Зеркало ее сновидений - Дональдсон Стивен Ридер (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
— Поскольку у вас не оказалось легких ответов, вы решили вообще отбросить вопрос. Вы уже сообщили об этом Джерадину?
Мастер Барсонаж тихо признался:
— У меня не хватило смелости. — И затем добавил: — Ни одному из пригодников ничего не сообщили. Они продолжают поддерживать огонь в рабочих помещениях, чтобы мы могли продолжать свою работу — если сможем обрести какую-то цель.
На мгновение ей захотелось рассказать ему то, чего она никогда не рассказывала Джерадину — и никому другому, — рассказать, что она видела трех всадников из своего сна в предсказании Гильдии. Но мысль о том, как он воспримет эту информацию, остановила ее.
Он может переложить ответственность за Гильдию на ее плечи, взвалив на нее вопросы, решить которые она не сможет, но и не будет знать, как избавиться от них.
— Мастер Барсонаж, — сказала она, ощущая в висках бешеное биение пульса, — вам не кажется, что вы просите слишком о многом? Вы едва снизошли до вежливости, когда я сюда прибыла. Вы тогда не снизошли до того, чтобы считаться со мной. Вы не обращали внимания на мое незнание обстановки — как не обращаете на него внимания и сейчас. И вы продолжаете игнорировать меня. Я не знаю, почему Гарт пытался меня убить. Там, откуда я пришла, зеркала всего лишь показывают то, что находится перед ними. Они не могут ничего сделать. Я не воплотитель.
И все равно он отказывался смотреть ей в глаза. Вместо этого он сделал несколько глубоких вдохов, словно пытался надуть себя, и сжал руки в кулаки.
— Миледи, это неправильно. Гильдия — необходима, что бы о ней ни думал сейчас король Джойс. Она стоит между нами и кровавым хаосом — между Мордантом и ужасом. Война — это всего лишь война. Женщины этого не понимают. Сначала начнутся битвы, потом обязательно наступит мир. Но без Гильдии, которая контролирует воплощения, на невинных могут обрушиться такие напасти…
И так оно и будет, миледи. Это обязательно произойдет. Даже если каждый воплотитель будет стараться использовать свои возможности как человек доброго сердца, его воплощения в конце концов обратятся во зло. Потому что он попадет к верховному королю Фесттену — или к алендскому монарху — или тому, кто захватит власть в Орисоне, — и новые правители используют воплощения в целях разрушения. Они будут обязаны сделать это, потому что идет война. Но сами они при этом страдать не будут. Заплатят, и полной ценой, все остальные, совершенно невинные.
И поскольку король Джойс повернулся к нам спиной, иной надежды у нас нет. Только Гильдия сможет предотвратить все это. Если она будет сохранена и будет обладать силой — если для этого у нее будет цель.
Вы — единственный ответ, который нам удалось получить, миледи. И потому вы не должны бросить нас в такой ответственный момент.
Речь Мастера тронула Теризу. Несмотря на то, что она испытывала злость и невольное отвращение. Возможно, его вера в то, что Териза может помочь, была чистой иллюзией; однако страх, который привел его сюда, был реальностью.
— Мастер Барсонаж, — ответила она тихо, — клянусь вам, я не знаю, что происходит. Я ничего в этом не понимаю. Но вы правы. Я согласна с вами, что воплощения не должны использоваться в целях разрушения. И я расскажу вам всю правду о себе — как только узнаю ее сама. Если это сможет послужить ответом, она будет полезна нам обоим.
Териза не могла бы сказать, понял ли он ее слова. Трудно было определить, слышал ли он ее вообще. Его глаза избегали ее глаз, его лицо нахмурилось, словно она полностью отказалась слушать его.
Через какое-то время он встал с кресла и поковылял к двери.
Оставив Теризу с еще одной ужасной новостью, которую ей предстоит рассказать Джерадину.
Зато теперь она совершенно перестала цепляться за свое существование. Она слишком беспокоилась о Джерадине, чтобы бояться исчезнуть.
На следующий день, приблизительно в полдень, Джерадин пришел в ее комнаты, чтобы вместе с ней пойти проведать Артагеля.
