Камешек в сапоге - Руб Андрей Викторович (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗

Основным оружием Юльки стала — «Мимоза». Кто-то обладал весьма странным чувством юмора, подбирая такое название для гаусс-винтовки. Сдается мне, он был русским. (Это я вспоминаю наши «Гвоздики», «Акации», «Гиацинты» и «Пионы») [3]. Эта снайперка — хорошая такая штука. Принцип всех гаусс-винтовок основан на электромагнитном разгоне тел с магнитными свойствами. Эта была такая же, ничем не отличалась.  Круглые стальные шарики в обойме вместо патронов.

На этой основе было разработано и полицейское травматическое оружие. Но в их модели было использовано два принципа. Один необычный – разгонялась не сама пуля, как в других образцах Гаусс-оружия, а якорь, который толкает пулю. За счет этого удалось перейти на немагнитные пули, что-то вроде резины или мягкого пластика.

— Ну как? — я бесшумно подобрался к Юлькиной лёжке.

— Нормально. Две мишени — полторы секунды, — она сноровисто встала. — Одна в движении.

— Меня видела?

— Да. Метров за полста — сканеры подали сигнал.

— Тогда награда — дай поцелую.

— Отстань. Я грязная.

— Дура ты!

— Зато красивая.

— Кто тебе это сказал?

— Ты…

— И ты поверила?

— Конечно.

— Ну и дура!

— Зато красивая…! 

Этот предсказуемо залез в дебри компьютера и клепал разные забавные программки. Предварительно изучив достижения местной компьютерной мысли и стал непревзойденным хакером. Теперь он мог взломать практически что угодно и добыть любую информацию. Дополнительная специализация — пилот. Земные мозги, тренированные на что угодно, кроме исполнения закона — стали страшной силой.

— напевал я, про себя плавно двигаясь по татами. Сегодня робот, который проводил тренировку больше походил на гориллу. Спаринг-партнеры могли варьироваться в очень широком диапазоне. Старичок… женщина… собака…  похоже им пластиком наращивали плоть и бросали на тренировку. Понятно, что управляла всем Нона. Но должно же быть разнообразие.

Двигается сука на четырех костях. Кулаком неудобно… только ногой. Н-на… Ушел сволочь с траектории удара как без костей падением на спину. Хлоп… Мгновенно «быстрый и непобедимый я» — вылетел с матов. Вот же ж сука. Ну кто мог ожидать, что вместо удара по опорной ноге последует зацеп "нижней рукой" за неё и следом мгновенный удар на добивание. Низкий поклон за новые возможности моего тела. В «старом» таким ударом мне проломили бы грудную клетку. Я встряхнулся и шагнул обратно на татами. Драться мне... пока не уделаю эту тварь… или она меня. Бывало и меня выносили … и сразу к кибердоктору в эту его ванну — полечиться.

Вообще рукопашка была не профильной… Но ведь как её давали? А!?

Я тогда впервые на строевой, увидев как двигаются люди и понял, что каким-то образом им вкачали моторику или память на движения. Охренеть! Потом я точно убедился в этом. И вот теперь тело должно было «вспомнить» и запомнить. А после и заполнить лакуны в памяти. Эффект — убойный! Хотя все эти реально зверские штуки могли вызвать только содрогание у неподготовленного человека.

Этот позывной так и приклеился к нему намертво — аккуратист и сама чопорность. Этот «красавчег» стал минером-подрывником. Он так аккуратно перенимал, что мой опыт, что те достижения местной научной мысли в этом деле, что стал виртуозом своего дела. Ни одного лишнего движения, четко взвешенно и ничего не забывая и абсолютно не волнуясь — он мог склепать взрывающийся сюрприз из чего угодно.

Вот где-то через месяц, и начались «основные тренировки». Мы возвращались после рукопашки, бодро маршируя и вовсю нарывая глотки песней «Орленок». Только не той, которую меня и многих других заставляли учить в детстве, а её первым, не переписанным большевиками, вариантом:

Это, в общем, тоже было частью подготовки. Если бессмысленная на первый взгляд строевая — это и сплочение, и вырабатывание привычки подчиняться и выполнять приказы. То песня удержание и поддержание морального состояния.

Наш прекрасный «рыцарь без страха и упрека»… — превратился в штурмовика. Он легко завязывал красивым вензелем трубу, типа водопроводной. Или делал из неё цветочек и преподносил его Юльке. Он объявил её «дамой своего сердца!», (и это не смотря на меня). Модификации, проведенные над нами, меркли перед тем, что сделали с ним. Даже я затрудняюсь сказать, смог бы я его сходу грохнуть или нет.

Так вот, об основных тренировках. Едва строй остановился у казармы, как сзади-справа плеснуло багровым чувством опасности. Новое чувство. Не знаю, как я это определил, но тело сработало раньше — на вбитых в подкорку рефлексах. Я едва успел убрать голову от удара прилетевшей палки. Он был такой силы, что должен был отправить меня в нокаут. Если не больше. Сержант, стоящий у входа в казарму бесшумно подобрался сзади, и ни слова не говоря, внезапно ударил меня здоровенной железякой сбоку в голову. Убрать-то я убрал, но и вскользь мне прилетело, будь здоров. Я на одних рефлексах отскочил и встал в боевую стойку. Мир вокруг, "весело" покружившись, остановился и внезапно стал очень четким. Я ждал продолжения. И оно последовало. Лейтенант толкнул речь:

— Теперь каждый из вас должен ожидать нападения, вернее удара — каждую минуту. Вы должны успеть предугадывать его. Это новый вид тренировки для развития интуиции.

«Да вы охренели что ли?!», — хотел было заорать я, ощупывая макушку и гудящую голову, но сдержался. Каким-то неведомым образом я знал, что пока никакого нападения не последует. Строй тоже благоразумно опасался орать или задавать вопросы. За нарушение следовали разнообразные наказания, проводимые с чувством и немалой долей выдумки. Видимо воспользовались разнообразным опытом в этом деле нас всех. Даже я привычный ко всякому как-то не хотел повторить некоторых «упражнений».