Сердце мира: часть вторая (СИ) - Рауд Алекс (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗

– Мама, я не знаю, каким был Забвение раньше, но он не такой, как ты говоришь. И потом… – она пожала плечами. – Прости, но мне тяжело поверить в эту сказку.

– Значит, все же сказка? – недовольно переспросила мать. – Ну, может, и так. Может, это справедливо, что я долгие годы была вынуждена обманывать любимых людей, а потом обманули меня, да так, что мне не верит родная дочь. Но я все это делала ради тебя, хотела, чтобы у тебя и твоих детей была спокойная жизнь. Я до сих пор этого хочу. То, что сделал Саттаро, в любом случае чудовищно, а если его не остановить, будет только хуже.

– Ты сама сказала, что это справедливо, – тихо ответила Лаана.

Мать отшатнулась так, словно ее ударили.

– Прав был Птица. Зря я тебе это рассказала. Надеюсь, хотя бы твоему товарищу не все равно, что будет с тобой и с ним спустя несколько месяцев.

Она резко встала и ушла, присоединившись к другим хранителям. Те слушали Глаз Гор. Он короткими отрывистыми фразами передавал, что происходит где-то далеко с Саттаро и людьми, нанятыми, чтобы его убить.

В голове не укладывалось, как можно верить кому-то вроде этого серокожего существа. Особенно после того, что творил его братец. Никак же не проверишь, вдруг он водит всех за нос! Однако хранитель всерьез обсуждали, не следует ли прервать ночевку и помчаться за врагом прямо сейчас, когда на небе из-за дымки и звезд не видно.

Скорее бы вернуться к отцу. А все эти проклятые погони, спасения мира и прочие нелепицы – пусть ими занимается кто-то другой.

Все это не для нее.

6. Хранитель

Все дни после побега из обители были плохими, но самым отвратительным — последний. Эртанд смотрел в костер, не видя его, и думал о том, как же болят ноги. Странное дело — вроде бы они отдыхали уже пару часов, а ныть так и не перестали. Сил не хватало и на то, чтобы просто пошевелиться. Словно из тела выкачали все: кровь, кости, мысли, чувства. В пустой оболочке оставалась только боль.

В отличие от него Ярхе и Турн держались хорошо. Жилистый шерд переносил дорогу вроде бы легко, во всяком случае, кислое выражение на его лице было все тем же. На каменщике целая ночь и еще полдня карабкания по горам тоже почти никак не отразились. Казалось, он больше притомился после драки на постоялом дворе, чем от ходьбы.

Подаренные татуировками сила и скорость имели свою цену. Турн после стычки даже как будто схуднул и все больше молчал, экономя силы на случай, если хранителей настигнет погоня из того селения, где находился постоялый двор.

Была ли вообще эта погоня, они так и не узнали. К счастью, Забвение отыскал щель в горе, где им удалось схорониться и переждать, пока не наступит рассвет.

Хорошенько подумав, Эртанд решил, что будет звать бывшего раба Саттаро, а не Забвением. Если это имя действительно переводилось как «спаситель», оно ему прекрасно подходило.

Найденное Саттаро место оказалось удобным для временного лагеря: от деревни далеко, уступ над путем у подножия горы зарос по краям кустарником, сухих веток которого хватило для разжигания костра, а несколько валунов скрывали трещину и отдыхающих возле нее мужчин от чужих глаз.

Два хранителя напротив зашевелились. Только благодаря этому Эртанд вспомнил, что пора переворачивать прутики с насаженными на них тушками ящериц. Тяжеловоза пришлось бросить в деревне, как и часть поклажи. Если бы не ловкость Ярхе, сейчас бы они обедали сухарями и мутноватой водой из ручья, которая к тому же дурно пахла.

В Эстараде вообще стоял странный запах. Всегда и отовсюду тянуло гарью. И наты — только сегодня, долго глядя в одну точку от усталости, Эртанд понял, что они немного отличаются от долинных. Если сосредоточиться и прищуриться, можно было заметить пляшущие спиральки над землей. Символы огня – похожие плясали у Эртанда возле ног, над костром. И такой же украшал ладонь Ярхе.

— Жаль, с нами нет Птицы, – с тоской произнес шерд, впервые за долгое время сказавший что-то кроме «нет», «да» и «держи».

— Какой птицы? — переспросил Эртанд.

