Семейные обязательства (СИ) - Келин Алекс (читать книги регистрация txt) 📗
Только волшебством.
- Спасибо, святой отец, - сердечно поблагодарил охранителя наследник. - Я восхищаюсь вашей решительностью и скоростью реакции.
- Работа такая, Ваше Высочество, - пожал плечами Отец Георгий. - Благодарю вас. Только, пожалуйста, пусть эта история останется между нами.
- Хорошо.
Остальные экскурсанты, даже притихший старичок, молчаливо с ним согласились.
Рождественский обед в Цитадели был великолепен. Утка действительно оказалась выше всяких похвал, равно как и паштеты, телячьи рулетики с черносливом и масса других блюд, названия которых ни сержант фон Келлер, ни, тем более, охранитель Георгий не знал. Он наслаждался угощением, запретив себе думать о недавнем происшествии.
После ужина будет праздничная месса, потом нужно хорошенько выспаться.
Расследование он начнет завтра. Спокойно, методично и скрупулезно. Кто-то из тех, с кем он сегодня осматривал Цитадель - маг. Скорее всего, огненный, причем пользующийся полным доверием принца, иначе не смог бы колдовать при нем. Да, сегодня колдун спас родственника Ярмбергского герцога от ожогов. А что будет потом?
Прошел двадцать один год. Провинциал- охранитель Гетенхельмский легко вспомнил то происшествие в сочельник до мелочей, слишком часто анализировал и прокачивал - кто же?
Сейчас это было уже не важно. Из семи человек, гулявших тогда по Цитадели, остался только он.
Принц Ульрих через несколько месяцев после того происшествия отрекся и пропал. Видимо, погиб - иначе не допустил бы войны принцев, призвал бы своих сыновей к миру. Или хотя бы попытался.
Елизавета Лунина умерла в ноябре того же года. Старичок фон Ярмберг погиб во время войны принцев, при разгроме родового замка. Говорят, сражался до последнего, несмотря на возраст и подагру. Гранд-дама, двое восторженных молодоженов - все уже закончили свой земной путь.
Отец Георгий пристально посмотрел на архиепископа.
- Так что вас интересует в том старом деле?
Архиепископ прокашлялся, допил лекарство и хитро посмотрел на отца Георгия.
- Меня - ничего. Мне там все понятно. А вот тебе стоит кое-что узнать о событиях двадцатилетней давности...
Начало марта того далекого года выдалось на редкость студеным. "Тридцать восьмое февраля" - мрачно шутили жители столицы, кутаясь в теплые шарфы и стараясь поменьше бывать на улице.
Мела пороша, от резких порывов ветра на широких площадях Гетенхельма завивались маленькие смерчи из жесткого снежного крошева. Город тонул в метели и угольном дыме из каминных труб.
Отец Дмитрий, юрист Священного Синода, доктор обоих прав*, "законник-церковник", как его часто называли и в глаза, и за глаза, тогда еще и не помышлял о должности архиепископа Гетенхельмского.
Он шел к Цитадели по пустынным вечерним улицам, смотрел на горящие через один фонари и иронично думал - как быстро дворники обнаружат в сугробе его обледенелый труп? Вот споткнется сейчас немолодой юрист, по глупости отказавшийся от брички, упадет в снег - и что? Время позднее, прохожих нет, все сидят по домам, у теплых печей и каминов...
Навстречу ему проехал конный разъезд городской стражи. Парни кутались в полушубки и низко нахлобучили шапки с гербовыми кокардами, но выглядели вполне браво.
- Доброго вечера, батюшка, - поздоровался с ним старший. Видимо, приметил сутану, торчащую из-под шубы. - Эк замело-то! Не мерзнете?
- Спасибо, служивый, - в тон ему отозвался отец Дмитрий, - все в порядке, я пришел почти.
"Не пропаду", - хмыкнул он про себя, ускорил шаг и через пару минут и десяток шмыганий простывающим носом вышел на Имперскую площадь.
Между Цитаделью, замком императора, и Гетенхельмским Кафедральным собором, на гранитных плитах площади, было раздолье снежным вихрям. Гвардейцы замерли у ворот, немногочисленные прохожие жались к стенам от ветра. Привидением носилась поземка, от резких порывов взметалась вверх, рисовала причудливые фигуры из снежинок.
