Плечом к плечу (СИ) - Воронин Дмитрий Анатольевич (читать книги полные TXT) 📗
Может быть, она и сама подозревала, что боевая магия не поможет против чудовища, способного в несколько ударов сокрушить корабль? В конце концов, битвы с призванными демонами — лишь позже она узнала, что морская тварь обладала характерными признаками демона — выигрывались грубой силой, применение магии, как правило, давало весьма незначительный эффект.
Возможно, ей просто захотелось переложить ответственность — в том числе, и за последствия — на чужие плечи?
Или это было просто мгновенным порывом, лишённым заранее просчитанного смысла — и потому верным? Боги часто награждают тех, кто повинуется зову сердца, а не сухим логическим выкладкам. Быть может, именно для того, чтобы люди не забывали о вере, ибо вера тоже далеко не всегда следует законам логики, обращаясь к чувствам человека, к его душе — пусть братья-противники Эмиал и Эмнаур ищут тропы к сокровенным глубинам душ разными способами.
Чаще Дилана предпочитала отвечать, что годы службы Императору научили её разбираться в людях и мгновенно принимать единственно верные решения. Этот ответ льстил её самолюбию, в немалой степени способствовал росту её авторитета — но он не был верным. Ни о какой оценке она в тот момент не думала — да и не знала она толком ничего об Альте Глас, воспитаннице Школы Ордена, кроме того, что упомянутая Альта Глас является также подопечной леди Рейвен и не обладает хоть сколько-нибудь значительными талантами.
Но осознанно или нет, решение было принято. И ладони Диланы упали на плечи юной девушки, которая — несмотря на высказанное требование — и сама толком не знала, что её ожидает.
Накопленные силы хлынули в Альту непрерывным и могучим потоком. Можно ли описать эти ощущения? Что чувствует от рождения слепой человек, вдруг прозревший и окунувшийся в буйство красок, в мир, наполненный светом и образами? Что может поведать лишённый слуха, в один миг вдруг узнавший, как свистит в ушах ветер, как поют птицы, как шелестит трава под ногами, как рокочут бьющиеся о камни волны? Именно в этот момент Альте стало кристально ясно, почему столь опасен круг магов для тех, кто не стоит на его острие. Слишком велико наслаждение, упоение силой, слишком велик соблазн взять ещё капельку, ещё чуть-чуть, и подольше не расставаться с этим не поддающимся описанию богатством — в такой момент не думаешь, что за твоей спиной умирают люди, отдавшие больше, чем могли.
И ещё она ощутила боль, острую и жестокую. Боль, которая теперь останется с ней навечно. Боль от осознания того, что она, Альта Глас, бесталанная и никчемная, никогда больше не будет обладать этой силой… да и сотой её частью. Жалкий «светляк», простейший «щиток» и бесполезная «ледяная стрела» — вот её удел на долгие годы, и никаких шансов на то, что дар на самом деле есть, только спит крепко-крепко и ждёт своего времени.
Но эти чувства были отброшены, безжалостно загнаны в самые дальние уголки сознания. Руки девушки взметнулись вверх, соединившись на мгновение, а затем резко разошлись в стороны. Началось плетение заклинания, никогда ещё не сплетавшегося ранее.
В воздухе, в паре локтей от пенных гребней волн, появилось тёмное марево, с каждым мгновением становившееся всё гуще и гуще. Чудовище, терзавшее уже наполовину погрузившегося в море «Шестопёра», замерло, отдёрнуло от обречённого корабля большую часть щупалец. А затем рванулось вперед, ко всё расширяющемуся чёрному облачку… нет, уже не облачку — туче, почти сравнявшейся по размеру с гибнущей гуранской галерой.
Поток энергии продолжал вливаться в тело Альты, тут же перетекая в её руки и устремляясь вперед, к стремительно темнеющему творению. В облаке появились завихрения, сперва небольшие, но растущие с каждым ударом сердца, сливающиеся друг с другом и ускоряющиеся, постепенно превращающиеся в бешено вращающуюся воронку. Ветер, бивший Альте в лицо, стал утихать — а затем потоки воздуха изменили направление, устремляясь к рукотворному смерчу. И волны теперь не накатывались на борт «Урагана», а рвались к воронке, стремясь заполнить её — и исчезнуть в стремительном вихре.
