Владетельный рыцарь (ЛП) - Рейнольдс Энтони (бесплатные серии книг txt) 📗
Стирбьорн пронзительно свистнул, и два пса подняли свои измазанные в крови морды, оторвавшись от внутренностей растерзанного ими человека.
Эти псы, братья из одного помета, были могучими зверями размером с небольших пони. Их задние лапы и бока были покрыты чешуей, как у ящеров, а шкура очень крепкой и прочной. Мощные плечи, передние лапы и головы псов заросли густой черной шерстью. На их спинах росли костяные шипы, а из зубастых пастей торчали клыки, похожие на кабаньи. На шеи зверей были надеты толстые шипастые ошейники, и на каждом было клеймо в виде руны Стирбьорна. Они отошли от своей жертвы, рыча и мотая тяжелыми головами, и по команде ярла помчались к нему.
В сопровождении боевых псов ярл Стирбьорн вошел в аббатство. Двери были сорваны с петель и разбиты в щепки, ярл перешагивал через трупы, валявшиеся на полу. От запаха крови его глаза расширились, и сердце забилось сильнее. Стирбьорн понял, что многие местные жители бежали сюда, к аббатству, надеясь найти здесь защиту. Предположение, что какой-либо бог станет помогать тем, кто бежит от врагов, а не сражается с ними, было просто смешным.
Из глубины здания послышался рычащий хохот, сопровождаемый криками боли. Стирбьорн пошел по центральному коридору к источнику звука. На помосте в центре зала группа его хускарлов окружила какую-то фигуру, распростертую на полу. Эти воины, облаченные в богато украшенную броню Хаоса, носили на себе знаки богов, создавая вокруг ауру, от которой по коже бегали мурашки. Стирбьорн и сам был отмечен богами, и носил знаки милости грозных Сил Хаоса с гордостью.
Хускарлы расступились, склонив головы перед ярлом, и он увидел, что на полу лежит пожилая женщина, вероятно, одна из жриц. Она была одета в длинное зеленое платье, на цепочке вокруг ее шеи висел серебряный амулет, похожий на цветок с тремя лепестками.
Бьярки, провидец скелингов, стоял над ней, сжимая в руках изогнутый кинжал для жертвоприношений, и усмехался.
По щекам женщины текла кровь. Стирбьорн увидел, что ее глаза были вырезаны. Пальцы на руках тоже были обрублены, и она вслепую шарила вокруг изувеченными руками, оставляя на каменном полу кровавые пятна.
Бьярки давно уже убеждал ярла напасть на страну южных всадников, которая на их непонятном языке называлась Бретонией. Провидец давно хотел принести смерть и разрушение в эти земли, и теперь, когда его кровавые мечты начали сбываться, не скрывал своей радости.
Почти двадцать лет назад корабль Стирбьорна наткнулся на маленький рыбацкий коракл, дрейфовавший посреди огромного моря, отделявшего Норску от южных стран. На утлой лодчонке оказались два человека - старик и мальчик, которому было не больше шести зим. Судя по их одежде и непонятному языку, они были южанами, и, зная морские течения в этом районе, Стирбьорн понял, что их принесло сюда из Бретонии.
Тогда ярл со смехом прибил старика гвоздями к мачте своего корабля. Та же судьба ожидала и мальчика, если бы норсканцы не увидели колдовской свет в его глазах. Мальчик стоял, сжав кулаки, дерзко и бесстрашно глядя на корабль, полный свирепых норсканцев. Каждому скелингу стало ясно как день, что этот ребенок отмечен богами.
Впечатленные его храбростью перед лицом смерти, норсканцы сразу прозвали мальчика Бьярки - «маленький медведь» на диалекте скелингов. Стирбьорн взял мальчика в свой дом, кормил, одевал и учил его. Ярл научил его охотиться на саблезуба и кровавого медведя, убивать топором и мечом, почитать богов делами, и научил, что значит честь и гордость.
Мальчик никогда не рассказывал, почему он оказался посреди моря в рыбацкой лодке в компании старого крестьянина, и Стирбьорн никогда не расспрашивал его об этом. Было ясно, что найденыш разорвал все связи со своей родиной, и всем сердцем принял пути скелингов. Было столь же очевидно, что он испытывает жгучую ненависть к Бретонии, и Стирбьорн поощрял в нем это чувство, зная, что оно укрепит растущую силу мальчика.