Из снежного вихря к священнику шагнул кавалергард.
- Здравствуйте, святой отец, - услышал отец Дмитрий негромкий голос, перекрывший вой метели.- Спасибо, что пришли так быстро. Я провожу вас.
- Добрый вечер, господин фон Раух, - стараясь не стучать зубами от холода, ответил отец Дмитрий.
Они не пошли через площадь к главным воротам. Свернули в заметенный снегом неприметный проулок и оказались перед окованной железом дверью дома.
- Черный ход, - пояснил кавалергард, - Не все визиты стоит афишировать.
В прихожей слуга принял у отца Дмитрия шубу, и они с фон Раухом спустились в подвал.
"Как же его прозвали? - зачем-то пытался вспомнить священник, - Пес Императоров? Меч Императоров? А, нет, Меч - это его дед, тоже Георг фон Раух... или прадед, Конрад? Их же целая династия на службе короне..."
Довольно быстро священник потерял счет лестницам, переходам и галереям. Они прошли в замок подземным ходом, но когда он закончился и начались подвалы замка, понять было невозможно. Цитадель была многократно перестроенной и расширенной древней твердыней, и самая старая ее часть из-за нескольких реконструкций стала фактически лабиринтом.
Здесь были личные покои императрицы и ее семьи.
Фон Раух и отец Дмитрий поднялись по узкой винтовой лесенке. Иногда приходилось почти протискиваться; будь священник потолще, это могло бы стать проблемой. Несколько раз он мазнул плечом по стене, на сутане остался серый след каменной пыли. Кавалергард сохранял умопомрачительную элегантность.
"Говорят, стремление сохранять идеальный внешний вид в любой ситуации - признак не слишком здоровой психики", - завистливо подумал отец Дмитрий, глядя на своего провожатого.
К последнему пролету юрист запыхался. Он остановился перед низкой дубовой дверью и несколько раз вздохнул, выравнивая дыхание.
Кавалергард взглядом спросил разрешения и парой быстрых движений щеткой уничтожил все следы пыли на сутане священника.
"Спасибо, хоть маникюр делать не заставил", - мысленно покривился отец Дмитрий. И мгновенно пожурил себя за недостойные мысли.
Невежливо являться к августейшим особам, вымазавшись в грязи.
Тяжелая дубовая дверь открылась бесшумно. За ней был личный кабинет императрицы - комната с высокими стеллажами, уставленными книгами, папками, странными сувенирами и макетами механизмов. Детали были скрыты полумраком, горело только несколько свечей в канделябре на углу громадного письменного стола. Пахло теплым воском и едва уловимо - гвоздикой и геранью.
- Ваше Величество, - поклонился отец Дмитрий пожилой даме. В золотистом свете свечей блестело шитье ее потертого мундира жандармского полковника.
Отец Дмитрий мысленно охнул. Хотелось выразиться вслух, и покрепче...
Срочный тайный вызов в Цитадель на ночь глядя и так - исключительный случай, а уж если встречает Изольда из рода Мстислава в том самом мундире, в котором завоевала корону...
Священник, конечно, промолчал. Повернулся к молодому мужчине, прислонившемуся к стене и скрестившему руки на груди. Это было вопиющее нарушение приличий - так подпирать стенку может грузчик, но не принц Империи. Поза Ульрих абыла напряженной, натужной, ему явно было непривычно бросать вызов этикету. И одет он был не в пример торжественности своей матери - в простую рубаху и жилет.
- Ваше Высочество, - поклонился священник и ему. Чуть менее глубоко, чем императрице.
- Здравствуйте, отец Дмитрий, - наклонила голову императрица. Наследник молча кивнул.
Под глазами Изольды залегли густые тени. Она смотрела привычно-прямо, только в чуть замедленных движениях проскальзывала смертельная усталость.
Из полумрака вышла фрейлина в парадном облачении. Искрился бриллиантами шифр "И" на ее платье, перекликался с аксельбантом кавалергарда, молча замершего за правым плечом Изольды. Фрейлина передала наследнику большую кожаную папку и осталась рядом с ним.
