Вор и убийца - Куц Сергей (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Много позже, Антуан не мог лукавить перед самим собой, может быть удастся объединить силы королевств Большого Орнона в священном походе вглубь Запустения и окончательно разгромить рыцарей Грааля. Сейчас мало, кто считает их чем-то большим, чем старые сказки, но Антуан знает правду уже давно.
Удастся ли его людям миновать все опасности Запустения и вернуться с перстнем? Арнийский первосвященник не мог ответить на этот вопрос. Антуан задумчиво смотрел на медленно тающие огни фонарей. В какое-то мгновение ему показалось, что он в кабинете не один. Эта мысль проскользнула и тут же исчезла, ибо слишком много других дум теснилось сейчас в голове.
Ощущение присутствия кого-то рядом вдруг повторилось, кардиналу стало не по себе.
Он обернулся. Узкая холодная сталь ударила в горло. Антуан схватился обеими руками за рану. Он захлебывался кровью и не мог даже вскрикнуть. Дорогой ковер приглушил падение. Через две минуты Антуан вздрогнул в последний раз. Его глаза закрылись навсегда.
Глава 5
Загорье
К вечеру значительно похолодало. Там за горами, в северной части старой Арнии, еще господствовала осень; в Загорье же ощущалось скорое приближение зимы. Небо затянуло тяжелыми свинцовыми тучами.
Холодный воздух пронял сразу, как перевалили через Долгий хребет. Каменная гряда разделяла материк на две примерно равные половины. Южная часть горного массива состоит из высоких отвесных скал и совершенно непригодна для жилья. Севернее скалы опускаются до холмов. Эту часть гор и холмы с давних пор населяли многочисленные, враждующие меж собой племена. Более развитые южане долго пытались покорить горцев, но раз за разом терпели неудачу. Пока не появился порох.
– Снег скоро выпадет, – сказал Фосс. – В этих краях он может пролежать все три зимних месяца и не растает. Мне такое по душе, лучше, чем вечная слякоть и сырость по ту сторону гор.
– Я читал, что раньше в эльфийских лесах снега не видели.
– Теперь он там есть, – мрачно заметил мой компаньон по походу в Запустение. Фосс сплюнул. Близкая встреча с проклятыми лесами рождала совсем не радужные мысли и в нем.
Королевский тракт вел наш небольшой караван с Таможенного перевала вниз. Горы мы уже практически покинули. Нас окружал холмистый лес, и ни одного поселения в округе. Зато деревья по обе стороны от дороги срублены на пятьдесят шагов от обочины.
– Чтоб никакая тварь не смогла подобраться незамеченной, – пояснил Оливер.
Я непроизвольно посмотрел в сторону низких пеньков и покрепче сжал рукоять своего клинка. Хорошо хоть тракт полон людей, навстречу часто попадались и одинокие путешественники, и длинные вереницы купеческих повозок. Из Арнии в Загорье вела единственная дорога.
Фосс сказал, что этот край присоединил к своим владениям дед нынешнего короля, покончив с вольницей диких горцев.
Дикими их считали и сейчас. По меньшей мере, склонными к бунтам. Считали справедливо, так как мятежи или попытки оных предпринимались горцами с завидной регулярностью, поэтому Загорье являлось единственным графством, которое отделялось от остального королевства таможней. Горцам запрещалась посещать все остальные земли Его Величества Герарда V без 'гостевого патента', что выдавался арнийскими чиновниками в столице Загорья.
В то же время самому распоследнему босяку дозволялось ходить средь бела дня вооруженным до зубов. Арнийское Сумеречье являло собой место опасное для людей, как и все другие земли на границе с Запустением. И, разумеется, оружный человек более склонен к бунту, чем бессловесный холоп.
Наша охрана осталась за таможней. Лишние глаза не нужны, тем более что Загорье отличалось от юга почти полным отсутствием разбоя. Хотя, признаться, управляться с лошадьми вдвоем очень неудобно.
Мы везли мушкеты. Прошлой ночью, еще до таможни, я незаметно для других выяснил содержимое ящиков. По моим подсчетам выходило, что в ящиках, груженных на лошадей, лежало пятнадцать десятков стволов этого новейшего оружия.
