Ступени из пепла - Бояндин Константин Юрьевич Sagari (книги без регистрации .TXT) 📗
— А я — нет.
Он вопросительно взглянул мне в лицо.
— Я объясню тебе. По пути, — добавила я.
— Сегодня я должен буду уехать. Ненадолго. Встретиться… со своими знакомыми. Думаю, ты догадываешься, зачем.
— Думаю, да.
Он положил голову мне на колени. Я сняла перчатку, прикоснулась ладонью к его щеке. Мне было невесело. Думаю, он это почувствовал.
— Ты знаешь, чего я всегда хотел?
— Да. Прикоснуться ко мне. Обнять. Я… не позволяла. Не знаю, почему.
— Ты помнишь… правила? Запреты? Хоть что-нибудь?
— Нет.
Он промолчал, стоя передо мной на колене. Что-то… что-то приходит ко мне. «Зрение»… оно что-то заметило. Сейчас…
О Всевидящая… Дени… ты бросил всё, рискуя навлечь немилость Её Величества на всю свою семью. Ты отправился искать меня… а нашёл мерзкую, злобную тварь… Она… я… делала всё, чтобы извести тебя. Но ты остался. Ты оплакивал меня, каждый вечер. И я вернулась.
— Дени… я отпущу тебя. Прошу, возвращайся. Я не стою таких неприятностей.
— Нет, Королева, — покачал он головой. — Мы вместе — навсегда. Ты вспомнишь, ты всё поймёшь.
— Завтра — бал. Разреши мне… Один танец, только один.
— Да, Королева, — он улыбнулся. — Сочту за честь.
Я закрыла глаза, кивнула.
Он затаил дыхание.
— Дени?
Молчание.
Я открыла глаза. Дени не было. Свет был выключен — повсюду. Здесь, в буфете, не работал даже пунктир. Медленно и осторожно я пробиралась к выходу — в надежде, что дверь не заперта.
Она была не заперта.
Мне показалось, что встреча с Дени мне просто приснилась.
Настолько отличался гул и круговорот начавшегося Выпуска от спокойного мрака, где мы вспоминали самих себя. Я успела изгнать со своего лица последнюю улыбку из тех, что должен видеть только Дени. Сегодня я — просто студентка. Недавно получившая диплом с отличием. И, будь оно всё неладно, я повеселюсь, как следует.
Оделась я настолько типично и неприметно, что застала Майстана врасплох. Народ разрядился так, что я со своей диадемой никак не выделялась.
Тут же объявились представители «кишечной фауны», но мне не составило труда вытерпеть их сверкающее стеклянное внимание. Просто вспоминала время от времени недавние слова Хлыста.
— Тахе Майтенаринн! Была ли ваша встреча с послом Федерации Никкамо случайной?
— Нет, конечно. Мы часто заходим на рынок вместе, посплетничать.
Смех. Корреспондент ретируется. Надо же, какой нервный.
— Прошу вас, Светлая, ответьте — кто подстроил этот трюк с исцелением?
— Наверняка не тот, кто нанял вас, таха. Иначе бы предупредили меня, чтобы играла получше.
И ещё, и ещё. Смутить меня трудно, а обучение со сверстниками в демократической обстановке Университета вынуждает отрастить змеиные зубы и кожу бегемота.
— Ловко, — похвалил меня Майстан. — Вас не узнать сегодня, тахе. Вы так хорошо выглядите… простите, я повторяюсь.
— Таха-тиа Майстан, — я остановилась. — Я хотела бы извиниться.
Его словно ударило током. Он даже оглянулся… нет, никто нас не слушал, «пресс-конференция» уже окончилась.
— Извиниться? — воскликнул он. — Но за что?
— За то, какой беспокойной гостьей я была.
Он рассмеялся.
— Ох, что вы. К тому же, мне казалось, что вы хотели продолжить работу в Университете. Три кафедры предлагают вам стажировку… или четыре?
Я смутилась.
— Спасибо, тахе, — Майстан поклонился. — Удивительный день. Удивительный Выпуск. Я запомню его надолго.
И я пошла… куда глаза глядят. Раз или два я видела Ласточку. Черноглазая вихрем металась по залу, её наперебой приглашали за разные столики — надо же, а прозвище — Недотрога!
Интересно, ножны у неё на поясе — для виду, или там что-то есть?
Дени не было видно. Ну да, разумеется. Не забыть зайти к нему утром. Непонятная игра затянулась. Интересно, что это за «правила», запреты? Не помню.
