Ритуал тьмы - Хардебуш Кристоф (книги бесплатно .txt) 📗
— Что? — Никколо опешил от такого количества обрушившихся на него откровений.
— Они развратники, — наклонив голову к плечу, Валентина заглянула ему в глаза. — Ты понимаешь? Видимо, они все живут в свальном грехе!
После этих слов Валентина смутилась, будто вспомнив о том, что молодой незамужней даме не пристало распространяться о подобных вещах.
— Но это все только слухи, — помолчав, ответил Никколо. — Так говорят злопыхатели и те, кто не понимает гений поэта. Может быть, всему этому есть какое-то безобидное объяснение. Говорят, что труды лорда Байрона оценил Гете. Сам Гете! Человек, написавший «Страдания юного Вертера». Может ли быть более достойная похвала? И разве король поэтов оценил бы человека, который живет в свальном грехе?
Валентина смерила его скептическим взглядом. Откинувшись на спинку стула, девушка опустила глаза и уже, видимо, собралась что-то сказать, но запнулась.
— Раз уж тебя не отговорить, то хотя бы будь осторожен, Никколо. Если тебя заметят в обществе этого англичанина, твоя репутация будет испорчена, подумай об этом. Если не для себя, то хотя бы для меня и для моей семьи. Ведь доброе имя Лиотаров может быть опорочено твоими действиями. В конце концов, ты живешь в нашем доме.
Хотя Никколо не было дела до слухов в женевском обществе, он кивнул. Отец предупреждал его перед отъездом, что в Женеве ревностно следят за приличиями, и поэтому всегда нужно вести себя безупречно.
— Обещаю, что буду осторожен, — торжественно заявил он. — Я не опозорю твою семью. Это будет недолгий визит. Я просто заберу пальто, вот и все.
Она улыбнулась, и тучи, сгустившиеся над ними, развеялись в солнечных лучах ее глаз.
— А когда вернешься, все-превсе мне расскажешь, ладно?
Вивиани рассмеялся.
— Тогда я попрошу одного из ваших слуг отнести мою визитку на виллу. Завтра вечером отправлюсь в этот… оплот греха.
10
Никколо читал выпуск «Нью Мансли» 1814 года, в котором были опубликованы его любимые рассказы, когда в его комнату, запыхавшись, вбежала Валентина. Девушка настолько торопилась, что, видимо, совершенно не подумала о том, что не пристало врываться в комнату не постучав. Не смущало ее и то, что Никколо сидел в кресле в полурасстегнутой рубашке.
К несчастью, на вилле Лиотаров не было настоящей гостиной, поэтому юноша устроился в маленькой комнатке с креслом — тут свет лучше всего подходил для чтения. Обстановка здесь, как и во всем доме, была скромной, со строгими линиями и без украшений. Скорее всего, это было связано с кальвинистскими убеждениями семьи.
Валентина взбудораженно махнула рукой в сторону окна, из которого открывался прекрасный вид на парк и озеро.
— Никколо, пойдем! Нам срочно нужно на набережную, — девушка так разволновалась, что заговорила с ним по-французски.
Вивиани с сомнением посмотрел на пасмурное небо за окном.
— Почему? — тоже на французском спросил он.
— Там нашли труп!
— Труп?
— Да, утопленника.
— Откуда ты знаешь?
— Мне Мари рассказала. Ну, горничная. Она помогала Альфонсу с лодкой и увидела… но это неважно. Пойдем быстрее, пока папа об этом не узнал и не запретил мне, то есть нам, идти туда.
Не успел Никколо ответить, как девушка уже была у двери. Замерев в дверном проеме, она нетерпеливо притопнула ножкой. Ее лимонного цвета платье странно смотрелось на фоне темных стен в коридоре. Никколо не знал, следует ли ему идти у нее на поводу, но потом решил, что это — лишний повод насладиться ее обществом. Он оглянулся — нужно было одеться потеплее. Шерстяное пальто до сих пор было у лорда Байрона, поэтому пришлось накинуть тонкий плащ, хотя это и не соответствовало холодной погоде.
— А ты уверена, что нам следует туда идти? Зрелище наверняка будет чудовищным, Валентина.
— О да, — ее глаза так и сияли. — Мари говорит, просто жуть! Прямо как в твоих рассказах, — она указала на журнал.
