Жребий принцессы - Тарр Джудит (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Хирел медленно подошел к лежанке. Прошло совсем мало времени, но кто-то уже успел причесать эту буйную гриву и пригладил спутанную бороду. Сделанная Хирелом повязка исчезла. Неужели и при свете солнца Сареван так похож на скелет?
Хирел подошел ближе и склонился над жрецом. Рана, нанесенная стрелой, начала затягиваться, оставляя грубый красный шрам на темном плече. Жар…
— Жар спадает, — сказал вождь. — Бог говорил с нами. Наш господин не умрет.
— Я ничего не понимаю в вашем колдовстве. Как он мог погибнуть от этого?
— Колдовство есть колдовство. И понимают его лишь колдуны.
Хирел открыл было рот, чтобы поставить на место этого наглеца, но передумал. Дым и пронзительное пение действовали ему на нервы. И он сбежал от них в ясную спокойную ночь.
Хирел приземлился у воды и старался побороть дурноту. Ясная Луна катилась на запад, а следом за ней двигался огромный бледный шар Великой Луны; оба ночных светила излучали холодное искрящееся сияние. При таком свете можно читать, сказал бы наставник Хирела. Юные девушки, такие же высокие, как мужчины, стараясь сохранять торжественный вид, принесли Хирелу еду, питье, целебную мазь для исцарапанных рук, а также одежду и при этом едва сдерживали смех. От вида и запаха мяса, фруктов и острого соленого сыра ком встал у него в горле, однако желудок взмолился о милосердии. Сначала медленно, а затем с нарастающей прожорливостью юноша опустошил тарелки и чашки. Кубок был наполнен какой-то бледной жидкостью, попробовав которую Хирел чуть не подавился: напиток оказался так крепок, что пришлось запить его водой из озера. Когда целебная мазь успокоила жжение в руках, он взял длинную полосу кожи, выдубленной до мягкости ткани, и обернул ее вокруг бедер. Он даже не вспоминал о своей наготе до тех пор, пока не оделся, и теперь, когда его никто не мог видеть, его щеки залил яркий румянец.
Какой-то звук заставил Хирела обернуться. К нему подошла еще одна стройная высокая девушка, но ее глаза были опущены, а в протянутых руках сиял некий предмет.
— Возьми, — сказала она на корявом языке торговцев. — Возьми же.
Это был выкованный из золота полумесяц, из центра которого спускалась золотая проволочная петля с огромной янтарной каплей, тускло светившейся при свете лун. Хирел взял ожерелье и поднял его повыше. Девушка улыбнулась. Ее палец коснулся подвески, качнул ее и скользнул по оправе, обрамлявшей янтарный глаз.
— Надень это, — сказала она и принялась что-то лепетать на родном языке, похожем на журчание быстрого чистого ручейка. Хирел медлил в нерешительности, и тогда она проворно выхватила ожерелье из его рук и подалась вперед. Ее груди качнулись. Золото обхватило шею Хирела, приятно холодя кожу. Девушка была очень красива, несмотря на разрисованную узорами смуглую кожу и косички, несмотря на высокий рост и худобу. Орнаменты на ее теле были янтарными и золотыми. Быть может, она была принцессой.
Хирел подумал, что ему остается только сидеть, смотреть и все глубже увязать в этом сне. Однако она улыбалась. Он робко улыбнулся в ответ. Девушка дотронулась до его волос, а он прикоснулся к одной из кос с золотистой лентой, потом его палец скользнул по ее бархатистой щеке и по нежной молодой груди. Она что-то пробормотала, и он увлек ее на траву.
— Я должен идти, — сказал Сареван. Глубокий сон владел им целых два дня, в течение которых колдунья пела и окуривала его своими снадобьями. Но стоило ему проснуться, как он попытался подняться. — Я должен идти. Мне надо поговорить с отцом.
Он так ослабел, что даже Хирел мог бы повалить его одной рукой. Однако он не сдавался.
— Нам надо ехать в Эндрос. Приближается буря. Я должен быть с отцом прежде, чем все взорвется.
— Если ты поедешь сейчас, то взорвешься сам. — Колдунья приподняла его голову и поднесла к губам чашку. — Пей.
Сареван с поразительной покорностью выпил отвратительное варево, состряпанное из трав, меда и кобыльего молока. Он чуть не подавился, глотая его. Но как только последние капли отвара были выпиты, он снова принялся за свое.
