Клятва верности Книга 2 (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" (библиотека электронных книг .txt) 📗
Дантэн заглянул девушке в лицо, он хотел видеть её желание, её страсть, когда он пальцем проник в узкую мокрую щелку.
Судорожно выдохнув, Сима прикрыла глаза и задержала дыхание. Это было очень волнующе, но ласковый поцелуй заставил открыть глаза. Когда же она столкнулась с горячим взглядом Дантэна, то его пальцы вновь проникли внутрь, только уже глубже. Сима опять выгнулась от сладкой пытки.
— Смотри на меня, — приказал Дантэн, любуясь девушкой.
Она была прекрасна, глаза её блестели, губы припухли от поцелуев, а кожа на щеках порозовела. Ему нравилось, как белые зубы прикусывали нижнюю губу, стоило ему проникнуть пальцами в узкий проход. Его член готов был лопнуть от напряжения, но так хотелось ещё и ещё наслаждаться этой нехитрой лаской. Сима двигала бёдрами, помогала своей рукой устроить внутри себя длинные мужские пальцы удобнее, и эта раскованность сводила мужчину с ума, особенно когда она внутри сжимала его пальцы от мимолётного поцелуя, от тихого шёпота. Его Сима была очень чувствительна.
— Возьми меня, — выдохнула девушка ему в губы, когда поняла, что больше не может, хочет ощутить совсем другое. Морально она была готова и лишь приглушённо вскрикнула, когда Дантэн взял её одним резким движением.
Боль вновь охватила тело, но не сознание. Оно плавало в странной буре эмоций. Победная эйфория, пик удовольствия и многогранное желание, как наваждение. Девушка сама не понимала, откуда в ней столько мыслей. Она хотела двигаться, глубже и резкими толчками, чтобы было упоительно сладко, может быть, даже больно, но ярко, восхитительно приятно.
И Дантэн словно улавливал её настрой, плавно вынырнул, чтобы вернуться. Движение их тел было синхронным, от чего мимолётная боль вернулась, но на миг, чтобы уступить место восторгу.
— Ещё, — капризно шепнула Фима, а Ход тихо рассмеялся и повторил всё в точности, и она вскрикнула от пробежавшего по натянутым нервам удовольствия.
Их губы сплелись в шальном поцелуе, Ход не мог сдержать своего тела, которое рвалось вперёд, чтобы ещё глубже покорить Симу, чтобы она кричала ещё громче, чтобы сильнее хваталась за его плечи и шею, чтобы звала его по имени. И лишь тогда, когда терпение его было на исходе, когда девушка под ним, тихо всхлипывая, задрожала от экстаза, он дал волю своему безумию, отпустил тормоза и полностью окунулся в восхитительный пик удовольствия на грани космоса. Когда звёзды кружились перед глазами, когда сердце разрывалось в груди, когда хриплые стоны срывались с губ, а тело наполнялось патокой неги.
Атландиец вытянулся рядом с Симой, понимая, что лежат они поперёк кровати и стоило бы лечь правильно, но сил пока на это не было. Девушка заворочалась в его объятиях, но мужчина не хотел её от себя отпускать. Было приятно просто так нежиться с ней в обнимку. Какой душ? О чём сейчас думала Сима?
— Хо-о-од, — тихо позвала она его, заставляя приоткрыть один глаз. — Я в ванную, — отчиталась девушка и подумала о крови.
Мужчина нехотя отпустил её и сел понаблюдать, как его ларна на носочках пробирается в ванную, а по её бёдрам стекает кровь.
— Ох, Сима, — тихо шепнул себе Дантэн и, ловко вскочив с кровати, подхватил не ожидавшую такой подлянки Заречину на руки, чтобы вернуть её в душевую кабинку.
— Я должен извиниться за это? — тихо уточнил он у смутившейся молодой новоиспечённой женщины.
— Нет, это у всех бывает в первый раз.
Серафима включила воду и стала аккуратно смывать кровь с бёдер, отвернувшись от мужчины, так как было стыдно перед ним.
— Тогда почему ты смущаешься и краснеешь?
Мысленно Серафима уже билась головой о стенку кабинки. Ну почему атландиец такой настырный? Неужели не понимал: она стеснялась, что он видел её такой.
— Слабость? Ты не хочешь показывать мне свою слабость? — удивился Дантэн, всё ближе подбираясь к Симе. Её смущение имело интересный оранжевый оттенок, и он так часто вспыхивал, наблюдать на этим цветком было любопытно. Необычный цвет.
