Корабль судьбы (Книга 2) - Хобб Робин (мир бесплатных книг .TXT) 📗

— Сельден тоже еще слишком мал, — продолжала рассуждать Кефрия. — Да и привлекает его совершенно иное. Малта сразу по возвращении выходит замуж, и потом, она уже призвана на службу драконицей. Ну а Уинтроу уже нашел свое место в жизни. — Перебрав своих детей, Кефрия вопросительно посмотрела на мать: — Есть еще Альтия.

— Я тебя умоляю, — вздохнула Роника. — Если я что-нибудь понимаю, вести дела она сможет только с палубы Совершенного, а иначе — прости-прощай. Она даже ради собственной свадьбы не очень-то пошла с корабля.

— Ну, это из-за семейки Треллов! — Кефрия немедленно поднялась на защиту сестры. — Брэшен очень хотел просить ее руки непосредственно в Зале Торговцев, но они оспорили его право. Его ведь когда-то выгнали из дому, а значит, он больше не имеет отношения к нашему сословию! Так прямо и заявили. — Кефрия передернула плечами, дивясь твердолобости некоторых людей. — Это все его папенька. Думаю, правда, мать со временем сумеет вправить мозги старику. А вот юный Сервин, как я поняла, рад был бы приветствовать старшего брата в лоне семьи. Люди поговаривают, будто Сервин встречается с девушкой из татуированных, к ужасу родителей естественно. Так что союзник в лице брата ему пришелся бы кстати: авось и удастся вырваться из папашиной железной руки! И потом, Брэшен и Альтия так недолго были в порту! Может, к тому времени, когда они кончат свои дела на реке и вернутся, в семье Треллов все уже образуется и Брэшен сумеет уговорить отца. Если, конечно, гордость позволит ему еще раз попытаться!

— Хватит об этом, — остановила ее Роника. Обсуждать семейные дела в присутствии Подруги ей не хотелось.

— Уверена, они смогут прийти к какому-то решению, — заметила Серилла. — Ну а мне, пожалуй, пора. У меня столько…

— А ты-то что теперь собираешься делать? — спросила ее Кефрия.

Серилла помолчала некоторое время. Потом просто пожала плечами.

— Все равно все скоро узнают, — проговорила она. — И вслух произнесут то, о чем Кефрия по деликатности своей промолчала. Касго меня сюда просто сослал. — Она тяжело перевела дух. — Он утверждает, будто я нарушила святые обеты Подруги и, не исключено, даже спуталась с заговорщиками. — Она сжала зубы, потом все-таки сделала над собой усилие и продолжала: — Я-то знаю Касго. Ему надо кого-то всенепременно во всем обвинить и примерно наказать. Вот я и пришлась кстати. Поскольку все остальные так или иначе уже выторговали прощение.

— Но ты же ни в чем не виновата! — с ужасом вырвалось у Кефрии.

— В политике главное не то, что на само» деле случилось, а как все выглядело, — ответила Серилла с горечью. — А тут, как ни крути, сатрапа хотели низложить и даже на жизнь его покушались. И кого ни спроси, всякий скажет, что я самовольно присвоила себе кое-какие полномочия в личных целях! — И она улыбнулась странноватой улыбкой. — Признаться, я пошла против него и до некоторой степени преуспела, и заставить меня пожалеть о содеянном он не может. И не может этого переварить. Вот он и мстит мне.

— Так что ты теперь делать-то будешь? — спросила уже Роника.

— А велик ли у меня выбор? Я застряла здесь без денег и без какой-либо власти. С пустыми карманами — и в ссылке.

Тем не менее глаза у нее сверкнули. Роника задумчиво улыбнулась.

— Все лучшие семейства Удачного примерно с этого и начинали, — заметила она. — Послушай, ты же образованная женщина, а наш город преобразуется, чинится, выздоравливает. Если при таком-то раскладе ты не сумеешь пробиться — значит, и поделом тебе нищенствовать!

— Кроме всего прочего, — усмехнулась Серилла, — племянница Рестара меня выставляет из его дома.

— И правильно делает. Тебе самой следовало бы давным-давно оттуда выехать, — кивнула Роника. — У тебя не было ни малейшего права жить там! — Впрочем, она не стала ворошить прошлое, потому что оно более не имело значения. — А другое жилье у тебя есть?

Серилла впервые дрогнула.

— Собственно, я с этим к вам и пришла, — проговорила она. — Я могу быть вам полезна. Во многих отношениях.

Роника сперва округлила глаза, потом подозрительно сощурилась.

— И на каких же основаниях? — поинтересовалась она.

Серилла утратила напряженную чопорность, и Кефрия невольно подумала о том, что, пожалуй, впервые видит ее настоящую.

— У меня есть мои знания, — с некоторым даже вызовом ответила Серилла. — Я пришла сюда, рассчитывая, что вы скажете именно то, что и сказали. Что честь вашей семьи не позволит вам блюсти в Удачном интересы Джамелии! — Она снова посмотрела на обеих хозяек и докончила: — Но это могу делать я. Причем безупречно честно. И к немалой выгоде города!

Кефрия сложила на груди руки. Уж не пыталась ли бывшая Подруга управлять ею?

— Слушаю, — кивнула она.

— Делегируй мне соответствующие полномочия, — по-прежнему негромко продолжала Серилла. — Прикажи, чтобы я распоряжалась и вела дела от твоего имени. Я ведь многие годы изучала все тонкости отношений Удачного и Джамелии. Причем с обеих сторон. Следовательно, я могу со знанием дела представлять в Удачном интересы Джамелии. — Она все поглядывала то на мать, то на дочь, ни дать ни взять соображая, кто же здесь на самом деле принимал решения. — Той суммы, что посулил тебе Касго, вполне хватит, чтобы меня нанять!

— Что-то сомневаюсь я, чтобы Касго обрадовался такому повороту событий, — протянула Кефрия.

— А вы, торговцы Удачного, день и ночь о том только и думаете, как бы его ублажить, — ядовито отозвалась Серилла.

— Времена меняются, так что сердечные отношения могут неожиданно оказаться очень важны, — проговорила Кефрия задумчиво. Соображала она, правда, при этом с лихорадочной быстротой. Если Вестриты из нравственных соображений откажутся от представительства, кого еще может назначить сатрап? Быть может, ей, Кефрии, не отказываться нужно, а двумя руками цепляться за эту возможность? Сериллу они, по крайней мере, успели неплохо узнать. И даже зауважать, пусть и неохотно. А уж знаний у Сериллы было в самом деле на десятерых. Например, историю Удачного она знала гораздо лучше большинства местных уроженцев.

— А ему необходимо это знать? — спросила Серилла. Похоже, она была близка к отчаянию. — Нет! — вдруг сказала она и выпрямилась еще больше, хотя, кажется, дальше уже было некуда. — Я задала малодушный вопрос. Я не намерена прятаться от него. Он исключил меня из числа Подруг, бросил на произвол судьбы — как и многих женщин, верно служивших его почтенному батюшке. Так что стыдиться мне нечего. То, как он поступает со мной, позорит его, а не меня!