К вопросу о добре и зле (СИ) - Абзалова Виктория Николаевна (мир бесплатных книг .TXT) 📗
— Эй, чернявый, ты, говорят, судьбу предсказываешь? Погадай, — детина уселся напротив и протянул ладонь с характерными мозолями человека, не выпускающего из рук оружие, — Что видишь?
Парень повел дикими черными глазами.
— Плаху, — хрипло сообщил он.
— Ну, это для всех нас заказано, — рассмеялся клиент, — А еще?
Он выложил на стол серебряный дирхем. Парень лишь слегка коснулся его руки тонкими холодными пальцами.
— Кровь. Смерть. Скоро. Сегодня, — отозвался он так же сухо.
— Э-э, а что-нибудь хорошее ты можешь сказать?
— Хорошее — я видеть не умею, — отрезал гадальщик.
Способность видеть смерть и беду открылась у него неожиданно, после того, как он умудрился выжить после серой лихорадки, разразившейся в городе, не смотря на все старания служителей городской больницы.
В этот момент в «Дыру» ворвались трое — тип с лицом злобного хорька, и двое громил.
— Вот он! — завопил хорек, указывая на гадальщика, — Это он мою девочку испортил… второй день сидит, сука, на работу идти отказывается!
Парень не стал ждать, пока до него доберутся. В момент он оказался на столе, разбив о голову хорька бутылку с чьим-то поилом. В другой руке у него был внушительного вида нож. Не тратя на оглушенного противника ни мгновения, гадальщик метнулся через весь зал к выходу. Один из амбалов, преграждавший выход, оседал на пол с «розочкой» в горле.
Ему почти удалось вырваться, но на скользкой лестнице его ждал еще один, более ловкий телохранитель сутенера. Тому удалось перехватить руку с ножом, но оказалось, что справится с щуплым гадальщиком не менее сложно, чем со взбесившимся котом. Ему таки удалось стряхнуть с себя противника и отбросить парня к стене…
Так и не выпустив нож, через короткое мгновение гадальщик оказался на ногах, готовый к нападению, но оказалось, что нападать на него некому.
— Значит, хорошего ты не видишь, — заключил недавний клиент, словно продолжая прерванный разговор, и вытер короткий меч — что ж, на беду тоже чутье иметь надо.
Пойдешь ко мне?
Черноволосый гадальщик молча утер кровь с рассеченного лба, и смерил его холодным оценивающим взглядом.
— Я своих не обижаю…
Парень все так же молча усмехнулся и кивнул.
— Звать-то тебя как, чернявый?
Молчание.
— Ну, как хочешь.
После ночи в покинутой деревне в Гейне проснулось не то что бы симпатия или влечение, скорее уважение к герою. Какие бы недостатки у него не были, трусость и пустое бахвальство — среди них не числились. Она смотрела на своего спутника новыми глазами, и условия договоров Совета с героями уже не выглядели чрезмерными. Но что за человеком нужно быть, что бы предпочесть такую жизнь сознательно, а не из романтической страсти к острым ощущениям! Ведь высокого положения всегда можно добиться менее рискованными способами.
— Признаться, я всегда думала, что герои гораздо моложе, — задумчиво проговорила она, направляя лошадь еще ближе к Райнарту.
— Этакие страстные юноши с пылающими глазами, готовые идти на край света за мечтой, — беззлобно усмехнулся тот.
— Что-то вроде…
— Большинство действительно молоды. Потому что успокаиваются после второго или третьего рейда, получив все, чего хотелось — приключения, славу, красавицу-жену с богатым приданым.
— Что же, спасают только красивых девушек? — ехидно поинтересовалась Гейне.
— Конечно, нет! — Райнарт пребывал в несколько рассеянном настроении, — Но маги потом могут постараться, и пойдет гулять новая сказка о деве, заколдованной злой феей и превращенной в жабу или еще как-нибудь…
— У вас на все готов ответ! — Мелигейна уже не могла сдержать горечи, — даже будь я так страшна, что от одного вида дохли собаки, и глупа, как пробка — никого бы это не смутило! На меня надели бы личину, приставили бы наперсницу, вроде вашей леди Алагерды… Или еще того проще: сгинула и сгинула!