— Во имя Эмиала… — послышался чей-то сдавленный вопль, — что же это…
А чудовище, разом потеряв интерес к гибнущей галере и изрядно потрёпанному «Хранителю», уже подошло к смерчу вплотную. Одинокое щупальце потянулось к вихрю, к нему присоединились другие, всё больше и больше — тонкие нити плясали вокруг воронки, то ныряя вглубь чёрного провала, то оттягиваясь назад, почти сливаясь с поблескивающим телом твари. А потом — прошло лишь десяток коротких мгновений — демон рванулся вперёд, влипнув в воронку. И она послушно раскрылась, разом увеличившись в размерах чуть ли не вдесятеро, охватив струящимися полупрозрачными краями огромную — теперь-то это было хорошо видно — тушу, рядом с которой корабль казался не крупнее жука в сравнении с буйволом. И ещё спустя один-два удара сердца тугие жгуты чёрных вихрей сомкнулись позади морского чудовища.
Затем раздался грохот. Альта увидела, как взмывает к небесам стена воды, как разламывается пополам «Хранитель», как разлетается в щепки «Шестопер» — и рой обломков медленно, словно нехотя, летит прямо в неё. Она стояла неподвижно, не в силах предпринять хоть что-то, и лишь отрешённо подумала, что останься на судне маг, не включенный в круг, он сумел бы поставить «купол» и хоть немного смягчить удар разбушевавшейся стихии. Но «купол» ставить было некому — хотя круг и распался, но составлявшие его волшебники были большей частью мертвы, а уцелевшие едва стояли на ногах.
Ангер сумел оттолкнуть девушку, прикрыть её и Ташу собой — а в следующий миг поток остатков уничтоженного корабля обрушился на палубу «Урагана», сметая всё на своём пути. Он ощутил удар, услышал противный хруст — не иначе как от ломающихся костей, а затем всё затопила чернота.
Блайт медленно открыл глаза. Сквозь кровавую пелену, затягивающую глаза, проступило знакомое лицо.
— Ангер… ты жив… — прошептал голос Таши, дрожащий и испуганный. — Слава Эмиалу, Ангер…
Она прижалась к нему, обхватив руками, словно пытаясь закрыть собой от всех опасностей мира.
— Всё… — он хотел сказать, что всё нормально, но тут же осознал, что Таша обратилась к нему по имени, которое ни в коем случае не следовало произносить здесь. Блайт дёрнулся — и тут же обрушилась боль изломанного тела.
— Лежи, — торопливо зашептала она. — Лежи, не двигайся, молю. Теперь всё будет хорошо. Твой амулет раскололся, но если бы не он, ты бы погиб, обломок ударил тебя прямо в сердце, но наткнулся на амулет, и он раскололся, но это неважно, главное, ты лежи, сейчас я чуточку отойду и займусь твоими ранами, только не волнуйся и не двигайся, тебе нельзя двигаться, но всё закончилось, чудовища больше нет, и мы живы, и с тобой всё будет в порядке, только не шевелись, и не говори ничего, нельзя тебе сейчас говорить…
Она долго ещё что-то бормотала, всё более и более бессвязно, повторяя одно и то же по многу раз. А он смотрел в её заплаканные глаза и думал, что вот теперь-то уж точно всё будет хорошо. И не только потому, что так говорит Таша, а ещё и потому, что иначе было бы просто несправедливо и боги, если у них есть хотя бы капля совести, не могут не понимать этого.
А потом он скосил глаза и увидел Дилану. Бледную, с изрядно исцарапанным лицом. Леди задумчиво смотрела на него, чуть кривя кровоточащие губы в подобие улыбки, затем покачала головой.
— Интересно, а ведь ты неплохо умеешь выживать… Консул Блайт. Нам надо будет с тобой поговорить. Обязательно. Позже.
Она говорила что-то ещё, но он снова потерял сознание и уже не видел, как уходит носом в воду искорёженный «Ураган», как торопливо спускают уцелевшие шлюпки матросы, как бережно переносят в них самого Блайта, Альту с изогнутой под немыслимым углом ногой, капитана Хая с залитым кровью лицом и других — в том числе и тех, кому уже не суждено было выбраться из тьмы забытья. Он не видел, как лёг в крутой разворот «Светозарный», как вытягивали из воды немногих уцелевших из экипажей «Шестопёра» и «Хранителя». Не видел, как скрылись под водой мачты «Урагана» и как плакал, стоя на коленях, Ублар Хай, провожая свой корабль в последний путь. Не видел, как шатающаяся от потери сил Таша заливала потоками целительной магии его многочисленные раны — и как чуть позже, когда волшебница рухнула без сознания, её сменила Дилана.