— Птица — это человек. Кличка такая, — пояснил Турн. — Хитрый, зараза. И не думал по горам или лесам прятаться. У него талант к животным вроде как. Научился их дрес-си-ро-вать, – он по слогам произнес сложное слово, – и прикрывался этим. Странствовал по городам с уличными артистами. Никто ничего не подозревал, думали – он так натаскал тварей. А как с Саттаро встретился, всех кинул, оставил себе одного ручного варха. Тот и письма носить умеет, и охотится хорошо. С ним и Глазами Гор мы никогда не голодали. Даже когда в самой заднице были.

— Он тоже погиб?

-- Вроде нет. Это ты у Саттаро спроси. Мы-то с Ярхе не знали, что и Мадраго против него повернулся. Я думал, они вместе заканчивают работу над Сердцем мира. Удивлялся еще, какого Урда все становится хуже и хуже.

– Ага, – Ярхе потер жидкую бороденку. – Дерьмо все это. Не должно быть так. Ли Хетта всегда себе на уме была, а от Са Реана я такого не ожидал. Чтобы он на Саттаро руку поднял…

Турн фыркнул.

– Прямо скажи: Лихета – сука, которая только и думала, как нас подставить. А Сарен душу Урду продал бы, лишь бы оказаться на противоположной стороне со мной.

Ярхе, как обычно, промолчал. Над костром повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием веток в огне.

– Сердце мира, наверное, огромное, – задумчиво сказал Эртанд, перевернув прутик с ящерицей.

Можно было не сомневаться, что ответит Турн.

– Да Урд его знает. Его видели только Лихета, Мадраго да сам Саттаро. Ну и Глаза Гор. Тогда-то эта сволочь и взбесилась первый раз. Мы как раз после этого и разделились.

– Интересно, что там произошло.

– Ясно что: кой-какие сволочи власти себе отхапать захотели. Можешь Саттаро расспросить, если неймется, а мне ковыряться в этом дерьме неохота. Главное, я знаю, на чьей стороне сила.

Каменщик вытащил из огня подрумянившуюся тушку и впился в нее зубами. На раскалившиеся камни брызнул, зашипев, сок.

– Отнеси-ка и нашему главарю пожрать. А то зачахнет, не успеем до цели дойти. О себе не думает совсем, – проворчал Турн.

Эртанд оглянулся на бывшего раба. Тот не грел кости у костра, как остальные, а устроился поодаль, спрятавшись за валуном. Перед Саттаро лежала дохлая ящерка, одна из тех, кого меткими бросками камней добыл Ярхе. Что он там с ней делал уже битый час?

Выхватив из огня прутик с мясом, Эртанд поковылял к нему. Тело сразу отозвалось такой болью, что вспыхнуло в глазах. Напомнили о себе все царапины на руках от хватания за скалы, все синяки от падений, сбитые пятки и плечи, не привыкшие к тяжести дорожных мешков.

Безумие. Во что он ввязался?

Перед Саттаро Эртанд не сел – рухнул. Бывший раб потер щеку со шрамом от ожога и принял еду, ограничившись коротким «спасибо». Вот и все.

Идти обратно – повторять пытку – не хотелось. Эртанд привалился к валуну и, не зная, чем еще заняться, оглядел затянутое дымкой небо. Поразительно, совсем недалеко отсюда каждые несколько дней бушевали ураганы, а здесь, судя по иссушенной, потрескавшейся почве, не проливалось и капли. Хорошо бы хоть на миг прикоснуться к величию древних колдунов, которые сотворили такое с миром, разделив континент на четыре части по числу стихий.

Эртанд перевел взгляд на Саттаро. Тот рисовал незнакомые наты на мертвой ящерице. Ее живот был взрезан, открывая внутренности. И их, и руки мага покрывали пятна сажи – единственных доступных здесь «чернил».

– Что ты делаешь?

– Вспоминаю. Тренируюсь, – туманно ответил он.

– На ящерице? Я думал, человеку, который умеет менять внешность и поведение парой царапин, это ни к чему.

– Ты прав только в том случае, если считать это вершиной тинатского искусства.

– А что еще считать вершиной? – удивился Эртанд. – Человеческие наты – самые сложные. Они постоянно меняются и редко бывают «чистыми», смешиваясь друг с другом, так что вычленять из них составляющие невозможно даже с полным списком форм.