— Ход, ты презираешь слабых. Считаешь землян больными и тщедушными, поэтому да, я не хочу показывать тебе свою слабость! — не выдержала девушка и сорвалась на крик.
Ход унижал её, и она не могла спокойно это терпеть. Стыд топил все хорошие воспоминания о том, что между ними только что произошло. Почему он не мог просто, как приличный мужчина, полежать и подождать, когда она справит свои нужды, когда смоет кровь, чтобы ничто уже не напоминало о том, что это был её первый раз.
— Сима, если бы ты знала что именно только что пережила, и что до тебя на подобное не был способен никто, это помогло бы тебе наконец считать себя сильной?
Дантэн начинал злиться. Такое пренебрежение к себе он впервые встречал. Сима умудрялась на пустом месте создать проблему. Он присел на корточки и сам, отобрав у девушки мягкую губку, стал смывать кровавые подтёки с загорелой кожи.
— Ты единственная, кто приняла силу Сильнейшего, открыла в себе способность видеть биополе, а всё, что тебя заботит, это что я подумаю о тебе, заметив, что сам же с тобой и сотворил. Это подло, Сима. Это всего лишь кровь, — мужчина взглянул на девушку снизу вверх, а у Фимы дух захватило от того, какой он был красивый в этот миг. Мокрые волосы, взгляд злой, а аура фиолетовым цветом отблёскивала. — Разве это не признак твоей чистоты? — протянул Дантэн окровавленную ладонь к девушке. Капли воды смывали красные разводы, и ладонь вскоре оказалась чистой, наполненной водой. — Разве я не должен гордиться, что я твой единственный?
Девушка вдруг осознала, что хочет, чтобы и она была единственной для него. Словно что-то щёлкнуло у неё в голове, и Фима без зазрения совести тихо спросила у Сильнейшего, который продолжал плавно водить губкой, временами чувствительно задевая промежность, от чего дыхание перехватывало, а любопытство возрастало.
— А сколько у тебя было женщин?
Ход улыбнулся, прижался губами к бедру Серафимы, прикрывая глаза от попадающей на лицо воды.
— Ты не поверишь, — отозвался он вместо ответа.
Девушка даже испугалась. Видимо очень много.
Атландиец вновь поцеловал Симу, прокладывая себе путь к чёрному треугольнику тёмных, блестящих от воды волосков, венчающих низ живота девушки.
— Ты единственная, — решил не тянуть с ответом Дантэн, наблюдая за бурей эмоций, которые завладели Симой. Неверие, непонимание, удивление и радость — всеми цветами радуги расцветала его ларна. И это было очень забавно.
— Почему? — удивлённо выдохнула девушка, ведь ей казалось, что у Сильнейшего не было проблем с женским вниманием. — Ты же красив и богат, у тебя положение, ты Сильнейший.
— Вот именно, Сильнейший, Сима. Слишком сильный. И вынести меня смогла лишь одна закомплексованная землянка, считающая себя никчёмной, нелепой, глупой.
— Эй! — обиженно прикрикнула Фима на Дантэна, а тот лишь усмехнулся и встал, нависая над девушкой и заслоняя её от капель воды.
— А разве не прав? — наигранно удивился Ход. — Слушаешь других, не веришь самой себе, не видишь очевидных истин. Ты невероятно противоречивая натура, Сима. И мне нравится, как ты учишься, постепенно и на своих собственных ошибках.
— Не пойму никак, это был комплимент или ты отругал меня? — ворчливо буркнула Фима, не зная, обижаться или нет на атландийца. Улыбается открыто и по-доброму, при этом опять читает нравоучения. — И, Ход, мы ведь не предохранялись.
— Тебе же не нравятся эти серебристые квадратики, ты приходишь в неистовство только покажи тебе их, — усмехнулся Дантэн. Он поймал мокрый локон Симы и стал накручивать его на палец, сокращая дистанцию между их лицами.
Девушка смутилась. Её пальчики коснулись его груди, а взгляд несмело стал подниматься, пока серые глаза не посмотрели прямо и решительно в лицо атландийца. Ход никак не мог определить, какая Сима ему нравится больше: злая, сердитая, застенчивая или во власти страсти. Она была многолика, но невероятно восхитительна в своих проявлениях.
— Дантэн, я серьёзно. Дети же могут получиться.