Прости, Дени.
Я скажу тебе эти слова. Когда мы увидим маяк.
Я не успела устать — только говорила, отвечала кивком на улыбки и приветственные жесты. Но ходить надоело. Вот бы посидеть где-нибудь… Счастливчики успели занять кабинеты — их было всего двенадцать, по шесть на каждой стороне. Вот уж где можно гудеть в приятной домашней обстановке. Там даже телевизоры есть…
Ладно, погуляю. Я столько всего забыла — надо бы повращаться среди своих. Никто не спешит склонять моё имя каждые пять минут, а это приятно.
И тут я услышала голос Саванти. Точно, Хлыст! Чуть-чуть «смазавший горло», как он сам выражается. Ну-ка, ну-ка…
Я осторожно глянула за занавески.
— …кроме медиков, — окончил Саванти. — Итак, за нас, за клуб циников!
Я вошла, когда компания заканчивала пить тост.
— Чтоб мне лопнуть, — произнёс Саванти, — сама Королева! Прошу Вас, тахе Майтенаринн!
Сидящие вокруг стола встали так стремительно, что двое или трое едва не упали на пол, вместе со стульями.
Кабинеты рассчитаны на двенадцать человек. Здесь же было восемь — Саванти, пять смутно знакомых мне студентов, студентка и… Реа-Тарин.
Последняя довольно скалилась. Теперь она целиком была одета в полосатое платье — настоящая тигрица. Ею и пыталась казаться. Не хватает лишь хвоста.
Саванти глубоко поклонился и… церемонно встал на одно колено. Реа-Тарин, ставшая серьёзной — тоже. Студенты, бедные, чуть не сгорели от смущения — их церемониалу никто не учил. Просто стояли — руки по швам.
— Вольно, — произнесла я интонацией и голосом старейшего из военных наставников Университета. — Приказ был — как следует напиться. Выполнять.
Увидела шесть пар широко раскрытых глаз. Потом… Саванти поднялся и рассмеялся.
— Да, коллеги, — он откашлялся. — Это историческая встреча. Поверьте мне на слово. Тигра…
Реа-Тарин поднялась на ноги. Да. Вновь прибывшего всегда отправляют за выпивкой. Конечно, тут от недостатка напитков не страдают, — наверняка в углу стоят те самые три ящика. Или нет, два — Саванти ведь блестяще уложился в двадцать семь минут десять секунд. Правда, он горячо убеждал нас, что не десять, а пять.
— Разрешите помочь, Светлая?
Я приняла протянутую руку. Шелест перчатки о перчатку.
— Сочту за честь, тахе-те Реа-Тарин.
Реа-Тарин указала в сторону дальнего бара. Долго выбирала бутылки, — знает, вероятно, что Светлой пить если и разрешено, то совсем немного. Ну что же, таких, как я, здесь хватает. Мало пьющих. Да и традиции графства поощряют возлияния только в случае больших праздников. Немного осталось таких праздников, совсем немного.
— Вы действительно меня не помните? — поинтересовалась Реа, пока бармен подбирал для нас подходящую коллекцию.
— Честно говоря, не помню.
— Мне приятно будет признаться ещё раз, Светлая, — кончики верхних клыков не закрывались губами. Вид был страшноватый. — Я — приёмная дочь баронессы. Не все обязательства семьи распространяются на меня.
— Благодарю, тахе-те Реа-Тарин.
— Жаль, что мы встретились повторно при таких обстоятельствах. У вас прекрасная выдержка.
— У меня было время потренироваться утром.
Она рассмеялась. Низким, «медовым» голосом. Метуар. Приёмная дочь? Да ладно, какая разница!
Я припоминала, что знаю о ней. Почти ничего. Три года назад её с треском выгнали из медицинского центра, она нашла работу на военной кафедре. И вот теперь Хлыст вернул ей место.
— Простите мне мой вопрос, — я опустила взгляд. — Мне кажется, что я сделала вам… что-то очень неприятное. Давно.
Она долго не отвечала.
— Говорят, что от Светлой лучше не пытаться скрыть всей правды, — произнесла она тихо, глядя в сторону суетящегося бармена.
Я молча сняла с себя диадему Утренней Звезды и положила на стойку.
— Тахе-те Майтенаринн, — во взгляде Реа не было никакой усмешки, как и в интонации. — Я думаю, что не обязана отчитываться перед вами о своих взаимоотношениях с мало знакомым вам человеком.