Териза провела ночь, набираясь смелости. Но деликатного способа сообщить обо всем этом она так и не нашла и потому просто рассказала о своей беседе с магистром. Затем прикусила губу и затаила дыхание, ожидая его реакции.
К ее ужасу, он отреагировал на новость взрывом смеха.
Он смеялся так сильно, что ему пришлось прислониться к стене — смех сотрясал его тело, хотя не было слышно ни звука. Он скорчился, словно рыдал, слезы текли по его щекам, словно от сильного горя. И тем не менее было очевидно: он смеется столь увлеченно, что это напоминает истерику. Он несколько раз хлопнул в ладони, словно аплодируя.
— Ну, в общем, ты должна признать, — выдавил он, между приступами хохота, — что все это вполне логично.
Териза совершенно не знала, что делать. Неужели у него действительно истерика? Такого вполне можно было от него ожидать: он долго находился под постоянным стрессом. Не дать ли ему пощечину?
Следовало рассказать ему о всадниках из ее сна. Териза знала это. Но не могла этого сделать. Она боялась.
— Все возвращается к тебе. — Пытаясь прекратить смех, он зубами стиснул палец, настолько сильно, что чуть не прокусил его до крови. Боль помогла ему остановиться. — Даже если ты не имеешь ко всему этому никакого отношения. Даже если ты оказалась здесь лишь потому, что у меня открылся поразительный талант, о котором никто раньше не догадывался. Все равно должна существовать причина. Причина, по которой я воплотил именно тебя, а не кого-то другого. В противном случае — это была всего лишь ошибка. Ничего не значащая. Однако и то, и другое дает ответ на основной вопрос воплотимого. Ты — ответ на этот вопрос.
Как и Мастер Барсонаж, он не хотел встречаться с ней взглядом.
— Распущена… Вся моя жизнь — с тех пор, как я прибыл в Орисон… О, Териза.
Но он не позволил ей коснуться его.
— Возможно, это не так уж и плохо, — сказал он, делая галантную, хотя и жалкую попытку казаться веселым. — Большую часть своей жизни я провел, пытаясь не совершать ошибок в своей работе. Теперь я могу сосредоточиваться на более важных вещах.
После этого он грубовато настоял на том, чтобы она составила ему компанию для визита к Артагелю.
Всю дорогу он шел, словно человек, внутри которого что-то сломалось, только он еще не подозревает об этом. Тем не менее он продолжал идти. Его самоконтроль был настолько жестким, что он производил впечатление человека, который ранен, но сам этого еще не знает.
Комнаты Артагеля находились в той части Орисона, которую Териза посещала до этого лишь однажды, во время экскурсии Джерадина — обширный кроличий садок жмущихся друг к дружке комнат, построенных чуть ли не одна над другой. Она не сочла бы их эквивалентом бараков, если бы они с Джерадином не встретили здесь так много стражников и если бы она не заметила несколько небольших плацев, где муштровали солдат. Оглядывая все это, Териза решила, что в лучшем случае на каждого человека здесь приходится по одной комнате; большие комнаты, вероятно, занимали несколько человек. Но у Артагеля была прекрасная квартирка: спальня, гостиная, кухня и ванная, которые, вместе взятые, по площади лишь немного уступали ее спальне в павлиньих комнатах.
На большей части апартаментов царило запустение, мебели почти не было; видимо, их обитатель прожил в Орисоне недостаточно долго, чтобы беспокоиться о своих комнатах. А может быть, чувство «дома» относилось лишь к Хауселдону. Но какова бы ни была причина, единственным украшением квартиры служил длинный ковер на стене, увешанный множеством разнообразных сломанных мечей и шпаг.
— Это все — клинки, которые когда-то угрожали его жизни, — шепотом объяснил Джерадин, ведя Теризу в спальню.
Артагель лежал на примитивной кровати, представлявшей собой деревянную раму, на которую натянута ткань. Комната не обогревалась, и воздух был холодным. Вдобавок Артагель лежал раздетым до пояса. И тем не менее на его лбу была испарина, а глаза горели темным пламенем, словно тайные сигнальные костры.
