Тайны серых кхоров - Лекс Ален (бесплатная регистрация книга txt) 📗
– Да говорю же, я тебя не трону. Я шел на занятия и немного заблудился. Правда! Кстати, меня Коракс зовут. А тебя?
– Варст… – Губы бьерра зашевелились почти беззвучно. – Если ты не враг… Тогда… Ты убьешь меня?
– Что?
Бьерр не успел ответить. А может, и успел – но его ответа было уже не слышно. Гулкие и быстрые шаги в коридоре создавали слишком много шума.
– Это еще что такое?! – В тоне преподавателя явственно читалось раздражение. – Что ты забыл здесь, ученик кхора?! Изволь покинуть эту территорию.
Да, по правилам ему не положено здесь находиться. По правилам ему положено немедленно уйти. По правилам… Тонкий полустон-полувздох за спиной.
– Этот бьерр… что он натворил?
– Мальчишка! – Глаза преподавателя опасно сощурились, превратившись в тонкие щелочки. – Я повторяю. Изволь покинуть эту территорию. Процесс ломки этого нахала – не твое дело!
– Ломки? Какой ломки?!
– Еще один вопрос – и я перенесу его наказание на тебя. Изволь выйти вон!
Преподаватель прав. Ему надо уйти.
Он замялся всего на миг… Миг, достаточный, чтобы в последний раз обернуться.
Бьерр уже не смотрел в его сторону. Он глядел на преподавателя. В голубых глазах застыла стена ледяного ужаса.
– В чем он провинился? Могу я попросить прервать наказание?
– Щенок! Да как ты смеешь?! – Свист кнута, рассекающего воздух. Черное жало метнулось в опасной близости от его носа. – Еще слово, и я…
– Ему плохо и больно! Я не могу так его оставить.
– Ты – кхор. Твоя задача – защищать людей. Людей, а не каких-то бьерров! Пшел вон! Немедленно!
– Ему больно…
– Наглец!
Снова свист… Кнут огненной плетью обжигает лицо. От боли темнеет в глазах. Нет, не только от боли. Что-то вязкое капает со лба, мешая видеть… Он инстинктивно прижимает руки к лицу… Под ладонями тепло и мокро… Он пытается вытереть глаза, но их заливает снова и снова…
– Извинись и выметайся!
– Нет…
Тычок в бок едва ощутим, но почему же так предательски подгибаются ноги? Удар каменных плит по виску кажется едва ли не успокаивающим: камень холодный, а в голове никак не успокаивается вспыхнувший пожар…
Удар по спине, по рукам… Какой-то хруст… Ломается кость?.. Он пытается пошевелиться, уйти от каскада ударов, но тело реагирует слишком вяло.
– Решил, что тебе все дозволено, щенок?
Очередной удар по спине вдруг взрывается фонтаном непереносимой боли. Тело окатывает волна жидкого огня… Он кричит, не в состоянии больше сдерживаться… Кричит, не понимая, что из раскрытого рта больше не вылетает ни звука… На губах мерзкий соленый привкус… А глаза так и не удается протереть… Ударов больше нет, но боль не уходит, снова и снова скручивая тело в судороге… Почему он не чувствует ног?.. Снова свист хлыста – но на этот раз удар достается не ему… Как глупо… Мысли путаются… Голоса…
– Гресер! Ты сошел с ума! Это мой самый перспективный ученик! А ты ему позвоночник перебил!
– Я же не знал, кто он. Он мешал моему уроку. К тому же я был немного разозлен. Не поднимай его, он уже не жилец. Только в крови измажешься. Я объясню Совету… Да найду я тебе еще перспективных, не хохлись ты так…
– Эй, ты меня слышишь? Ты чего, заснул? Я спросила, откуда у тебя шрам на носу?
Коракс отдернул руку от лица.
– Упал. Нечаянно упал и порезался. Только и всего. – Он потер глаза и попытался сосредоточиться на книге. Воспоминания… У памяти кхоров есть одно неприятное свойство: из нее невозможно что-либо вычеркнуть. Вероятно, в чем-то это может быть полезно. Коракс предпочел бы отказаться от способности держать в памяти мельчайшие частицы прошлого.
– Это колдовские заклятия? – Голос раздался прямо у него над ухом, заставив нервно вздрогнуть.
– Книга? Нет. Просто древняя легенда.
– Легенда? – Золотые глаза недоуменно расширились. – Разве о них пишут в книгах?
