Первый среди крайних - Орлов Андрей Юрьевич (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
Драма разворачивалась почти киношная. Трое здоровенных лбов пытались разделаться с маленьким забавным человечком. А последний, раззадоренный, вместо того, чтобы удирать (он легко бы это сделал), сам наскакивал на лбов, причем с таким азартом, что покажи эту сценку в цирке, аншлаг бы представлению обеспечили на полгода.
Крайне заинтригованный, Верест присел на камень и стал наблюдать.
– Верни мои деньги, вонючий саддах! – орал вожак, приблатненный громила, пытаясь достать кулаками вертлявого коротышку. Понтов у громил было немерено, да и сил в достатке, одного лишь не хватало – умения ворочать мозгами. Коротышка отвязно потешался. Когда ему надоело уворачиваться от неуклюжих лап, он шмыгнул в разваленный сарай. Один из громил, спотыкаясь о разбитый ракушечник, полез за ним, но тут же схлопотал по лбу широкой доской.
– А-а-а!!! – заорал громила, хватаясь за лоб. – Фармадох!!! Помоги!!! Он меня гвоздем!!!
– Ну, ты и врать, Варсах, – возмутился коротышка. – Нет тут никакого гвоздя – гладкая доска, сам посмотри…
– Нет, есть! – орал громила.
– Да нет же, – смышленая мордаха вылупилась из сарая и вторично треснула громилу по лбу. – Видишь, Варсах, нет никакого гвоздя, врун несчастный!
Здоровяки действовали четко по шаблону голливудских боевиков – никогда не нападать толпой. Пока герой не спеша разделывается с претендентом, остальные терпеливо ждут. Когда претендент падает замертво, подходит второй, после второго третий и так далее, в порядке живой очереди. Иначе зрители запутаются.
Двое окружили сарай, который вдруг резко замолчал. Третий под впечатлением двойного удара стоял, покачиваясь, и, видимо, ловил нужный фокус.
– Тебе конец, скотина! – разорялся самый тучный – со странным имечком Фармадох. – Деньги отдавай, или мы тебя уроем! Попался, урод!
Сарай помалкивал. Двое недоверчиво обошли его по периметру. Фармадох обернулся, чтобы что-то сообщить товарищу, пораженному доской – в этот момент коротышка сиганул с разломанной крыши ему на спину! Вот ловкач. Как успел залезть-то?
Фармадох пытался скинуть «подарок», завертелся. Но коротышка впился намертво. Хуже того – оскаля рот, он вонзился громиле в складчатую шею. Несчастный трубно заревел…
Верест наблюдал за сценкой с нарастающим удовольствием. Третий недотепа, услыхав протяжные вопли, бросился в обход сарая. Вцепился в коротышку, принялся его сдергивать с коллеги. Дохлый номер – недомерок прирос к Фармадоху, как бородавка. Орали уже все хором: болван, огретый доской, Фармадох с прокушенной шеей, третий, отдирающий коротышку, и сам коротышка (но этот скорее воинственно). Сообразив, что мускульной силой наглеца не отодрать, а банально врезать по загривку – тяжелая работа ума, жлобина нагнулся, поднял с травы здоровенную дубину и картинно замахнулся. Верест похолодел: удар уже пошел – мощнейший, всесокрушающий… Тут коротышка и отстал от обидчика. Разжал руки, зубы, рухнул Фармадоху под ноги. Удар был, конечно, впечатляющим. Дай дубину дураку… Фармадох взревел, как мамонт. Простер к небу руки: мол, боже Эрмас, как же так, деньги на ветер, шею обкусали, по хребту отоварили… и рухнул мордой в сорняки.
Браво – оценил Верест. Высший пилотаж.
Но представление еще не кончилось. Коротышка прытко откатился в сторону. Человек с дубиной, осознав значение конфуза, пытался хоть частично оправдаться. Хватанул дубиной по земле – мимо. Хватанул вторично – мимо. И правильно – смелого дубьё не берет. Коротышка откатывался всё дальше – похоже, он намеренно тянул за собой придурка. А тот шел за ним и безмозгло лупил по земле. Овражек, заросший травой он, естественно, проворонил. Прощелыга как-то юрко сменил направление, а бугай в очередной раз шмякнул дубиной – она и потянула его в пустоту. Возможно, он и не упал бы – не вскочи коротышка на ноги, и не отвесь крепкого пенделя. Матерно ругаясь, бугай загремел в овраг, где и устроил невообразимый переполох.
Коротышка отряхнулся и пошлындал по своим делам – мимо обиженного Варсаха, налаживающего фокус, мимо Вереста на камне.
