Перстень Мага - Доннел Тим (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗
— Как раз два дня назад, почтеннейший, у него появился сын! И это я! А вон тот гнедой аргосский жеребец с белыми бабками мне подойдет — он легок на ходу, красив и вынослив! Его я, пожалуй, и куплю!
— Тьфу, молокосос! Да это лучший жеребец из конюшни Кирра и его куплю я!
— Где тебе! Это конь не для таких бедняков, как ты!
— Ах ты… Ах ты, дрянь, шакал и сын шакала! Да у меня денег хватит на десять таких жеребцов! А ну, подвинься, тебе говорю, ишачий помет! — он сердито пыхтя, оттолкнул парня в сторону и ухватился за брус невысокой ограды.
Конюх, увидев, как он взмахнул рукой, подвел поближе жеребца-трехлетку. Недавно объезженный, конь был поистине великолепен: косил горячим лиловым глазом, грыз удила, показывая ослепительно белые зубы, скреб землю широким копытом.
Купец, торжествуя, воскликнул:
— Покупаю! Этот жеребец мой! — и, метнув на Гайяра злобный взгляд, пошел к воротцам.
Гайяр лукаво посмотрел ему вслед и, не дожидаясь, пока купец ощупает свой пояс, скрылся в толпе. Пусть теперь покупает хоть целый табун!
Базар больше не интересовал Гайяра. Сегодня он сорвал свой золотой плод, который приятно оттягивал рубаху под левой рукой. Вокруг сновали, шумели, смеялись, горланили торговцы и покупатели, ревели заупрямившиеся ослы, звенели бубны и пищали дудки, а он быстро шел мимо толпы, ни на что не засматриваясь, лишь скользя по заманчивым товарам рассеянным взглядом. Теперь надо было где-то отсидеться до вечера, и мальчик решил вздремнуть в одном из тенистых садов южной окраины. Прибавив шагу, он вышел на широкую улицу, потом свернул с нее направо и, пару раз оглянувшись, пошел еще быстрее. Улицы в этот час были пустынны — казалось, весь город толкался там, на базаре, лишь дети и немощные старики остались дома. Белый забор и крытая красной черепицей кровля привлекли внимание Гайяра.
Не задумываясь, он подпрыгнул и ухватился за толстую ветку платана, росшего там, за забором, и раскинувшего густой зеленый шатер над половиной улицы. Листва мешала осмотреться как следует, и мальчик ловко, как обезьяна, перебрался на другую ветку, поближе к дому. Тихо. Глухие стены и колючие кусты барбариса окружили крошечный дворик, мощенный разноцветными квадратными плитами. Из бронзового цветка, искусно установленного в небольшую мраморную колонну, тонкой струйкой лилась вода, наполняя каменную, позеленевшую от сырости раковину. Негромкое журчание воды — и больше ни звука, ни шороха. Гайяр хотел уже спрыгнуть на камни, но что-то заставило его прижаться к стволу, слившись с нагретой корой дерева.
За высокими кустами отчетливо послышались шаркающие шаги и негромкое бормотание. Наконец около фонтана из зарослей вышел дряхлый старик, бережно неся зажженный светильник. Гайяр во все глаза смотрел на него сверху, удивляясь. А старик присел на невысокую каменную скамью, поставил светильник рядом.
— Ух, хвала Светлым Богам, все убрались из дома! Давненько же я сюда не наведывался, видит Бел! Невестка, ненасытная змея, глаз с меня не спускает, все хочет дознаться, где я беру деньги… Ха-ха-ха, я даже сыну своей тайны не открыл и не открою! Так и умру… унесу все с собой! Пусть попляшут! Пусть весь дом разберут по камешку! Ха-ха-ха! — от смеха слезы текли по его сморщенным щекам, зеленая бархатная шапка тряслась на седой голове, а он хлопал себя ладонями по коленям:
— Я им еще устрою, еще покажу! Пока мне не перевалило за восемьдесят, я могу взять в дом молодую жену! И судья скрепит запись, особенно если получит от меня золотой ларец в благодарность! О, тогда они узнают, кто здесь хозяин! Да, но я теряю время! Где тут голубой треугольник? Что-то плохо я стал видеть!
Старик присел на корточки, разглядывая узор из мелких камешков, выложенный вокруг фонтана. Гайяру с высоты все было видно, как на ладони, и голубой треугольник в каменной кладке он заметил сразу, как только о нем услышал. Наконец и старик увидел то, что искал. Трясущейся рукой он надавил на камешек, и белая плита в самой середине дворика беззвучно провалилась вниз, открыв темное отверстие с крутыми каменными ступенями. Так вот для чего был нужен светильник! Мальчик затаил дыхание, застыв на своей ветке и не сводя глаз с чернеющей под ним дыры.
