Сердце мира (СИ) - Рауд Алекс (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
В словах раба сомневаться не приходилось, но...
- Не знал, чтобы магией такое можно вытворить.
- Можно, - сказала Лаана. - И Глас постоянно это доказывает. Года два назад граф эс-Наст повесил за участие в сговоре нескольких простолюдинов, чьими голосами Глас Города воспользовался, чтобы обвинить его в... - она оглянулась, убедилась, что к ним никто не прислушивается, однако продолжила все равно более тихим тоном: - Скажем так, в нечестности. После этого Глас подстерег градоначальника перед ратушей и перед всем честным народом заставил признаться в том, что он берет взятки. Градоначальник, конечно, все отрицал, но скандал получился громкий.
- Глас Города еще и не такое может, - поддакнул Ксалтэр. - Думаешь, его в городе не любят только за то, что он треплет всякое про богатеев?
Таш пожал плечами.
- Понятия не имею, за что его здесь не любят.
- Ах да, ты же парень не местный, - раб поморщился. - Ничего, поживешь тут пару годков, может, тоже удостоишься "чести", чтоб у тебя голос своровали.
- Хватит, - оборвала разговор Лаана. - Идемте скорее через ворота, пока опять люди не набились. Нам нужно к барону эс-Биру, и чем быстрее мы туда попадем, тем лучше.
Она зашагала вперед, не дожидаясь рабов и вынуждая их поторопиться. Возле ворот до сих пор было набито народу, и Ташу стало не до болтовни. Однако он запомнил, что стоит разузнать получше об этом Гласе Города и о том, на что он способен.
То, что акробат назвал шерда лжецом, могло оказаться простым совпадением. Но что если он действительно владеет какой-то магией, которая позволяет ему узнавать сокрытое от других людей? Если так, то следует держаться от зловредного шута подальше.
И Ксалтэр... Таш бросил на него взгляд исподлобья. Нахальноватый, дерганый раб не понравился ему сразу, но сейчас, когда с его языка слетело обвинение, пусть и против воли, неприязнь только усилилась.
Пожалуй, его тоже стоило избегать.
6. Заговорщица
Жара этим летом стояла небывалая. Лаана вся покрылась испариной, прежде чем добралась до барона Хинтаса, и это несмотря на то, что шерды гораздо лучше переносили жару, чем силанцы. Те изнемогали от зноя, толкались друг с другом за то, чтобы идти по теневой стороне дороги, но улицы продолжали полниться людом. Конец декады, выходной, ярмарочный день. Все окрестности собирались по таким дням в Тамин-Арване. Сюда приходили крестьяне с самой границы, из раскиданных по горам деревень. Как уйти домой, когда проделан огромный путь?
Сегодня народу было даже больше, чем обычно. Прислушиваясь к разговорам в толпе, Лаана ловила испуганные голоса, которые обсуждали погоду и ураганы. Бури находили на Силан периодами: несколько лет слабые ветра, несколько лет - сильные. Сейчас длился тихий период, как раз его середина, но грозы гремели, как перед периодом ураганов, и все усиливались. А люди не успели к этому подготовиться, рассчитывая еще по меньшей мере года на два спокойствия.
Обмахиваясь ладонью, Лаана жалела, что не поехала в паланкине, как делали другие аристократы, но тут же напоминала себе, что лодка торговца только тогда будет плыть ровно по курсу, когда он точно знает, откуда дует ветер. А чем еще были разговоры простого люда на улицах, как не тем самым ветром?
Да и рабов Лаана жалела. Если ей невыносимо просто идти, каково им будет тащить тяжелую ношу на плечах? Хватило и того, что Лаана нагрузила своими вещами Ксалтэра - госпоже не пристало увешивать себя сумками. Даже если она была всего одна и небольшая.
Зато ее содержимое, если бы кто-то о нем прознал, отправило бы свою хозяйку на эшафот. Поэтому Лаана все время нервно оглядывалась на Ксалтэра, который шел чуть сзади. Раб, подаренный Хинтасом год назад, не вызывал у нее сомнений - трудно было найти более надежного человека, чем он. Но мало ли что может случиться на улице...
Когда впереди показалась книжная лавка, Лаана выдохнула с облегчением. Наконец-то!
