Наука Плоского мира. Книга 4. День Страшного Суда - Пратчетт Терри Дэвид Джон (электронные книги без регистрации txt, fb2) 📗
Молочный океан изображён на одном из самых известных барельефов в знаменитом храмовом комплексе Ангкор-Ват в Камбодже, включённом в список всемирного наследия ЮНЕСКО. По одной версии индуистской космологии Молочный океан был одним из семи морей, окружающих семь миров. Вишну-Пурана в переводе Горация Хаймана Вильсона 1840 года повествует, что бог-творец Хари (он же Вишну, он же Кришна) посоветовал остальным богам бросить в Молочный океан лекарственные травы и пахать его, чтобы сделать амриту – напиток богов. Богам было предложено использовать гору Мандара в качестве мутовки, а змея Васуки намотать на неё вместо верёвки. Сам же Хари в образе сухопутной черепахи стал опорой для вращающейся горы.
Около 1870 года Ральф Гриффит сделал стихотворный перевод «Рамаяны» Махариши Вальмики. В песне 45 книги 1 рассказывается, что всё пошло не так, как ожидалось. Когда дэвы и асуры начали пахать Молочный океан, вскрылся фундаментальный инженерный просчёт:
Тогда они упросили Вишну выручить их и «подпереть чем-нибудь ужасающий вес Мандары». Тот любезно согласился помочь и предложил отличное решение:
Теперь мы должны представить вам ещё одну разновидность носителей миров, совершенно пренебрегаемую космологией Плоского мира. А именно змея.
Сейчас вы поймёте почему.
Во многих индуистских и буддийских храмах перила лестниц оформлены в виде длинных каменных змей, в нижней своей части заканчивающихся изображением многоголовой королевской кобры с раздутыми капюшонами. Это так называемая нага. Наги храма в Ангкоре обычно имеют по семь голов, расположенных симметрично: одна в центре и шесть по бокам. Камбоджийская легенда гласит, что наги – это раса сверхъестественных существ, чьё царство находится где-то в Тихом океане. Семь их голов соответствуют семи различным народам нагов, мифологически связанным с семью цветами радуги.
Махабхарата отзывается о нагах довольно неприязненно, рисуя их коварными и злобными существами, законной добычей царя орлов Гаруды. Однако согласно Пуранам, царь нагов Шеша (он же Шеша-нага, он же Деванагари, он же Ади-шеша) был богом-творцом. Впервые Брахма встретил Шешу в человеческом облике истового аскета и тут же поручил ему нести мир на своей голове. Шеша принял свой истинный облик змея, заполз в нору, достиг основы мира и вместо того, чтобы водрузить планету себе на голову, напротив, подсунул голову под планету. Да вы бы и сами так поступили на его месте.
Почему мы завели разговор о поддерживающих мир змеях, отсутствующих в «святцах» Плоского мира?
Потому что несущие мир слоны – это, вероятно, те же змеи, только потерянные переводчиками.
Дело в том, что санскритское слово «нага» имеет несколько значений. Одно из них – «королевская кобра», а другое – «слон», скорее всего из-за его змееобразного хобота. Несмотря на то что слоны, несущие мир, появляются в позднейшей санскритской литературе, в раннем эпосе они отсутствуют напрочь. Вильгельм фон Гумбольдт предположил, что мифы о слонах возникли по причине различного понимания слова «нага», и история о змее, несущем на себе мир, превратилась в историю о слонах. Во всяком случае, идея эта показалась достаточно привлекательной народу, использующему слонов для переноски тяжестей.
