Плач Абалона - Уэлч Джейн (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
– И чего же я в таком случае силы трачу? – спросил тот, не переставая делать, как она велела.
– Трог тут копал, – коротко ответила жрица. Каспар ее не понял, оглянулся через плечо и рыть стал чуть менее самоотверженно.
Возведя глаза к небу, Брид воскликнула:
– Да пойми же ты! Мне надо знать, что он хотел вырыть. Что-то привлекло его внимание, и кобольды тут ни при чем. Они живут на деревьях, а не в норах. Если мы отыщем то, что искал Трог, у нас будет больше шансов и его самого найти. Не можешь копать как следует, подвинься, сама буду.
– Позвольте мне, госпожа моя, – предложил Брок, но на него не обратили никакого внимания.
Каспар удвоил усилия, из-под палки полетели комья земли. Парочка длинных корней не хотела поддаваться. Каспар поднатужился и вдруг отскочил, сев на корточки.
– Что там? – требовательно спросила Брид.
– Мертвечина. Похоже на ребра оленя.
– Оленя? Да ты рехнулся, Спар. Зачем кому-нибудь зарывать оленя под корнями терна?
– Может, это какое-нибудь жертвоприношение. В конце концов, это же древняя роща.
– Если бы это было жертвоприношение, оленя бы сожгли, зарезали, а потом сожгли. А скорее всего съели бы. Дай-ка взгляну.
Без тени брезгливости Брид руками раскидала землю, и Каспар увидел, что действительно нашел тушу животного – не оленя, а волка. Изъеденная червями грудная клетка еще держалась на сухожилиях и мышцах, но внутренностей никаких не осталось.
Вместо них среди ребер лежал маленький пухлый сверток, аккуратно перетянутый кожаными шнурками.
С минуту Каспар и Брид смотрели на него, не в силах сказать ни слова. Потом баронский сын перерезал веревку, которой сверток был привязан к хребту мертво го волка, и не раздумывая передал его Брид, но тут же об этом пожалел. Конечно же, надо было самому разбираться, в чем тут дело, а не перекладывать ответственность на других. Вечно так получается: то с отцом, то с кем-нибудь из жриц, то хуже всего – с Халем.
– Зачем, спрашивается, было прятать сверток внутри волчьего трупа? – удивилась Брид, замерзшими пальцами распуская завязки.
На землю упал шершавый камешек примерно с грецкий орех величиной. Брид поймала его, пока он не закатился под корни. Камень был почти весь серый, и только в одном месте, на сколе, виднелась поверхность яркого самоцвета.
– Смотри-и… – восхищенно протянула девушка, поворачивая драгоценность к свету зимнего солнца. – Какой красивый! Золотой цвет такой глубокий, а красная искра!.. В жизни такого большого не видела.
– Солнечный рубин, – определил Каспар, как толь ко Брид передала камень ему. Жрица стала развязывать кусок кожи, из которого выпал самоцвет.
– Странная записка, – пробормотала она себе под нос.
– Ну, что там написано? – спросил Каспар, когда тишина затянулась.
– «Богатые залежи возле Зеркального озера и долины Драконьего Когтя», – прочла Брид.
– Богатые залежи чего? – не понял Каспар.
– Наверное, таких камней.
Каспар задумчиво сморщил лоб, переводя взгляд с рубина на мертвого волка, а потом – на записку.
– Почему… – начал он, – почему из этого сделали такую тайну? Зачем прятать записку в волчьем трупе? Надо же было так стараться! Если в Желтых горах можно найти солнечные рубины, зачем скрывать? Могли бы просто пойти к отцу и все ему поведать…
Брид посмотрела на него, как на дурачка обычно этим славился Халь.
– Скрывали, очевидно, потому, что не хотели, чтобы барон об этом знал. Любые драгоценности, найденные в Желтых горах, по праву принадлежат ему. А все эти тайны означают лишь то, что кто-то желает забрать рубины себе и никаких отступных не платить. Те, кто на западе добывает железо, платят, и хозяева серных шахт на границе с Овиссией тоже, а эти не хотят.
– Глупости какие, – заспорил Каспар. – Конечно, сколько-то камней можно стащить, но развернуть целую шахту, и чтобы отец об этом не узнал никак.
