За Северным Ветром (СИ) - Мекачима Екатерина (книги онлайн полные .TXT) 📗
Драгослав уже не стал удивляться, когда лодка сама поплыла к кораблю. Князь подумал лишь о том, каким же удивительным был мир тогда, когда среди сварогинов жили Боги. Какой же силой обладали волхвы, какие чудеса, нынче забытые, творили пращуры.
Когда шлюпка подошла к кораблю, ветер непостижимым образом стих, и вода превратилась в гладкое зеркало. К запаху тины добавился сладковатый дух гниения. Влажное дерево корпуса неприятно блестело, из многочисленных пробоин свисали высохшие на солнце водоросли. Невидимые поморы спустили трухлявую сходню и бечевы, чтобы путник закрепил шлюпку. Драгослав ждал, что, когда волхва взбежит по сходне, то и лестница, и корабль тут же станут как новые. Но чуда не произошло. Не произошло его и тогда, когда они поднялись на борт.
Палуба была пуста. Прогнивший пол украшали зияющие дыры, из которых тянуло зловонием. Драгослав, невольно ухватившись за липкий борт корабля, не мог сделать и шагу. Он смотрел, как Агния юрко побежала по палубе. Зеленая ящерка поднялась на полуют, остановилась и развернулась так, чтобы все судно было перед ее взором. Царевич боялся оторвать взгляд от маленького зеленого тельца. Драгославу казалось, что если он потеряет ящерку из виду, то сойдет с ума от накатившего страха. Волхва застыла на четырех лапках и зашептала. Несмотря на то, что Агния была далеко от князя, он слышал ее голос так, будто она шептала ему на ухо. Только слов Драгослав не понимал: он никогда прежде не слышал такого шелестящего, словно осенняя листва, наречия.
Шелест продолжал гулять по кораблю, даже когда волхва замолкла. Слова, отражаясь от бортов и такелажа, становились осязаемыми. Воздух вокруг них дрожал и вибрировал, как марево вокруг костра. И в этом дрожании рождались неясные фигуры. Тут вспомнилось Драгославу его видение, насланное Агнией при встрече. Как от ее шепота он то чувствовал себя в воде, то видел призраков. Какова же сила Слова этого существа? И кто она, его маленькая помощница? И вдруг Драгослав ощутил странное, непонятное чувство: ему показалось, будто он знал Агнию и раньше, когда-то давным-давно. Он не помнил откуда. Только чудилось князю, что этот морок, что видел он в лесном тереме, что видит он здесь, до боли ему знаком. Он понял Слово Агнии три дня назад, на берегу, и почти понял его сейчас. Неужели он и вправду – древний волхв? Тогда поступок отца, который, видимо, чувствовал натуру сына, становится ясен: Градимир не хотел передавать правление тому, кто имеет столь древнюю и темную душу. И в это мгновение Драгослав ощутил, что его покойный батюшка был прав. Он знал, что то сильное, таящееся в глубине сыновней натуры, нечто, рано или поздно возьмет над ним вверх.
Фигуры постепенно обретали человеческие очертания, становясь осязаемее, телеснее, пока не сделались людьми из плоти и крови. На палубе стояла дюжина помор. Крепкие, сильные, молодые. Все в белых подпоясанных рубахах, в широких, убранных в онучи, штанах. На ногах красовались кожаные сапоги. Молодые люди взялись за руки, и запев, медленно двинулись по кругу. От их шагов дерево на палубе задышало: светясь солнечной охрой, срастались дыры и бреши, водоросли и ракушки рассыпались в прах и пылью улетали в небо. В центре хоровода появился из воздуха тщедушный старичок, сухонький и маленький. По кораблю пробежала дрожь, и почудилось Драгославу, что судно, пробудившись от многовекового сна, вздохнуло. Оно слишком долго ждало этого часа.
Могучий корабль купался в солнечных лучах: медового цвета благородное дерево будто светилось изнутри, три высокие мачты гордо устремились ввысь, белоснежные паруса раздувал ветер. От увиденного у Драгослава перехватило дыхание. Корабль был поистине королевским.
Поморы поклонились Агнии, затем и Драгославу. Князь посмотрел на волхву и ахнул: на палубе стояла прекрасная дева в зеленом сарафане и улыбалась. Он невольно улыбнулся в ответ. Агния поманила Драгослава рукой. Когда он поднялся к ней, один помор, молодой человек с кучерявыми волосами, вышел немного вперед и, еще раз поклонившись Агнии и Драгославу, заговорил:
- Корабль «Верилад» и его команда благодарит вас за спасение нашей общей Души. Мы будем служить вам вечно.