Никколо действительно только что читал историю о вскрытии. Юноша виновато опустил голову, проклиная про себя Марцеллу. Несомненно, это сестра своей постоянной болтовней забила Валентине голову. Иначе почему бы девушке из благородной семьи пришла в голову мысль о том, что неплохо бы взглянуть на утопленника…
И все же он подал Валентине руку и улыбнулся.
— Пойдем.
— А если папа нас увидит, скажем, что собрались на прогулку.
— Точно. — Никколо понимал, что в такую дождливую погоду это не лучшая отговорка.
Тем не менее им удалось покинуть дом незамеченными, и вскоре они очутились на берегу, где собралась толпа зевак.
Никколо показалось, что тут присутствуют все жители крошечной деревушки Коппе — полукругом у воды выстроилось человек тридцать, мужчины и женщины всех сословий. Их разговоры заглушал шум дождя.
Юноша предпочел бы подойти незаметно, но Валентина, рассыпаясь в извинениях, начала проталкиваться вперед. Никколо она тащила за собой за руку, и вскоре они оказались в первом ряду зевак. В толпе слышалась и иностранная речь, английский и русский, но большинство собравшихся были местными и говорили по-французски.
Объект пристального внимания всех присутствующих еще находился в озере. Увидев труп, Валентина перекрестилась. Кто-то подтащил утопленника ближе к берегу, но ноги оставались в воде. Их подталкивало волной, и казалось, что бедняга еще проявляет признаки жизни. Впрочем, Никколо сразу отметил, что перед ними мертвец. Тело раздулось, кожа потемнела, кое-где проступили красные и лиловые пятна. В плоти зияли глубокие раны, кровь из них не текла, и они напоминали вспененные рты, разинутые в беззвучном крике.
Но в первую очередь внимание Никколо привлекло лицо утопленника. Вернее, его отсутствие. На месте лица свисали разорванные остатки кожи и мышц, местами даже проглядывали кости. Голова мертвеца совершенно утратила все человеческое, и юноше почему-то подумалось, что она похожа на кусок сырого мяса.
Валентина тихо вздохнула. Вивиани решил было, что она упадет в обморок, но девушка лишь сжала его руку. Кровь отлила от ее щек.
На трупе были лишь рваные белые штаны, и на мгновение Никколо вспомнил встречу с Байроном. Испугавшись того, что сейчас они смотрят на останки английского лорда, юноша уже открыл рот, собираясь высказать свое предположение, но тут же понял, что это не Байрон. Присмотревшись внимательнее, можно было заметить, что, несмотря на то что мертвеца изуродовало в воде, при жизни этот человек был значительно ниже, а может быть, и старше великого поэта.
— Тут есть врач? — громко спросил Вивиани по-французски.
— Мы отправили кое-кого в Женеву, — какой-то молодой человек махнул рукой на юг. — Приведет кого надо.
— А что насчет того чудо-доктора из Англии? Ну, тот, что живет в Колони? Может, лучше послать за ним лодку? — осведомилась одна пожилая дама, но ей никто не ответил, и Никколо заметил, что некоторые в толпе сложили пальцы в знак, отгоняющий злых духов.
— Кому-нибудь известно, кто это?
В ответ присутствующие лишь молча покачали головами.
— Надо идти, — шепнул Никколо своей спутнице. — Скоро тут объявятся бравые представители закона.
Но девушка как завороженная по-прежнему смотрела на труп.
— Гляди, у него что-то в руке, — она присела на корточки.
Действительно, в правой руке мертвеца виднелся какой-то продолговатый зеленый предмет. Никколо тоже наклонился к трупу и, поморщившись, осторожно разжал холодные пальцы. Почувствовав, как к горлу подступает тошнота, молодой граф отвел взгляд от утопленника и стал смотреть на озеро. Поднявшись, он показал Валентине маленький цветок.
— Это медуница, — разочарованно протянула девушка. — Она тут почти в каждом саду растет.
— Я думаю, нам действительно следует уходить, Валентина.
— Ты прав. Если мама узнает, что мы были здесь, ей потребуется нюхательная соль.
Взяв Никколо под руку, она вывела его из круга зевак. Удаляясь, он услышал, как какая-то сгорбленная старуха сказала:
