Под несчастливой звездой - Анфимова Анастасия Владимировна (лучшие книги txt) 📗
Карахафр кивнул.
Тусет налил ему еще пива.
— Значит, это не только убийство, но и ограбление?
Собеседник вновь кивнул, гадая, к чему мудрец задает эти вопросы?
— Ты много повидал в жизни, Карахафр, — жрец перешел на «ты». Помощник писца, изрядно принявший «на грудь», не возражал.
— Как ты думаешь, вор ограничится половиной, если можно взять все?
— Нет, — ни секунды не раздумывая, ответил собеседник.
— Тогда, будь добр, сходи во двор и прикажи слугам принести сундук сюда.
— Зачем?
— Увидишь, — пьяно мотнул головой старик.
— А может не надо?
— Надо, Карахафр. Надо.
Седак развел руками. Жрец посмотрел ему вслед и увидел, что комната почему-то начинает качаться, словно каюта на корабле Нарона. Из глубины хмельного сознания черным дельфином вынырнуло: «Кажется, я сейчас усну». Держась за стенку, он доковылял до угла и, сунув два пальца в глубину пьяной глотки, выблевал пиво с пережеванной лепешкой. Вытер лицо полой рубахи. Полегчало.
Вернулся за стол как раз тогда, когда в дверях появился Карахафр с факелом и двое слуг, пыхтя протискивавших сундук в широкую дверь главного зала.
— Ставьте сюда! — бодро распорядился Тусет, указывая на место возле ярко горевшего светильника. — И идите.
Оставшись вдвоем с седаком, они перевернули сундук на бок.
— Дай кинжал? — попросил жрец у сгоравшего от любопытства Карахафра.
Без труда отыскав нужные клепки, он с третьей попытки поддел их ножом. Что-то щелкнуло. Тусет осторожно приподнял тонкую панель.
— Тайник! — охнул гость.
Хозяин вытащил свернутую ткань и развернул её. Пляшущий свет горящего в бронзовой чаше древесного угля, отразился в золотых и серебряных нитях.
— Понял?
— «Дыхание богов», — осипшим и удивительно трезвым голосом проговорил Карахафр.
— Про тайник знали только я и Алекс, — сказал Тусет.
Ошеломленный помощник старшего писца сел на низкую скамеечку возле маленького столика.
Жрец закрыл тайник и один развернул сундук, бросив внутрь скомканную материю.
— Но… Ренекау? — прорезался голос у гостя. — Она же всем сказала, что твоих убил Алекс!
Тусет хрипло рассмеялся.
— Стояла на крыльце, кричала на весь Абидос. Это со смертельной раной в груди! Дождалась мождеев, назвала убийцу, не сказав, как это случилось, и куда он делся. А потом умерла. Не правда ли очень вовремя?
Карахафр стащил с головы парик и вытер выступивший пот, хотя в зале уже царила вечерняя прохлада.
— Ты говоришь опасные вещи, мудрец.
— Каждого из нас боги ставят в такие условия, когда мы должны говорить и делать опасные вещи, — Тусет сверлил гостя пронзительным взглядом. — Я все сказал. Теперь иди и выполни свой долг. Найди убийц моей Нефернут. Если ты мужчина.
Гость встал, поправил парик, кинжал и пошел к выходу. У самых дверей его нагнал хриплый смех старика. Карахафр резко обернулся, опасаясь, что второй пророк тронулся умом.
— Что с тобой?
Черты лица Тусета расплывались в сумраке.
— Алекса здесь не было, когда пришли убийцы.
— Почему?
— Иначе мы бы уже скормили их тела крокодилам, — в хриплом голосе второго пророка звучала такая убежденность, что Карахафр не решился спорить и тихо вышел во двор. В его голове вихрем метался целый клубок противоречивых и взаимоисключающих друг друга мыслей.
— Решила навестить перед смертью, — промычал Александр, не размыкая губ. — Посмотреть, как будет умирать тот, кому ты дала новую жизнь. О которой я тебя, кстати, совсем не просил.
— Кажется, ты мне грубишь, Алекс? — Асиона удивленно вскинула аккуратные черные бровки.
— Только констатирую факт, — юноше все же удалось разорвать скреплявшие губы горячечную пленку. Собственный голос показался ему каким-то потусторонним, словно не живым.
Богиня фыркнула и еще сильнее замахала перед его носом маленькой ножкой в блестящей золотой сандалии.
— Ты выздоравливаешь, — сказала она насмешливо.