- Я с благодарностью принимаю ваше служение, - отозвалась Агния и многозначительно посмотрела на Драгослава. Князь понял, что должен повторить сказанное волхвой, и принял клятву корабля.
Поморы поклонились, и кучерявый юноша заговорил вновь:
- Меня зовут Витигост, я капитан «Верилада», - сказал он, положа руку на сердце. - Кормщик-волхв Ставер, - представил Витигост подошедшего к нему тоненького старичка. - Команда и Душа Корабля, - капитан обернулся к поморам и, вновь посмотрев на Агнию и Драгослава, спросил. - Какой курс брать кораблю?
- Плывем на Солнцеград, - ответил Драгослав.
Поморы поклонились и принялись за дело.
Агния, взяв Драгослава за руку, прошептала:
- Я не могу быть человеком только на земле. Пока не могу. Но на воде, как и в своем тереме, я могу быть прекрасной девой.
Драгослав внимательно посмотрел в глубокие, как небо, печальные глаза. Странное нахлынуло чувство: он и боялся ее и жалел. Тайна волхвы отчего-то виделась князю бесконечно грустной и несправедливой. Драгославу казалось, что если ему удастся разговорить Агнию, то он сможет ей помочь.
- Что же случилось с тобой?- наконец решился спросить князь.
Агния нахмурилась, отпустила Драгослава и спустилась в трюм. Князь не стал следовать за ней. Он встал у борта корабля, глубоко вдохнул и закрыл глаза. От нахлынувших неясных чувств мутился разум. Думать о происходящем было страшно и жутко. От одной мысли, где и с кем он находится, хотелось прыгнуть за борт. Но Драгослав знал, что никогда не сможет решиться на такое. Даже самые страшные угрозы не смогли победить его страх перед смертью. Он ненавидел себя за трусость и слабость. Он вверил собственную судьбу в руки неведомого существа, к которому стал питать странное сочувствие, хотя должен был бояться его.
Драгослав не знал, сколько прошло времени с тех пор, как он покинул Борей. Он не передал Горице не одной весточки. И князь вспомнил о своей жене только сейчас. Хуже было только то, что он не испытывал никаких чувств по этому поводу. Почему? Ведь он так любил Горицу. А сейчас душа пуста. Неужели Слово, сказанное Агнией, имеет такою силу? Спрашивать волхву об этом он боялся. Услышать ответ было страшно. Князь надеялся, что со временем страдания растают, и он привыкнет к своей новой, непонятной жизни, которая теперь связана клятвой с прислужницей самого строптивого и коварного из Богов – Полоза.
Но со временем терзания не проходили. Тяжелые мысли и угрызения совести стали спутниками Драгослава. Хотя, князю иногда удавалось их отогнать. Драгослав общался с кочедами «Верилада», и морок отступал за их интересными речами. Витигост, капитан «Верилада», еще при жизни принес священную клятву судну. Он рассказал Драгославу, что в те времена, когда «Верилад» только спустили на воду, а было это около пятисот лет назад, поморы часто становились кочедами своего судна. Клятва, данная судну и богу морей Полозу, считалась даром настоящей свободы, ведь принесший ее муж более не подчинялся законам сухопутов, как кочеды называли между собой весь остальной мир. Драгослав слушал призрака внимательно, но спорить о природе свободы не решался. С обычным человеком князь вступил бы в спор даже с удовольствием, но с только что воскресшим… кем? Драгослав не назвал бы воскресших навьями[1]. Тенями – и подавно: молодые люди были живыми. Неужели у кочед есть свой собственный Ирий, где их души на своих небесных кораблях отправляются в Иное? Но как же тогда их можно возвратить? Князь никак не мог определить, как ему относится к поморам «Верилада». Спрашивать у Агнии ему вновь не хотелось. Драгослав боялся того, что и эта правда окажется, по меньшей мере, неприятной.
Убранство «Верилада» было богатым. Во времена, пока корабль не отправили на остров Велей в качестве приданого выдаваемой за князя Велейных островов царевны (в этом плавании «Верилад» и разбился, так и не доплыв до пункта назначения), на нем совершал свои плавания сам царь Сваргореи. Каюты у судна были отдельными - большая редкость даже в настоящее время. Драгослав не скрывал своего восхищения кораблем. Несмотря на то, что князь был родным братом царя, таких жемчужин у флота Борея не было. Драгослав заметил, что кочеды чувствовали его настроение: поморы, при встрече, искренне ему улыбались.