Мушкеты появились недавно, от аркебуз их отличал больший калибр и новый ружейный замок, увеличивающий скорость стрельбы. Никакая армия Большого Орнора еще не использовала мушкеты в заметных количествах. Цена каждого кусалась, и сто пятьдесят этих дорогих стволов в пересчет на серебро стоили целого состояния. Кому мы везли их, я не знал и, по правде говоря, это меня мало волновало.
– Ты не задумывался, почему по ту сторону гор Запустение не тревожит людей? – спросил я.
– Церковники говорят, что дыхание Тьмы, – тон Фосса сделался одновременно и насмешливым и пафосным, – останавливается их молитвами. А за горами обитают сплошь грешники-дикари да каторжане, и молитв всего святого братства на них не упасешься.
– Все это странно, – произнес я.
– Странно, – согласился бывший наемник, – но поразмышлять о том сможешь позже. Лошади опять сбиваются в кучу, а мы должны добраться до крыши над головой засветло. Застать ночь в пути опасно.
Растолкав уставших животных, мы продолжили путь.
Наши лошади приближались к небольшому городку с крепким высоким частоколом и дозорными башенками по всей окружности стен. За укреплением прятался Первый Приют.
У ворот с десятком стражников, вооруженных копьями и короткими аркебузами, толпились последние путники, спешившие укрыться от приближавшейсяя ночи за деревянными стенами.
– Успели, – облегченно вздохнул Фосс. Дорога за нашей спиной была пуста.
В ворота прошли без лишних проволочек и мзды, привычной по опыту общения с городской стражей из всех остальных виденных мной городов. Стражники в плоских железных шлемах и кожаных куртках с нашитыми металлическими бляшками бегло осмотрели наших лошадей. Но ящики не вскрывали. Старший десятка довольствовался бумагой, выписанной на таможне.
– Пропустить! – рявкнул он. – Да пошевеливайтесь, беременные мухи!
Во всем остальном десятник был настоящим стражником. Кому он адресовал мух, осталось загадкой, вполне может быть и нам, добропорядочным торговцам.
– Стань тут с лошадьми, – сказал мне Оливер. – Нас уже должны ждать. В 'Белой вазе'. Трактир средней паршивости, зато без проходимцев и карманников с улицы за столами. Я туда. Найду человека, которому поручено озаботиться нашим устройством на ночлег, и обратно.
Ворота выходили на небольшую квадратную площадь. В разные стороны расходились прямые мощенные булыжником улицы, на которых могли спокойно разминуться две телеги. Почти все дома бы двухэтажные и крыты добротной черепицей. У некоторых первый этаж сложен из оштукатуренного камня.
Обычный процветающий городок на пути оживленного торгового тракта, кабы не черты присущие именно Загорью. Все дома имели на окнах массивные ставни с запорами изнутри, их как раз сейчас активно затворяли. Многие подворья также были полностью обнесены крышей. Так, чтобы она переходила в забор. По сегодняшним разговорам с Фоссом выходило, что Первый Приют типичный городок Арнийского Сумеречья.
На улицах и площади полно фонарей. Фонарщики степенно переходили от одного светильника к другому, разжигая в каждом огонь. Местные жители определённо опасались темноты и не жаждали оставаться с ней наедине.
– … оно так, ночью здесь безопасно, – беседовали двое купцов-лекантийцев, которые прошли через ворота перед нашим караваном. Один из них втолковывал другому о Первом Приюте, – Запустение далековато, да стража ходит по улицам все ночь. Фонари к тому ж. Но береженного бог бережет, до рассвета без лишней надобности нос на улицу не суй.
Из ближайшего проулка протопали сапоги дюжины городских стражников. Те же копья и кожаные куртки, что и у охраны ворот. Стражники хмуро покосились на люд, мнущийся на площади и двинулись дальше, еще более мрачно пялясь то на тени в углах домов, то на вечернее небо. Городок напоминал крепость, готовящуюся к осаде.
Веселое местечко – это Сумеречье. А Запустение еще веселей?
Показался Фосс. Оливер шел в сопровождении грузного горца, в котором я узнал Акана – тюремщика, препроводившего меня в руки кардинала. От надзирателя в нем мало что осталось. Кожаная куртка, обитая по краям темным мехом, какую тут носит каждый второй; высокие сапоги, короткий меч и засапожный нож придавали ему облик настоящего горца.