Тот факт, что Бьярки был не норсканской крови, не имел никакого значения - с ним была сила богов, и ни один из скелингов не был настолько глуп, чтобы навлечь на себя гнев богов, причинив вред найденышу.
Провидцем у Стирбьорна тогда был старый Скелабран - древний иссохший старец, уже почти отчаявшийся найти преемника. Еще десятилетие старый провидец цеплялся за жизнь, обучая молодого Бьярки тайным знаниям, и в этом суровом обучении найденышу пришлось получить немало шрамов и побоев.
Когда Бьярки прожил у скелингов немного больше года, он впервые высказал желание увидеть Бретонию в огне. За время детства Бьярки четырежды Стирбьорн нападал на бретонские берега, и каждый раз мальчик был в ярости, что его не берут с собой, и он не сможет увидеть резню своими глазами. Стирбьорн был впечатлен энтузиазмом найденыша, но своего решения не изменил. Бьярки был куда меньше, чем мальчики скелингов его возраста, и ярл не хотел навлечь гнев богов, взяв найденыша в набег, прежде чем Бьярки будет полностью готов.
В конечном счете, не возраст и не дряхлость оборвали жизнь старого Скелабрана. Иссохший, словно скелет, старик, цеплявшийся за жизнь лишь одной злостью и дьявольской волей, получил нож в сердце от своего молодого ученика. Бьярки выучился всему, чему мог, и решил, что больше ничему не сможет научиться у злобного старого норсканца. Для Стирбьорна тот день стал поводом для гордости, и он стал считать Бьярки своим родичем.
Годы шли, и в последние пять лет Бьярки сопровождал Стирбьорна в набегах. Это были изобильные годы, и скелинги завоевали много добычи и славы в набегах на земли Империи, курганцев и других норсканских племен. Многие из этих успехов приписывались Бьярки, и когда слухи об этом достигли ярла, Стирбьорн не проявил ревности, оказавшись выше подобных глупых чувств. Однако тогда Стирбьорн воздерживался от набегов на Бретонию.
- Только глупый охотник каждый день приходит в одни и те же угодья, - вспоминал он слова своего деда. - Умный же будет менять места охоты, чтобы не истощить их.
Он помнил эти слова хорошо, и после каждого набега на побережье Бретонии следующие пять лет водил своих воинов за добычей в другие земли, позволяя бретонцам расслабиться и потерять бдительность.
Изувеченная жрица - Стирбьорн был уверен, что это жрица - казалось, смотрела на него, хотя ее глаза были вырезаны, и ярл понял, что она чувствует его присутствие. Она начала говорить, произнося что-то непонятное, но Стирбьорн знал, что она обращается к нему.
- Что она говорит? - спросил ярл.
Бьярки облизал губы, его глаза были наполнены жаждой крови.
- Она говорит, что мы осквернили это место, - перевел провидец, ухмыляясь. - Что Владычица покарает нас.
- Владычица? - спросил Стирбьорн, кивнув на мраморную статую в конце помоста.
Бьярки повернулся к статуе и кивнул.
- Богиня-покровительница этой страны, - провидец презрительно сплюнул. - Слабое божество, в ней мало истинной силы.
Стирбьорн склонился над женщиной на полу. Она не могла видеть его, но вздрогнула, пытаясь отодвинуться. Это было знакомо ярлу - даже среди скелингов мало было таких людей, которые могли бы долго оставаться поблизости от него, не испытывая дискомфорта, даже боли. На него были направлены взгляды богов, и просто оказаться близко к нему означало попасть под их взор. Особенно слабые даже падали на землю в его присутствии, и их тела начинали искажаться и изменяться, когда боги даровали им свое благословение.
Жрица попыталась схватиться за амулет, висевший на ее шее, но без пальцев это движение было жалким и бесполезным, вызвав у Стирбьорна улыбку. Протянув свою могучую руку, ярл сам схватил амулет, не обращая внимания на боль, которую вызывало прикосновение к нему, и зловоние горелой кожи. Резко дернув, Стирбьорн разорвал цепь и отшвырнул прочь враждебный амулет.
С гримасой отвращения на лице жрица пыталась отползти, но ярл схватил ее за горло, и его пальцы почти полностью охватили ее шею. Шея жрицы была тонкой и хрупкой как у лебедя, и Стирбьорн одним движением мог прервать ее жизнь. С легкостью он поднял жрицу так, что ее лицо оказалось лишь в футе от его лица.
