и толкнул стеклянную дверь.
– Ну вот и Картер проснулся, – приветствовал меня Амос. – С Рождеством тебя, мой мальчик. Садись завтракать.
– Давно бы пора, – проворчала Сейди. – Мы уже не знаю сколько времени тебя ждем.
Наши глаза встретились, и я понял, что у нас с ней схожие мысли. И они были связаны со словом «Рождество». После маминой смерти мы не встречали вместе ни одно рождественское утро. Наверное, Сейди забыла, как мы делали украшения из шерстяных ниток и конфет. И знаете какое? Глаз Гора!
Амос налил себе большую чашку кофе. На нем была та же одежда, что и вчера. Надо сказать, наш дядя умел одеваться стильно. Его костюм из синего сукна был сшит на заказ. Костюм дополняла мягкая шляпа того же цвета. Волосы были аккуратно заплетены в косичку, украшенную ляпис-лазурью – камнем, из которого древние египтяне любили делать украшения. Даже стекла круглых очков отсвечивали голубой тонировкой. Возле очага, на специальной подставке, лежал тенор-саксофон. Я на миг представил, как Амос играет что-нибудь меланхоличное, и звуки его саксофона разносятся над Ист-ривер.
Сейди тоже была в полотняной пижаме, но ей каким-то образом удалось сохранить свои любимые ботинки. Наверное, спала в них. Такой наряд не очень-то вязался с красными прядями ее волос, но я не стал ее поддразнивать. У меня самого вид был не лучше.
– Скажи, Амос… ты здесь не держишь комнатных птичек? А то Хуфу вовсю лопает что-то пернатое. Перья розовые.
Амос хмыкнул и глотнул кофе.
– Прошу прощения, если это зрелище тебя расстроило. Видишь ли, Хуфу – очень разборчивое существо. Он ест только то, что оканчивается на букву «о». «Дорито», буррито [11], фламинго.
– Ты хочешь сказать…
– Картер, – одернула меня Сейди. – Не спрашивай.
Похоже, она уже поднимала эту тему и услышала то же, что и я.
– Пожалуйста. Могу и не спрашивать.
– Угощайся, – сказал мне Амос, кивая на стол, заставленный разнообразной едой. – А потом займемся объяснениями, которые тебе вчера так не терпелось получить.
К счастью, на столе не было никаких блюд из фламинго, и это меня успокоило. Зато там хватало более привычной еды. Я положил себе большую порцию блинов с маслом и сиропом, кусок поджаренного бекона и налил стакан апельсинового сока.
Краешком глаза я заметил какое-то движение и оглянулся на бассейн. Под водой плавало что-то длинное и бледное. Я едва не выронил тарелку.
– Там кто?
– Крокодил, – будничным тоном ответил Амос. – Символ удачи. Он альбинос, но прошу тебя не заострять на этом внимания. Ему неприятно это слышать.
– Его зовут Филипп Македонский [12], – сообщила Сейди.
И Сейди так спокойно относится к соседству крокодила? Ну, если она не боится, мне тем более нельзя показывать свой страх.
– Какое длинное имя, – сказал я.
– Так и крокодил длинный, – заметила Сейди. – Кстати, он любит бекон.
В подтверждение своих слов она бросила через плечо кусочек бекона. Филипп выпрыгнул и на лету поймал угощение. Его кожа была совсем белой, а глаза – розовыми. В здоровенной пасти уместился бы не то что бекон, а целый поросенок.
– Для моих друзей он совсем безобидный, – заверил меня Амос. – В древние времена возле каждого храма было озеро с крокодилами. Крокодилы – сильные маги.
– Значит, павиан, крокодил… это все твои домашние животные? – спросил я.
Амос задумался.
– Если говорить о видимых, то все.
Я пересел, стараясь находиться подальше от бассейна. Возле ног терлась урчащая Маффин. Кошке тоже хватало ума не приближаться к магическому крокодилу.
– Амос, ты обещал нам объяснить, – напомнил я дяде, жуя очередной блин.
– Конечно. С чего начнем?
– С кого, – поправила его Сейди. – С нашего отца. Что с ним произошло?
Амос втянул в себя воздух.
– Джулиус пытался вызвать бога. К сожалению, это ему удалось.
Мне было трудно принимать дядины слова всерьез. Сами подумайте: он сидел, намазывал масло на булочку и говорил о… вызывании богов!
– Какого именно? – спросил я, подлаживаясь под дядин тон. – Или отцу было все равно?
Сейди лягнула меня. По ее серьезной физиономии я понял, что она действительно верит дядиным словам.
– Египетских богов много, и ты это знаешь, – продолжал Амос, жуя булочку. – Но твоему отцу требовался не любой из них.
Он многозначительно посмотрел на меня.
– Осирис! – вспомнил я. – Когда отец стоял перед Розеттским камнем, он произнес: «Осирис, приди». Но ведь Осирис – это легенда. Говоря современным языком, придумка.
– Ты сейчас повторяешь мнение некоторых кабинетных ученых.
Амос глядел на другой берег Ист-ривер, где под утренним солнцем высились небоскребы Манхэттена.
– Древние египтяне не были глупцами. Они построили пирамиды. Они построили первое великое государство. Их цивилизация насчитывала несколько тысяч лет.
– Ну и что? Все равно их цивилизация исчезла.
Амос покачал головой.
– Такое могущественное наследие не может исчезнуть. По сравнению с египтянами, греки и римляне – просто малые дети. А наши страны? Даже такие, как Англия и Америка? Исторический миг. Древнейшие корни цивилизации, по крайней мере западной, – они в Египте. Возьми любую долларовую купюру. На ней изображена пирамида. А монумент Вашингтона? [13] Это же настоящий египетский обелиск. Нет, Картер, Египет продолжает жить. Его боги, к сожалению, тоже.
– Постой. Я еще могу поверить в реальность магии… хотя и с трудом. Но верить в древних богов? Скажи, что ты шутишь.
Но даже говоря эти слова, я вспоминал огненного человека в музее. Его лицо, становившееся то человеческим, то звериной мордой. А глаза статуи Тота, следившие за мной?
