Рубина. Непокорная герцогиня (СИ) - Полынь Кира Евгеневна (книга регистрации TXT) 📗

— Ты меня чуть не убил! — возмущенно прошипела я.

— Но не убил же. — Все с той же пугающе нежной улыбкой ответил граф и встал на ноги, вместе со мной на руках.

— Я требую объяснений, граф Шано. Немедленно. — Голос мой звучал жалко, ели слышно, но звучал же!

— Я все тебе расскажу, только сначала ты должна отдохнуть.

— Не хочу я отдыхать! Наотдыхалась уже! Дважды чуть не умерла.

— Не в первый раз, не во второй на грани смерти ты не была.

Подхватив на руки он легко донес меня до постели и опустив, сел рядом.

Холодное мокрое белье мерзко касалось тела, вызывая противный холодок по коже.

Шано опустил руки на мои ребра и медленно повел их вниз. Я хотела было выкрикнуть, что нибудь возмущенное, но поняла, что чем ниже он опускается, тем сильнее нагревается белье, согревая тело и высушивая влагу.

Когда его руки были на моих бедрах, я неожиданно заволновалась и заерзала. От взгляда графа это не ускользнуло, и лишний раз погладив пальцами мой голый живот он накрыл меня одеялом, закутав под самый подбородок.

Я почувствовала себя бабочкой, которая еще не вылупилась из кокона.

— Я жду объяснений, десница. Немедленно расскажите мне, почему вы пытались меня утопить. — Сверкая злыми глазами, сказала я.

Видимо я выглядела забавно, стараясь казаться разъяренной из своего «кокона», от чего Шано только улыбнулся.

— Ты прошла «отделение».

— Подробнее.

— Схватившись, ты слилась со мной и провалилась в транс. Твоя астральная сущность отделилась от тела и переместилась туда, где был я. Что ты видела?

— Сейчас я задаю вопросы. — Стараясь казаться, как можно серьезней сказала я. — Где я была?

— В зависимости от того, что ты видела, я смогу ответить на этот вопрос.

Я задумалась, стоит ли говорить ему о тех черных пиявках, что я видела в постели Сезара? И решив, что кроме него мне все равно ни кто ничего не объяснит, я сказала как есть.

— Я была на лекарском этаже. В спальне Сезара.

— Что еще ты видела? — Спросил он, и я не смогла не заметить, как он напрягся при упоминании его имени.

— Черные нити.

— Ты уверена?

— Да.

Шано замолчал и задумчиво посмотрел в потолок. Какое-то время, он думал, видимо о чем-то очень важном, а потом, вынырнув из своих мыслей, спроси:

— Ты знаешь, что нибудь о проклятиях?

Знания мои в этом вопросе были минимальны, и я так и ответила графу.

— Плохо. Тогда бы ты быстрее усваивала бы материал.

— Какой материал?

— С завтрашнего солнца, мы начнем проходить краткий курс по изучению магического резерва, боевых заклинаний, разновидностей проклятий и прочей важной для тебя информации.

— Зачем мне это? Я же не магичка.

— А с чего ты решила, что ты не магичка? — Спросил он и наклонился, нависнув над моим лицом.

И, правда, почему? Я никогда не задумывалась над этим вопросом.

В Реване было мизерное количество магов, и все проезжие или эмигранты, проживающее здесь были с соседних государств. На этой земле магия была не распространена, у исконных реванцев маги не рождались уже тысячи зим, в связи, с чем магия как наука в Ревани отсутствовала.

— А с чего ты решил, что я магичка? — Спросила я, уже окончательно решив отбросить этикет и пресловутое выканье.

— Если бы это было не так, ты бы не отделилась. Это было бы просто невозможно.

Такие новости заставили меня вздрогнуть. Я никогда не чувствовала в себе каких либо способностей, а сейчас оказывается, что вполне могу принадлежать к этой узкой группе.

— Зачем ты топил меня? — Вспомнила я, и поняла, что мне безумно обидно.

— Я не топил, я чистил. Те нити, что ты видела в спальне Сезара — проклятие. — Его имя он произнес с не скрываемой брезгливостью. — Ты не подготовлена, и перенесла части этих нитей в свое тело. Я лишь смыл их с тебя и из тебя.

— Мог бы и предупредить. — Я отвернулась.

