Магическое братство - Сухов Александр Евгеньевич (книги бесплатно без .txt) 📗
После того как отзвучал последний аккорд печальной музыкальной темы, демон положил гитару на травку. Гвен, вскочив на ноги еще до окончания первого куплета, молча смотрел в огонь. Ему, жителю иного измерения, никогда до конца не понять, что за трагедия скрывается за незатейливыми, где-то даже примитивными рифмами, сложенными давным-давно неизвестным лагерным поэтом. Однако, поскольку этому парню не было чуждо слово «сострадание» и он не из рассказов добрых людей знал, что такое голод, жажда, боль и душевные муки, Гвен на физическом уровне ощутил, насколько плохо было тем людям. Наконец юноша отвел глаза от пляшущих огненных языков и задал вопрос демону:
– Это были свободные люди?.. Да?.. Их продали в рабство и послали зачем-то в холодные земли?
– В общем-то, правильно, – кивнул головой Шмультик. – Только в той стране в то время вообще не было свободных людей.
– Разве так бывает? – удивился Гвен.
– Еще как бывает, – сверкнул в темноте фиксой демон, – но тебе об этом лучше не знать. Давай-ка, паря, отправляйся спать, а я подежурю до утра. Можешь не сомневаться, я не засну на посту, поскольку, как я тебе уже говорил, демоны в отдыхе не нуждаются, даже находясь в примитивной человеческой оболочке.
По складу характера бывший ученик чародея был парнем сговорчивым, особенно в тех случаях, когда в качестве альтернативы предлагалось нечто весьма выгодное для него самого. В этом случае он никогда не спорил и легко шел на уступки. Вот и сейчас он не стал возражать, а с удовольствием уронил свое могучее тело на заранее заготовленный для этой цели ворох травы и уже через пару минут сладко посапывал.
Шмультик подбросил топлива в костер, обошел по кругу территорию лагеря, оставляя за собой огненный след охранного заклинания. Замкнув пылающий зеленью круг неопалимого огня, он вернулся к костру, взял в руки гитару и начал что-то наигрывать потихоньку, чтобы не разбудить товарищей…
…Гвенлин в черных доспехах на могучем коне цвета воронова крыла находился на вершине крутого холма. Поднеся руку в железной перчатке к приподнятому забралу, чтобы едва показавшееся из-за горизонта утреннее солнце не слепило глаза, он пристально вглядывался в шевелящиеся клубы густого тумана, скрывавшего от его взгляда, что творилось внизу, у подножия возвышенности. Но разглядеть что-либо пока не представлялось возможным. До слуха юноши доносились какие-то загадочные звуки: то ли тяжелое хриплое дыхание какого-то невероятно огромного существа, то ли дружный вдох и выдох десятков рабов-галерников, прикованных цепями к веслам. Гвен знал наверняка – в плотных клубах тумана скрывается враг, но что именно он из себя представляет, для молодого человека оставалось пока неразрешимой загадкой. Однако он был уверен, что долго мучиться в неведении ему не придется – солнечный диск стремительно поднимается по лазоревой тверди небесной сферы, и совсем скоро его лучи коснутся молочной субстанции, шевелящейся далеко внизу под ногами, и разгонят непроницаемую для глаза дымку. Вскоре именно так и случилось. Дневное светило поднялось над горизонтом на достаточную высоту, и его лучи быстро навели порядок в долине – буквально испарили густые молочные клубы, открыв взору юноши довольно странную картину происходящего.
А посмотреть было на что. У самого подножия холма стояла огромная, ростом со взрослого дракона, тварь, из тех, что могут привидеться лишь в кошмарном сне или родиться в нездоровом сознании сумасшедшего. Тело монстра – червеобразный извивающийся отросток – покоилось на двух тонких лапах, напоминающих ножки кузнечика. Еще четыре хватательные лапки росли из верхней половины червя. Однако отвратительный облик чудовища не был бы столь пугающим, если бы не одна весьма существенная деталь: верхнюю часть червеобразного отростка венчала до боли знакомая голова учителя. Если присмотреться повнимательнее, это была не совсем голова Моргелана, точнее, голова-то его, но мастерски трансформированная под внешний облик чудища так, что не казалась чем-то инородным, чуждым сущности монстра. Огромное тело равномерно вспухало и опадало, пропуская через себя гигантские объемы воздуха, необходимого для обеспечения столь массивной туши кислородом. Теперь юноше стало понятно, откуда исходил тот странный звук. Заметив стоящего на холме Гвенлина, тварь всем корпусом подалась вперед, так что голова бывшего учителя оказалась почти у самой земли, и громко зашипела:
– А… Гвен! Убийца Гвен! Пришел навестить своего учителя? Рад, несказанно рад! Сейчас ты последуешь за мной в царство мертвых, где мы с тобой продолжим твое обучение. Ты готов, мой мальчик?