— Ага, — превратившийся в полено язык больно царапал щеки и нёбо. — Щаззз.
— Почему ты мне не веришь? — нахмурившись, спросила Асиона. — Разве я когда-нибудь тебя обманывала?
Покопавшись в памяти, Александр вынужденно пробормотал:
— Кажется, никогда. Прости.
— Опять «прости»! — богиня-девочка вскинула очи горе и нарочито скучным голосом проговорила. — Все силы твоего организма мобилизованы лекарством и сейчас направлены на ликвидацию повреждений. Вот поэтому тебе так плохо.
От этих слов юноша почувствовал себя чуть бодрее.
— Когда мы виделись в последний раз, ты сказала, что не сможешь больше мне помогать, — напомнил Алекс, облизнув потрескавшиеся губы. — Ты на меня больше не сердишься? За свою сказку?
Он попытался улыбнуться.
— Я говорила, что не смогу помогать тебе в море, — строго напомнила богиня-девочка и вдруг крикнула. — Но ты все-таки выплыл к этому острову! А знаешь, чего мне это стоило?! Хейердал недоделанный! (Тур Хейердал — известный норвежский археолог, путешественник и писатель. Прославился морскими путешествиями на копиях древних судов.)
Александр даже икнул от неожиданности.
— Да! Да! — Асиона вскочила со своего воздушного кресла. — Я…
Она вновь села, скрестив руки на груди и надув губы, уставилась куда-то поверх его головы.
— Значит, моя встреча с Энохсетом твоих… рук дело? — спросил Алекс, придя в себя от неожиданности.
— Моих, — буркнула богиня.
— А Айри, Тусет с дикарями? — юноша повернулся, чтобы улечься поудобнее, и скрипнул зубами от боли.
— Здесь я ни причем, — заверила Асиона и, предвидя новые вопросы, добавила. — Ты знаешь, что нам запрещено вмешиваться в судьбы людей этого мира.
— Но в мою ты вмешиваешься, — усмехнулся Алекс.
— У тебя плохо с памятью? — скорчила она ехидную рожицу. — Не рановато для склероза?
— Чем придираться, лучше бы напомнила, — проворчал юноша. — У меня так болит голова, что я имя свое скоро забуду.
— Ладно, — богиня выпрямила спину и сложила руки на коленях, сразу став похожей на примерную ученицу. — Ты не принадлежишь полностью этому миру. Вот почему Создатель терпит мою помощь тебе. Вспомнил?
— Что-то такое было, — неопределенно промычал Александр. — Но почему ты решила прийти именно сейчас, когда я чуть живой лежу в этом сарае?
— Не смей называть мой храм сараем! — собеседница вскочила и гневно топнула ногой.
— Как твой? — еще сильнее удивился юноша. — Ты же Асиона!
— Это в Тонго я Асиона, — кричала богиня-девочка. — А в Келлуане — Баст. Показать?
И её лицо вновь стало превращаться в кошачью мордочку.
— Не надо! — из последних сил вскричал Алекс, про себя подумав, что кошкоголовый кошмар слишком напоминает белую горячку в описании соседа Колюшка, когда тот в очередной раз клятвенно обещал завязать с алкоголем.
Довольная произведенным впечатлением, собеседница села и стала болтать ногами.
— Если приглядеться, очень даже красивый храм, — решил польстить ей Александр. — Не то, что в Тонго.
— Келлуане забавный народ, — усмехнулась Асиона. — Только они слишком много думают о смерти, а в Тонго думают о жизни. Вот почему там строят крепости и замки, а здесь храмы и гробницы. Хотя и там и тут полно всяких тайных ходов.
Она хихикнула.
— Да кому я это говорю! Ты же все подвалы в Хайдаро-сегу облазил.
Богиня-девочка вдруг посерьезнела и покачала головой. Отчего по волосам пробежали разноцветные волны.
— Стоило оставить тебя на полгода, и ты вновь вляпался в историю, да еще и жалуешься!
— Не я, а Тусет, — проворчал юноша, чуть ворочая языком. — Это он…
— Ну конечно! — всплеснула тонкими руками собеседница. — Там оказалась виновата Сайо, здесь старый жрец. А Алекс у нас такой маленький и наивный, как новорожденный котеночек! Кис-кис-кис!
— Асиона! — прорычал Александр, в животе пылал костер, все мышцы ломило, и совсем не хотелось слушать чьи бы то ни было упреки