— Не мог. — С теплом в голосе поправил он. — Нужно было действовать быстро, у меня не было времени на раздумья.

И только в ту секунду до меня дошла пугающая мысль. Сезар! Он проклят!

— Сезар! — Вскрикнула я и села, собираясь подняться.

Шано ловко перехватил меня и, уложив обратно в постель, придавил меня всем телом.

— Это правда!? Он проклят? Он проклят! — барахталась я под неподъемным телом графа.

— Тихо, тихо. — Стараясь поймать мое лицо руками, шептал граф. — Успокойся.

Коснувшись моего виска, граф опять наложил на меня блок, только на этот раз не парализующий, а эмоциональный.

Фиолетово. Мне вдруг все стало фиолетово. Так же фиолетово, как глаза графа, что сейчас смотрели прямо на меня.

— Он не жилец, Рубина. Он не проживет еще и пары солнц.

— Это все из-за тебя. — Прошептала я и не узнала свой холодный голос.

— Нет, я сделал все что мог, что бы снять его, но оно настолько старо, что мне это оказалось не под силу. Рубина, его судьба была предрешена, уже давно. Я хочу, что бы пока ты спокойна, ты подумала и смирилась с этим. Его заберет Эойя. И ему будет там хорошо.

Понятия не имея, кто такой Эойя, я закрыла глаза и поняла, что если бы не блок, мое сердце сейчас разорвалось бы изнутри.

Продолжая держать мое лицо в своих руках, Шано наклонился, и коснулся моих губ своими. Оторвавшись, он прошептал:

— Я постараюсь как смогу, что бы твоя боль прошла быстрее, обещаю. Жаль, что ты не вспомнишь.

После этих слов, я поняла, что сознание покидает меня. И последнее что я подумала, было «Я все вспомню».

Следующие три солнца я провела или лежа в постели, рассматривая потолок, или стоя у окна и терзаясь мыслью выйти в него. Из комнаты графа меня так и не выпустили, по одобрению отца, как я узнала чуть позже. Сам Шано продолжал ночевать со мной в одной постели, пропадая рано утром и появляясь лишь поздней ночью. Но мне было все равно. Блок, Шано, предусмотрительно не снимал, и я ходила словно сомнамбула из угла в угол, в надежде найти хоть что нибудь в своем сердце. О смерти Сезара мне сообщила Матильда, единожды одобренная, чтоб войти, графом.

— Милая, мне так жаль, так жаль. — Причитала она, держа меня за руку и вытирая дорожки слез на своем лице. — Он был так молод! Не справедливо!

Я смотрела на нее и не могла скрыть безразличие.

Как и просил граф, за время, что я решилась чувств, я много раз обдумывала неизбежную гибель моего названного брата и наверно умом, я уже смогла с ним попрощаться. Хотя, мне все чаще казалось, что как только блок будет снят, я прореву несколько солнц к ряду, но не сейчас. Сейчас мне было по барабану.

Единственное, чего мне действительно хотелось, так это проститься с ним пока он был жив, но граф всячески отказывал, объясняя это тем, что я как новоиспеченная магичка, совершенно не защищена от воздействий проклятия. И последним воспоминанием о Сезаре при жизни, мне осталось то, как он пытался взять меня силой, прижимая к стене.

— Прощание состоится завтра. Тебя выпустят из этой твоей клетки?

— Я не знаю. — Безразлично ответила я.

— О, детка. — Сказала Матильда и прикоснулась теплой ладонью к моему лицу. — Совсем плохо, да?

Я кивнула. Пусть лучше думает что плохо, чем знает что никак.

За нашими спинами вспыхнуло пламя, и из него вышел граф.

— Графиня. — Склонился он в поклоне.

Матильда вскочила, и присев в реверансе ответила приветствием.

— Десница.

— Графиня, не оставите нас с герцогиней наедине?

— Конечно, конечно. — Засеменила она на месте.

Видимо ее он тоже пугал и поэтому она не решилась спорить.

Поцеловав меня в лоб, она легко прижала меня к своей груди и быстро скрылась за дверью.

Граф стоял напротив меня и смотрел с осуждением. Я, напротив, была совершенно расслаблена, и, откинувшись назад, со вздохом, упала обратно в кровать.

— Ты ничего не ела.

— Не хочу. — Равнодушно ответила я, краем глаза прослеживая взгляд графа на поднос с не тронутой едой.