– Еще чего захотел, старый хрыч! А вот этого не желаешь попробовать? – грозя копьем, заорал что есть мочи бывший ученик и сам тут же подивился своей смелости. Исходя из сложившейся ситуации, Гвен должен был сейчас во весь опор уносить свою молодую задницу вместе с прочими частями тела как можно дальше от этого жуткого места. Какой урон он мог нанести страшному монстру своим скромным оружием? Что есть его копье против фантастической мощи чудовища – все равно что зубочистка против лесного хищника и не более того. Поговаривают, что и зубочистка в руках мастера может стать смертельным оружием, но для этого нужно самому быть мастером. Гвенлин все это прекрасно понимал, но он также осознавал и то, что бежать ему просто некуда. В любой точке мира Тев-Хат эта помесь насекомого и червя рано или поздно обязательно найдет его и вынудит принять бой. Откуда исходила эта уверенность, юноша сказать не мог, но доподлинно знал, что это именно так. Поняв и приняв эту истину на уровне подсознания, он отринул прочь все свои страхи и твердо решил драться.
Опустив забрало, всадник поднял копье на уровень груди, пришпорил своего четвероногого друга и, наращивая скорость, помчался вниз по склону холма навстречу изготовившемуся для атаки монстру…
– …Гвенлин, Гвен, скорее просыпайся! – Не успев доскакать до кошмарного создания, юноша услышал чей-то обеспокоенный шепот. – Просыпайся побыстрее! Здесь такое творится…
Несмотря на свою любовь крепко поспать, свойственную, впрочем, практически любому человеку его возраста, Гвенлин был скор на подъем, особенно когда дело касалось вопросов безопасности. Он мгновенно и не без облегчения вырвался из объятий кошмарного сновидения. Схватив Шмультика за плечо, зажал ладонью ему рот и, не открывая глаз, еле слышно прошептал в ответ:
– Все, Шмуль, я проснулся. Прекрати горланить прямо мне в ухо. Рассказывай, что тебя так напугало.
– Тут такие дела – в двух словах не расскажешь. Посмотри сам, что на реке творится. Пока прямой угрозы нет, но кто знает, каким боком оно может повернуться.
Гвенлин наконец-то открыл глаза, одним резким движением сел и начал вращать во все стороны головой в поисках источника потенциальной опасности. Пока он спал, обстановка вокруг кардинально поменялась: во-первых, благодаря восходу ночного светила, а во-вторых, на песчаном пляже у самого уреза воды наметилось какое-то движение непонятного происхождения. Присмотревшись повнимательнее, молодой человек разглядел с дюжину движущихся по кругу полупрозрачных фигур. Гвену даже показалось, что он ощущает некую вибрацию, которую при определенном допущении можно было принять за мелодию.
– Вот повезло так повезло, – с ярко выраженным сарказмом в голосе прошептал Гвенлин, – убежали из огня, а угодили аккурат в полымя.
– Давай без излишних сентенций. Выкладывай, что это за диво дивное и какими напастями оно для нас чревато?
– И вовсе это не диво дивное! – усердно стараясь сдержать голос на уровне шепота, возмутился явной непросвещенности товарища Гвен. – Девки водяные – русалки хороводы водят. Значит, жертву себе наметили. Кого-то из нас двоих уволокут сегодня в глубокий омут. Скорее всего меня, поскольку обычно их жертвами становятся парни примерно моего возраста. Что же нам делать?
– Не дрейфь раньше времени, паря! Пока ты дрых без задних ног, Ши-Муль-Алан-д-Тик – потомок древнейшего инфернального рода, воспользовавшись всеми своими знаниями в области защитной магии, сумел создать магический барьер. Вон ту огненную линию видишь? – поинтересовался демон и, получив положительный ответ, в полный голос продолжил: – Моя работа. Пусть только попробуют сунуться.