Брид подумала и ответила:
– Пожалуй, ты прав. В этом смысла нет. Прежде чем начинать добычу, они бы попробовали добиться баронского разрешения. Но все равно записку спрятали. Не бесцельно же? Выходит, кто-то считает, что дело того стоит.
– Воры! – возмущенно воскликнул Каспар.
Брид сунула камень и кусок волчьей кожи в сумку, встала и задумчиво огляделась вокруг. Хотя могло показаться, что жрица смотрит куда-то вдаль, Каспар-то знал: она погружена в глубины своего сознания, гадает, что может выйти из этой находки.
– Труп надо положить обратно, как было, – велела Брид, и Брок тут же подскочил выполнить приказ. – Нет, погодите.
Жрица достала из сумки заячью лапку, потом осторожно отрезала кусок от плаща из медвежьей шкуры, подумала еще, морща брови, и поцарапала острием кожу у себя на внутренней стороне запястья. После этого стала кровью выводить буквы.
– Что это ты пишешь? – спросил Каспар, не сводя глаз с пореза.
Брид улыбнулась и с довольным видом прочла:
– «Ждите там, где встречаются Лешая река и Белоструй». Конечно, можно бы было укрыться где-нибудь неподалеку и подождать, кто придет за запиской, но тут особо не спрячешься место голое. К тому же надо сперва найти волчат.
Каспар радостно закивал.
– Ага, точно, а слияние двух рек – место заметное, и у нас на пути. Займемся этим делом, когда будем возвращаться с перевала. Если там кто-нибудь окажется, значит, его и надо подозревать.
Брид закатала заячью лапку в обрывок шкуры с надписью и привязала ее к хребту мертвого волка на месте прежней записки. Брок быстро забросал кости землей. Каспар уже шагал к своему коню.
– Надо бы скорее ехать. Найдем волчат, а потом будем наблюдать за слиянием рек. Только вот где Пип? Брок, ты его не видел?
Старый солдат осмотрелся вокруг и покачал головой.
– Коня его тоже нет, мастер Спар. Должно быть, глупый мальчишка ускакал один.
– Тьфу ты, – плюнул Каспар. – Без него не уедешь, да и без Трога тоже. Может, Пип напал на след пса?
На то, чтобы отыскать на хрустящей от мороза земле следы шипастых подков мерина, много времени не потребовалось. Каспар понял, что покамест вожак отряда из него никудышный. Всего ничего проехали, а уже потеряли пса и мальчика.
– Мать Великая, ну и дурак! – ругалась Брид.
Следы вели в тень под высокими вечнозелеными со снами. Земля под копытами лошадей была покрыта опавшей хвоей. Каспар не сразу привык к полутьме и поэтому не заметил низко нависшую ветку, пока та не хлестнула его по щекам.
– Простите, сир, это все я виноват, – не переставал извиняться Брок, как Каспар ни пытался его унять.
– Надо мне было с парня глаз не спускать. Не знаю, что на него нашло. Моя вина, моя вина, мастер Спар.
– Да не твоя, – урезонивал его Каспар.
– Может, Пип заметил пса.
– С удивлением он обнаружил, что защищает мальчика.
Брид оглянулась и взглянула на него так, будто хотела сказать: «Нельзя быть таким доверчивым». Стоило Броку слегка отстать, как она подъехала к Каспару поближе и негромко произнесла:
– Это из-за вас с Май. Думаю, парень захандрил после того, как Брок ему напомнил, что весь гарнизон над ним смеется.
– А что у нас с Май? – вспылил Каспар. – Он, наверное, знает что-нибудь, что мне неизвестно. Май на меня сто лет внимания не обращает.
– Ой, ли? – усмехнулась Брид и углубилась в чтение следов.
Брид всегда знала о происходящем куда больше, чем Каспар. Ум у нее был быстрый, а сама она то вся кипела жизнью и идеями, то делалась мудро-безмятежной. Чужая и тем более привлекательная. За три последних года мальчишеские очертания ее фигуры стали более женственными, но не потеряли легкости и грации. И еще эти глаза! Казалось, что они проказливо смеются, и в то же время во взгляде всегда ощущалась какая-то древняя мудрость. Брид была соткана из противоречий, и, глядя на нее, Каспар чувствовал в горле ком.
О чем это он думает?! Хоть никто ничего и не заметил, Каспар покраснел от стыда. Ведь сто раз обещал Май, что та будет в его сердце единственной!