В классической санскритской литературе имеется множество ссылок на роль слонов в индуистской мифологии. Они охраняют и поддерживают Землю в четырёх основных точках. Когда они переступают с ноги на ногу – земля трясётся (такой вот творческий подход к объяснению природы землетрясений). Количество слонов может разниться: четыре, восемь, шестнадцать… В санскритском тезаурусе Амара-коша, составленном грамматиком Амара-Синхой около 380 года, написано, что мир поддерживают шестнадцать слонов: восемь самцов и восемь самок. Имена самцов: Айравата, Анджана, Кумуда, Пундарика, Пушпаданта, Сарвабхаума, Супратика и Вамана. Об именах самок ничего не сказано. Тогда как Рамаяна перечисляет лишь четырёх самцов: Бхадра, Махападма, Сауманаса и Вирупакша.
Как бы то ни было, имя Махападма упоминается в Хариванше и Вишну-Пуране, но там оно принадлежит сверхъестественному Змею, который, подобно дракону из мифов других народов, охраняет клад. Словарь Брюера излагает популярную версию индуистского мифа, в котором мир держится на слоне Махапудме, стоящем на сухопутной черепахе Чукве. Очень может быть, что данный вариант написания происходит из опечатки в издании 1921 года поэмы индийского борца за свободу Шри Ауробиндо, написанной по мотивам одной из историй Махабхараты:
Речь здесь совершенно точно идёт о гигантской кобре, если, конечно, вы не думаете, что лотос из капюшонов – это слоновьи уши.
В этом контексте основной интерес для нас представляет сравнительная мифология. Многие древние мифы о творении содержат схожие детали, и есть искушение объяснить их межкультурными контактами. Мы всё более и более убеждаемся, что древний мир во многих своих аспектах был куда сложнее, чем нам казалось, и имеются археологические доказательства того, что торговые связи простирались куда далее, чем мы привыкли полагать. Несмотря на это, не следует поддаваться соблазну, ведь существует гораздо более правдоподобное объяснение: схожесть культур обеспечивается общностью человеческой психологии и схожестью окружающей обстановки.
Образ Земли, поднимающейся из вод первобытного океана, – одна из тех идей, которые естественным образом приходят в голову умного, но малообразованного существа, пытающегося объяснить, откуда взялся мир, используя антропоцентрические воззрения. Море приходит и уходит, камни появляются и исчезают; разливы затапливают луга, а потом они снова обнажаются… Мы черпаем вдохновение у природы, представляя её чем-то большим, чем на самом деле, и используем наши собственные фантазии, чтобы объяснить то, чего не понимаем. Мифы о творении – открытое окно в человеческую психологию. Такие повсеместно распространённые природные феномены, как моря, горы, вулканы и землетрясения, наводят нас на сходные сверхъестественные интерпретации. Все древние культуры испытывали влияние окружающего их мира животных и растений. Если вы живёте там, где полным-полно опоссумов и ягуаров, совершенно неудивительно, что вы начинаете придумывать себе богов-ягуаров и богов-опоссумов.
Куда интереснее, во многих отношениях, расхождения в мифологиях тех и иных культур. Они показывают, что сходства зачастую являются результатом некой общности эволюции, в ходе которой некоторые распространённые объяснения возникли независимо друг от друга, исходя из одной и той же логики (зачастую логики «плоскомирового» плана), свойственной человеческому разуму. Примером такого рода служит объяснение грома: мол, это боги швыряются всякими тяжёлыми предметами.
Любопытно рассмотреть, как эволюционируют мифы по мере передачи из уст в уста. Чем-то это напоминает игру в «Испорченный телефон». И тогда змеи вдруг превращаются в слонов. Потом мифы начали записывать, но до появления массового книгопечатания они всё равно подвергались значительным изменениям. Даже сейчас многие помнят лишь общую канву какой-нибудь легенды или исторического анекдота, но не имена персонажей. В математических кругах циркулируют несколько типичных историй о знаменитых математиках. Сами эти истории никогда не меняются, в отличие от их героев, главное, чтобы последние были достаточно знамениты. Неважно, кто это был в действительности: от того, кого именно вы сделаете её персонажем, история не перестаёт быть смешной. Шутка про штабель-черепаху – из той же оперы.