— В день, когда я буду слишком слаб, чтобы сесть в седло, можете положить меня на погребальный костер. А сейчас дайте встать. Мне необходимо уладить кое-какие дела с тем, кто правит здесь.
— Вставай, и тогда тебе придется улаживать свои дела со смертью.
— Неужели ты откажешь мечтателю в грезах? Губы колдуньи сжались. Хирелу было знакомо это выражение: точно такое же он видел на лицах своих врачей, когда, маленький и больной, он не желал лежать в кровати и принимать их дурацкие лекарства. Он незаметно выскользнул из палатки, оставаясь во власти воспоминаний. Но, даже отойдя на несколько шагов, он продолжал слышать увещевания знахарки.
Вождь Азхуран сидел в своей открытой палатке и слушал спор, пока жены покрывали его тело устрашающими алыми узорами. Завидев Хирела, он поднялся и разогнал жен и воинов. Его огромные ручищи оторвали юношу от земли.
— Ах ты, маленький жеребец! — проревел он. — Что, понравилась моя дочка, а, золотая головушка? Эй, женщина, будь любезна, наполни кубок для мужчины Зхиани.
С трудом овладев собой, Хирел принял массивный золотой кубок. Его содержимое отдавало кобыльим молоком. Сделав каменное лицо, он отпил глоток, отставил кубок в сторону с самым благопристойным видом и взглянул на Азхурана. Даже сидя на земле, великан был выше Хирела. Юноша почувствовал, как краска заливает его щеки. Он был уверен, что покраснел с головы до пят, хотя и не осмеливался опустить глаза, чтобы проверить это.
— Ты ей нравишься, — во всеуслышание заявил Азхуран. — Она говорит, что ты просто мастер. Лев. Бык. Жеребец. Безбородый, сладкоголосый парень с короткими кудрями — просто чудо! В твоей стране все мужчины похожи на тебя?
То, что он не умер тут же на месте. Хирел был склонен отнести на счет происков несуществующих богов. Мужчины зхил'ари таращились на него, а женщины норовили подобраться к нему поближе и пожирали его голодными глазами. Предательницы Зхиани среди них не оказалось. Гибкая, словно змея, с ядовитым, как у змеи, языком, Зхиани развлекалась с ним всю ночь возле озера, а на рассвете покинула его, подарив тысячу поцелуев. На смену ей явились шесть дев, почти таких же красивых, как она сама, которые кормили, украшали и всячески ублажали его. А с наступлением ночи они снова были вдвоем и до рассвета резвились в траве при свете лун и звезд. Она была ненасытна. Она была сладкая как мед. Она была рождена для высокого искусства любви. И она предала его, поведав о его доблестях всем и каждому. Если Хирел выйдет из этой палатки живым, то убьет ее.
Ее отец смеялся и самым непристойным образом подталкивал Хирела.
— Ну-ну, маленький жеребец! Ты что, оставил свой язык в беседке у воды? Расскажи мне, что привело тебя сюда. Ты хочешь золота? Сенелей? Или еще одну женщину, чтобы научить ее своим западным танцам? Хотя это будет делом нелегким, потому что у моей дочери острые когти и она выпустит их, как только кто-нибудь попробует понравиться тебе. К изумлению Хирела, его голос прозвучал слишком уверенно. — Сареван, — сказал он. — Сареван хочет говорить с тобой.
Хирел рассудил правильно. Азхуран вскочил на ноги без вопросов и возражений. Неспешным шагом, чтобы Хирел мог поспевать за ним, он направился к палатке Саревана, расталкивая любопытных, толпившихся вокруг. Сареван сидел в кровати, а старуха стояла поодаль, и воздух между ними накалился от напряжения. Хирел протиснулся внутрь.
— Вождь здесь, — сказал он Саревану. — Постарайся договориться с ним побыстрее. Тебе надо отдохнуть.
Он не сомневался, что ведьма наложит на них всех свое проклятие. Но она так и стояла в сторонке, скрестив на груди руки, и молча сердито смотрела на них. Азхуран склонился над принцем Аварьяна и громко заговорил на своем языке.
Обсуждение сделки заняло довольно много времени. В самый разгар торговли, когда старуха присоединила свой голос к общему хору, в палатке появился Юлан. Кот невозмутимо развалился на полу и задремал, однако одно его ухо оставалось бдительно приподнятым. Устроившись возле его теплого надежного бока, Хирел пытался хоть что-нибудь разобрать в словесной перепалке, разразившейся над его головой. Это помогало ему забыть о пережитом стыде и удерживало от немедленного убийства.