Старик, кряхтя, осторожно стал спускаться по лестнице, держась свободной рукой за край отверстия. Как только голова в зеленой шапке скрылась в подземелье, Гайяр бесшумно соскользнул с дерева и оказался рядом с ним. Там, внизу, темнота мешалась с неяркими отблесками пламени, в каменных стенах эхом отражались звуки, делая громким бормотание старика:
— О, как не хочется стареть, имея все это! Видят боги, здесь хватит еще на десяток жизней! Кх, я бы с радостью купил еще одну! О-о-о! Мои дед и отец — да будет им легко на Серых Равнинах — тоже, наверное, тосковали на закате жизни. Награбить столько золота, столько драгоценностей и в конце концов умереть, уйдя такими же голыми, как и явились на этот свет! — Он умолк, и послышался скрип открываемой крышки.
Гайяр словно сам видел огромные сундуки, доверху наполненные сокровищами, и старика, по самые локти погрузившего в них трясущиеся руки.
— Но я еще крепок, да, еще очень крепок. И мой ленивый непочтительный сын не получит ничего из моего богатства, как и его жена! Тьфу, прикидывалась такой овечкой… Нет, решено, я приведу в дом молодую жену, и пусть-ка они грызутся между собой! Ха-ха-ха! — Его смех гулко разнесся по подземелью.
Гайяр осторожно заглянул вниз и увидел, как старик пересыпает из сундука монеты в большую золотую чашу. Да, это была сокровищница, достойная какого-нибудь князя! Чтобы вывезти отсюда все богатства, понадобится целый караван. Сундуки, мешки, ларцы, золотые и серебряные сосуды, тюки дорогих тканей: все лежало вперемешку на светлом каменном полу. Тут не на десять, а на сто жизней хватит золота и драгоценных камней! Старик поднялся с колен, а Гайяр метнулся к дереву, словно быстрая ящерица. Мальчик снова вскарабкался на свою ветку и замер, наблюдая.
— Да, я уже не очень молод, но юная жена сама позаботится о том, чтобы поскорее подарить мне сына! Ха-ха! — Старик, шатаясь под тяжестью ноши, поднимался по ступеням, весь во власти своих мыслей.— Вот начнется потеха, я буду обещать сегодня одно, завтра другое, то старшему, то младшему, и они наперебой станут меня ублажать! И как это я раньше не догадался! Ох, какая крутая лестница! Ну и тяжелые эти золотые монеты! — Он ткнул пяткой в голубой треугольник, плита встала на место, теперь ничто не напоминало о тайне, скрытой под камнями.
Старик с трудом взвалил на плечо большую расшитую бисером суму и, еле переставляя ноги, скрылся за кустами. Снова в саду стало тихо, только журчала тонкая струйка воды да в ветвях старого дерева, словно птица, посвистывал мальчик.
Глава пятая
Yовость, которую ему принес этой ночью Гайяр, не была для киммерийца неожиданной. Он умел в любой базарной сплетне отделить ложь от правды, выдумку от истины. И о молоденькой жене Великого Судьи он слышал не в первый раз. Он знал, что старик с нетерпением ждет возвращения своих людей, посланных куда-то далеко с важным поручением. Сложить одно с другим не составляло труда, и вот теперь было сказано последнее слово — драгоценный убор. По правде говоря, Конан ожидал чего-то подобного и заранее кружил вокруг дома судьи, высматривая расположение покоев и приглядываясь к слугам, а особенно к служанкам. Обычно каждое утро две или три девушки выходили на базар за фруктами и зеленью. Они всегда направлялись к одним и тем же лавкам, где продавалось все самое лучшее и дорогое. Конан несколько раз попадался им на пути и успел обменяться с одной из них, пухленькой черноглазой Филотой, парой улыбок и многозначительных взглядов. Ей явно понравился могучий варвар с блестящей копной густых черных волос, с зовущим взглядом властных голубых глаз.
Киммериец вскочил и, потягиваясь, неслышно прошелся по комнате. Гайяр спал, по-детски разметав руки и приоткрыв рот. Покосившись на него, Конан усмехнулся и подошел к окну. Прохладно, светлело рассветное небо. Птицы, негромко попискивая, начали свою утреннюю возню в ветвях деревьев. Конан перелил в кубок остатки вина, одним глотком выпил его и тихо выскользнул за дверь. Он шел по утренним улицам и с усмешкой думал о том, что все-таки женщина — это самый лучший ключ, способный отпереть любой замок.