Верест догнал его в переулке, под разбитым газовым фонарем. Коротышка размашисто шагал по брусчатке и насвистывал марш королевских пехотинцев. «Мы идем по косогорам, слава папе Рензеллору…»
– Эй, приятель, – окликнул его Верест. – Не гони, постой. Не бойся меня.
– Да не боюсь я тебя, – бесстрашно огрызнулся коротышка, не сбавляя шаг. – Сам бойся. Это ты, что ли, там на камне сидел?
– Ага, я. Ты классно завалил тех бульдогов. Не поверишь, но я получил огромное удовольствие. По кружечке пива – ты не трезвенник?
Коротышка остановился, блеснул глазами.
– Я не трезвенник. Угощаешь?
– Почту за честь, – признался Верест. – Где тут ближайшее заведение попристойнее? Показывай, приятель, а то я до сих пор не местный.
Коротышка помедлил и протянул миниатюрную лапку-лопатку.
– Прух.
«Судя по имени, он принесет мне удачу», – думал Верест, наблюдая, как новый знакомец с достоинством, пачкая нос в пене, тянет янтарное пиво. Он почти никогда не ошибался в людях. Вот и сейчас – балагур, пересмешник, одет кое-как (жилет в заплатках, шарф вокруг шеи, вместо штанов – «трубы с парохода»), ростом метр с кепкой – как посмотришь, так обхохочешься. А симпатичен. Нутром чуешь, что не сволочь. А главное, в компании Пруха остро выступает собственная полноценность.
Прух был сравнительно молод. Безобразен, но чертовски обаятелен. С кем переспала его мамаша, неизвестно, но едва ли церковь одобрила бы сей акт. Глаза огромные, один беспрестанно прищурен, уши врастопырку, физия блином, нос вдавлен – одни носопырки наружу, волос жесткий, негнущийся, но вот зубы – белоснежные, что странно уже само по себе. В этом мире ни у кого, за исключением милашки Пуэмы, он не видел здоровых зубов.
Пиво Прух боготворил – высосал три кружки и в три этапа превратился в счастливейшего человека.
– А чего они прицепились к тебе, эти недоумки? – спросил Верест. – Ты им задолжал?
Прух широким жестом вытер губы.
– Да ерунда, Лексус. Обул намедни Фармадоха в «бочку» на полста монет. А дело было в «Драконе Чао», публики полон зал – ну, ему, хочешь-нехочешь, пришлось расплачиваться. Наедине бы шиш отдал – сволочь редкая. А потом Кривой Угарыш – тоже сука та еще, я ему рыло завтра начищу и задницу надеру – возьми да брякни Фармадоху, будто я на втором кону черное прикрыл, а в прикупе две фишки были меченые, вот их я и хватанул, отмерив ублюдку полный слэш. Обидно, Лексус, да? Прух честный – долги раздал, без гранта в кармане, а тут старина Зашир прибегает и трещит, будто Фармадох на Пруха охоту объявил. Пришлось из дома убегать. Ладно, думаю, сдам заразу околоточному и вернусь. А эти ублюдки уже на улице, и давай меня пасти. Чё потом было, ты видел. Ладно, Фармадох, попадешься ты мне пьяный и связанный… – коротышка погрозил кулачком. – Ну скажи на милость, Лексус, как я мог в прикупе две фишки пометить? Да это, хоть тресни, невозможно!
– Но ты пометил, – задумчиво констатировал Верест по итогам созерцания физиономии собеседника.
– Ну, пометил, – подумав, согласился Прух. – Но это же спорт, Лексус! И заметь, Прух никогда не обувает бедных и новичков. Он не по этой части, клянусь. И вообще, Прух редко играет в азартные игры.
– А чем ты по жизни занимаешься, Прух? Салон красоты держишь?
– Да так… – коротышка глубокомысленно постучал по пустой кружке. – Много всякого чего…
На широкой физиономии без усилий читалось, что работать Прух не любитель.
– Понятно, – Верест сделал знак скучающему кабатчику. – Ты занимаешься всем сразу и ничем таким особенным. Эй, человек, еще пару! А не боишься, что тебя в армию призовут – долг почетный барабанить?
– Не-е, – Прух испуганно покрутил ушами. – Нельзя Пруху в армию. С нечистью где-нибудь перепутают, и амбец Пруху…
– Ну почему? Можно в разведку пойти. Будешь с противником на равных…
– А, издевайся, – махнул рукой коротышка. – Над Прухом кто только не издевался. А кому из них полегчало? Ой, спасибо, приятель, – Прух перехватил подоспевшее пиво и жадно погрузил в него носопырки.
