Кембрийский период (Часть 1 — полностью, часть 2 — главы 1–5) - Коваленко (Кузнецов) Владимир Эдуардович
Фермер поскрёб небритый дня три подбородок.
— Жена! — позвал.
— Чего тебе? Пироги сгорят!
— Не помнишь, чего на сиде было? Когда она к нам на Неметону заезжала?
— Когда заезжала — ряса. Не пойму даже, какого колера. Тёмная. А когда выходила в бой — оба платья белые, оба, кстати, верхних. Без вышивки… Ох, ну вот подгорели, точно… Алан, а ты у младшенькой куклу Неметоны посмотри. Она её точно как сиду и одела!
Легко сказать — возьми посмотри. Неметону с женской половины выносят редко, да с церемонией. Одно хорошо — с обрядом управилась младшая дочь фермера. Никого отвлекать от работы не пришлось.
— Вот, — сказал глава семейства, — А до того, как Немайн к нам заехала, сладу не было. То ли во младенчестве перебаловали, то ли ещё чего… А теперь серьёзная. Вырастет — ведьмой будет, точно.
Ивор между тем разглядывал куклу. Да, вся в белом. Алый плащ — это общее, воинское, она тогда на королевской службе была. Ну и какой вымпел приспособить к копью? Хотя… На белой накидке чернели нарисованные углем кресты.
— Это что? — спросил Ивор.
— Это мне рассказали, — сообщила девочка.
— Что рассказали?
— Что Неметона пелерину вышила. Вот так.
Ивор дёрнул ус.
— Белое с чёрным, — протянул он, — а хорошо. Ни у кого такого сочетания нет. А у нас, значит, будет. Ну, а не понравится ригдамне — поменяем!
Так что в Кер-Мирддин он въезжал уже едва не как посол сопредельной державы. Не удержался, надулся индюком. Вышло бы сущее посмешище — да первые же минуты поисков Немайн спесь поумерили. Хуже того — минуты плавно перетекли в часы — а поймать только-только вставшую с одра болезни сиду никак не получалось. Уж больно шустрая! Куда не сунешься, один ответ: да, была, уже ушла, даже убежала. Не перепутаете: зелёное с жёлтым платье, белая пелерина с премиленькими чёрными крестиками… И главное: уши.
Но самое большее, чего достиг несчастный посол, было лицезрение ригдамны издали. Едва завидев сиду, чуть дар речи не потерял — если при осаде ригдамна скорее напоминала монахиню-аббатису, то теперь это была хлопотливая хозяйка. Немайн металась по городу, и откровенно пыталась быть в трёх местах одновременно. Ярко-зелёную молнию было трудно не заметить и совершенно невозможно догнать. После нескольких попыток Ивор догадался — очередное волховство.
Перехватить отца сиды, Дэффида ап Ллиувеллина, оказалось вовсе невозможно — вот усыновил человек ту, кого до Христа почитали за богиню — так и сам стал чуть не небожителем. Одна слава, что землю топчет — а поди поймай! Хуже, чем МЛАДШАЯ дочь.
А потому Ивор вздохнул, да потопал прямо в "Голову Грифона", справедливо рассудив, что уж домой к маленькому сыну Немайн непременно вернётся. Ивор ошибся. То есть сида, конечно, вернулась — ближе к полуночи, только для того, чтобы провозгласить на пороге:
— Харальд, меня нет! Ни для кого…
И пробежать на хозяйскую половину.
Когда Ивор изложил дело бородатому иноземцу, явно состоящему у сиды на службе, тот только плечами пожал:
— Так она спит. После болезни устаёт быстро. До кровати добежит и свалится. Часа четыре поспит — и снова свеженькая… Так и живёт: у нас один день, у неё два. Ничего. Раз разговор важный, ты её подожди. Проснётся, дела у неё особого не будет: все ещё спят. Ну, может, маленький проснётся, с ним повозится. А там спустится перекусить. Тут-то ты и разговор заведёшь.
Харальд не учёл одного: проголодавшейся сиде её печёнку — последнее время вкусы Немайн полностью совпадали с епископскими — Гвен, заботливая сестра и главная повариха заезжего дома, велит принести прямо в постель. А ученицы, привыкнув к странному режиму, тоже спать не будут. Вот и получатся этакие посиделки — то ли вечерние, то ли ночные. Потом заорёт маленький, Немайн устроит его у себя на коленях.
Эйра будет вызванивать на арфе шотландскую колыбельную, Анна — грызть тыквенные семечки, приготовленные по божественно расточительному рецепту: жареные да солёные. Это прямо сквозь шкурку! Когда половина, если не больше, дорогущей соли отправится свиньям — вместе с шелухой.
Разговор при этом шёл такой, что, услышь его Ивор — заткнул бы уши от греха. Обсуждали, во-первых, невесть куда исчезнувшую пророчицу, как раз голосом сиды и говорившую, а во-вторых — свежее ведьмовсво. И если с пророчицей всем всё было ясно, для учениц она была свинюшка неблагодарная, а сиде — дитё неразумное, но в своём праве: ну, пришла, так ведь не гнали. Вылечилась сама, помогла ухаживать, когда сида слегла. Квиты! Ученицы сразу подхватились и стали допрашивать Немайн: что она прочитала в Луковке, да куда та подалась, но сида молчала. Перешли на ведьмовство, это было более понятно, но интересно, а главное, сида охотно о нём шепталась. К её удивлению, ученицам новое дело показалось не слишком сложным. Впрочем, таким на деле и было, представляя собой работу с примитивным нивелиром. Хороший студент на практике за пару дней освоит. При этом у не отягощённых искусом калькулятора и уже вполне постигших искусство вычисления арабскими цифрами в столбик учениц особых проблем сама процедура топографической съёмки не вызвала.
Трудности возникли только с изготовлением самого прибора.
Мутное стекло, которое изготавливала местная гильдия, неплохо годилась в окна и на посуду. Даже лупы и зажигательные линзы вполне получались, и небольшие капсулы для уровней. Но сиде не подошло! Сида очень злилась, в качестве ответа на извечное ученическое "почему?" подсунула остеклённую трубку и предложила посмотреть. Анна с Эйрой увидели только мутные пятна. После этого Немайн собрала устройство безо всяких стёкол: тренога, отвес, уровень, перекрестия — получилось похоже на странное оружие, которым целиться нужно, а стрелять — нет. Дальше стало ещё интереснее: сида достала длинную и тонкую ленту льняной ткани и копейное древко, которое принялась раскрашивать в полоску.
За возней с льняной рулеткой и вешкой наблюдали обе ученицы, потому Немайн поминутно приходилось объяснять, что, как, и, главное, зачем. Эйра внимала и запоминала. Анна анализировала — и не боялась спрашивать.
— Наставница, но если нам нужно отметить угол, то нельзя ли обойтись подобием? Ты ведь говорила, что в геометрии от размера фигуры углы не зависят! То есть сразу, на треноге. И не бегать с рулеткой? И вешку можно только тогда оснастить одной большой перекладиной, а не многими рисками. Проще будет. Твоим способом, проводить измерения смогу только я. Ну, и твоя сестра, наверное. А так мы многих научим…