– О некоторых. – Коракс провел ладонью по истрепавшемуся переплету. – Здесь рассказывается о давних временах. Об очень давних. Тогда жизнь не прекращалась с заходом солнца и не ограничивалась очерченной по земле линией, – он помедлил и добавил чуть тише: – И кхоров тогда не было.
– Глупая легенда. – Гелера склонилась, разглядывая полустертый текст. – Такого никогда не было. Глупая книга. Лучше бы картинки нарисовали.
– Точно? Может, тебя все-таки научить читать? – Он полуобернулся на стуле, заглядывая ей в лицо.
– Я не собираюсь читать про глупости. – Девушка зябко передернула плечами, старательно кутаясь в старый плащ. Коракс отвел глаза. Естественно, что она мерзнет. Полудраный плащ из мешковины – отнюдь не то, что носят в начале зимы. Но из ее родного села они едва что не убегали, и времени захватить теплые вещи просто не было. А купить ей что-то посущественнее кхор попросту не мог: вопреки распространенному поверью, денег у него было всего ничего. Жаль, если она простудится.
Ворвавшийся холодный ветер попытался перевернуть пожелтевшие страницы книги, возвращая внимание Коракса к старому тексту. Кхор коснулся пальцами поблекших строк, пытаясь проникнуть в скрытый за ними мир. Мир, где люди были свободны.
Коракс лгал. Эта история… возможно, была не совсем легендой.
…Золотые шары огромным шевелящимся облаком клубились под потолком пещеры. Коракс старался не смотреть вверх: свет был слишком ярок для человеческих глаз. Только крелги, плохо переносящие сумрак, комфортно чувствовали себя при таком освещении.
Гулкое эхо четких шагов заставило Коракса вздрогнуть и поспешно отдернуть руку от пушистого загривка крелга.
– Ну и что ты здесь делаешь? – хмуро поинтересовался Зеран, впериваясь взглядом в непослушного ученика. – Кто разрешил тебе отвязать собаку?
– Ну… – Коракс невольно сделал шаг назад, вжимаясь телом в огромную тушу крелга. – Он подобран плохо…
– Крелг?!
– Ошейник! – Пальцы Коракса пробежались по шее животного, легонько массируя. – Он едва не задохнулся. А ведь крелгов и так осталось очень мало… Будет жалко, если они совсем исчезнут.
– Ну да. Конечно. По-твоему, смотритель здесь только для того, чтобы двери смазывать? – Зеран устало потер лоб. – Мало тебе этого проклятого лерринка, нашел себе еще зверька для развлечений?
Коракс отвел глаза. Ну назвать крелга «зверьком» все же было некоторым преувеличением. Снежно-белый пес был как минимум в два раза больше человека. И его зубы с легкостью могли перекусить человеческое тело напополам.
– Кстати, о зверьках. – Зеран заложил руки за спину и адресовал ученику весьма неласковый взгляд. – Я же сказал тебе отпустить лерринка. Почему мое указание не выполнено?
– Я его отпустил! – возмутился Коракс.
– Ну да. Отпустил. А кто каждый вечер ходит его подкармливать? Пойми, это не ручной голубь!
– Он еще маленький. Ему тяжело искать пищу, – пробормотал подросток, усиленно изучая утрамбованную землю под ногами.
Зеран вздохнул.
– Ты – кхор, ученик мой. Тебе нельзя давать волю человеческим чувствам. Чем раньше ты это осознаешь, тем лучше будет для тебя самого. И если ты еще раз пойдешь кормить лерринка, я прикажу своим бьеррам пристрелить эту птицу. Ты меня понял?
– Угу, – грустно кивнул Коракс, невольно потирая рукой левую щеку. Рана зажила, но кожа вокруг толстенного жгута шрама немилосердно зудела и чесалась.
– Внешность – далеко не самое главное, – проследил за его жестом Зеран. – Ты выжил и даже можешь ходить. И ты не утратил свой Дар.
– Зато превратился в чудовище! – Он снова коснулся шрама, обезобразившего лицо. – Люди… боятся меня.
– Они и должны бояться! Это вполне естественно. Ты сильнее их. Ты владеешь силами, которые они даже не могут себе до конца представить.
– Это неправильно!
– Это естественный порядок вещей. Так всегда было и так всегда будет.
– Не верю… – Коракс отвернулся, уставившись на переливы света в белой шерсти крелга. Пес, почувствовав его настроение, ткнулся лобастой мордой в плечо. – Так не могло быть всегда.