— Если я недостаточно романтичен, можете не волноваться: я могу потерпеть неудачу, а принцесс убивать не принято. Так что следующий герой и освободитель может оказаться вполне в твоем вкусе.
По лицу было видно, что Мелигейна готова залепить ему пощечину. Некоторое время они ехали в молчании, но Гейне снова вернулась к поднятой теме:
— А ты почему до сих пор не отошел на покой? Тяга приключениям или ты из тех, кто всегда хочет большего? — с усмешкой вопросила она, придерживая кобылу и пропуская Райнарта на мостик первым.
— И то и другое, — буркнул он, подозрительно вглядываясь в воды неширокой извилистой речки, которые то тут, то там закручивались небольшими водоворотцами, и вдруг рявкнул, — Вперед!
Эльфу команд не требовалось, а Гейне подчинилась помимо сознания. Едва противоположного берега коснулись копыта последней из лошадей, как ревущий бурлящий поток, с пеной и брызгами вынесшийся на них из-за излучины, без следа снес деревянный мост.
— Что это было? — спросила принцесса, всматриваясь в снова спокойную гладь.
— Кельпи, — ответил вместо героя Эледвер.
— Дух воды. Не то что бы он злой, но людям на этой реке больше не жить, — прищурился Райнарт.
— Он в гневе, — согласно кивнул эльф, переглядываясь с ним.
Похоже, им обоим это происшествие сказало что-то важное, но Мелигейна расспрашивать больше не стала. Кельпи, так кельпи — еще одна напасть.
— Не первый день, — добавил Райнарт, указывая на обломки моста: опоры прогнили, так что держалось это сооружение скорее благодаря связующему заклинанию, которое и развеял беснующийся дух.
Гейне вскрикнула, обращая внимание на деталь, о которой все забыли, отвлекшись на разъяренного водного духа — перстень эльфа просто сиял. Однако предупреждение уже запоздало, и доставать лук Эледверу было поздно, но только он с его нечеловеческой реакцией смог отбить предназначавшийся герою болт и уклониться от второго. Райнарт рванул меч, закручивая его в убийственную мельницу, а Гейне взялась за шпагу, наконец получив возможность отвести душу.
Даже при том, что орков было больше раза в четыре, но и трое путников не выглядели легкой добычей. С эльфами зеленокожих связывала извечная ненависть…
Однако не настолько же, что бы бросаться на противника не взирая ни на что!
Орки дрались как безумные, не обращая внимания на раны и убитых товарищей, впав в боевую ярость. Десяток берсерков сразу и вместе? Тем более, что судя по дрянному оружию и разномастным, плохо подогнанным доспехам это были даже не бойцы орды, развед отряд, а изгои-бандиты. Бред! Но бред опасный: те, кому удалось миновать Райнарта, скопом наседали на эльфа и если бы не помощь Гейне — ему пришлось бы плохо. Итак один из наиболее удачливых едва не снес ему голову, воспользовавшись тем, что Эледвер еле успел вытащить ноги из стремян убитой под ним лошади. Вдвоем они кое-как справились, но один из клинков все же задел плечо принцессы.
Когда схватка иссякла, принцесса смогла оглядеться — и ее едва не стошнило, хотя слабонервной она себя не считала и видела героя в бою не впервые. Привалившись к дереву, она пыталась придти в себя, пока Райнарт методично добивал все, что еще могло шевелиться. Слова словами, а когда так, у тебя на глазах…
— Ни один мясник так не смог бы, — оказалось, она произнесла это вслух.
— Эффективность — это далеко не всегда красиво, и почти никогда — честно и благородно, — грубо отрубил Райнарт, добил свою еще дышавшую лошадь, которой подрезали ноги, и зло процедил, обращаясь уже к Эледверу, — Диверсанты! Лезем напролом! Осталось только штандарты развесить и в горн трубить!
Фориан, безуспешно счищавший с себя чужую кровь, поднял голову.
— Боюсь, что уже все равно, каким путем идти.
— И придется идти пешком, — Райнарт все не мог унять недовольство своей беспечностью.
— Лошадей пришлось бы оставить перед Пустошью, — возразил эльф.
— Думаешь, так нас не заметят!
— Звезды на нашей стороне, — как и полагается, высокопарно отозвался Эледвер, в то время как Райнарт обрабатывал рану, довольно глубокую, но похоже чистую.