Дверь была распахнута, приглашая гостей. И она сама, и желтоватые стены покрывал искусный узор с изображением ягод коловника - символа учености. Этот невзрачный цветок, который в изобилии рос в Шердааре и окружавших Тамин-Арван Эстарадских горах, колол шипами всех, кто хотел его сорвать. Тех, кого не пугали колючки, ждало еще одно препятствие - твердая, как орех, оболочка у плода. Зато под ней оказывалась сочная и сладкая мякоть, которая к тому же прекрасно утоляла голод.
В полутемном помещении Лаану встретила долгожданная прохлада. Выставленные на полках рукописные книги в тяжелых переплетах, краски, кисти и письменные принадлежности разглядывало человек шесть посетителей. Судя по небогатой одежде большинства, по делу, а не ради прохлады сюда пришли только двое.
- Ба! Кажется, в мою лавку зашел кусочек ясного неба! Или это госпожа Лил эс-Мирд почтила меня своим присутствием?
Лаана расплылась в улыбке. Барон, как всегда, был невероятно галантен.
Он вышел из глубины лавки, где поправлял книги, прикованные к полкам для защиты от воров. Голова Хинтаса эс-Бира была белой, как снег, который изредка выпадал зимой на вершины Эстарадских гор, но взгляд барона оставался ясным и твердым, а телосложение - сухопарым, как у молодых мужчин. Невзирая на почтенный возраст, за Хинтаса мечтали выйти замуж многие женщины. Хотя, подозревала Лаана, главным в их грезах были все-таки не увеселения со старым вдовцом и даже не заумные беседы, а его кошель. О том, какой он величины, легко было судить по одежде барона: вышитым туфлям, шелковой рубашке со сложным тканым узором и золотой цепи на шее с крупным рубином. Зато колец Хинтас не носил - говорил, что они мешают писать и рисовать.
Потомственный аристократ, прирожденный философ и книжник, барон не гнушался заниматься торговлей. Тем дворянам, кто при упоминании о ней брезгливо морщил нос, Хинтас напоминал, что именно купцы стали основой нынешней аристократии, когда их возвысил король Старвас Великий, сам бывший торговец. Если кто-то и хотел возразить барону, то решались на это немногие. Деньги позволили дому эс-Бир, некогда влачившему жалкое существование, занять многие места в городском совете, скупить обширные территории за пределами Тамин-Арвана и даже конкурировать с Чейлебом эс-Настом, не боясь мести завистливого графа.
Лаана часто думала, что же подвигло такого человека, как Хинтас, начать подготовку восстания рабов. Честолюбие? Жадность? Желание пригрести к рукам больше власти после того, как ослабнет граф, который уже почти затмил в Тамин-Арване молодого и неопытного короля Эгдара Третьего, недавно взошедшего на трон и потому совсем неизвестного в графстве? Вроде бы барон казался вполне довольным своим местом и величиной состояния. Намерение помочь рабам, облегчить их участь он объяснял тем, что устал от несправедливости. Так, во всяком случае, Хинтас говорил Лаане, когда заметил ее жалость к закованным в волшебные ошейники людям.
Но ей хотелось верить, что в глубине баронского стремления лежит что-то личное. Потому что если этого личного не было, то становилось слишком легко отказаться от борьбы, которая пока не принесла ничего, кроме треволнений, а в случае провала грозила пытками и казнью. Лаана, во всяком случае, уже много раз пожалела о том, что когда-то поддалась на уговоры Хинтаса. Ей все время казалось, что другие люди смотрят на нее и видят, что она ввязалась в заговор, который должен подточить положение многих аристократов, но при этом дать рабам больше прав.
Она едва выдержала долгие приветствия и вежливые расшаркивания, которые были необходимы при свидетелях. Когда Хинтас предложил пройти в его кабинет, Лаана согласилась с такой радостью, что готова была косо посмотреть на саму себя. К счастью, посетители лавки были слишком увлечены книгами, чтобы прислушиваться к чужим беседам.
Таша и Ксалтэра Лаана оставила снаружи - якобы для того, чтобы их с торговым компаньоном никто не потревожил. Рабам лучше не знать, что происходит за толстой дверью. Когда та закрылась, Лаана стерла с лица сладкую улыбочку.
