Имперский городовой - Сухов Александр Евгеньевич (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Улочка Лыковая прямиком выходила на другую, более широкую, улицу, названную в честь какого-то генерала Патира. Следуя по ней, Зенон вскоре оказался на Приозерном бульваре, протянувшемся вдоль Кугультыка на десять километров. Насколько было известно Зенону, местное население теплыми летними вечерами предпочитает прогуливаться вдоль озера, вдыхая хоть и не морской, но все равно насыщенный свежестью и полезными ионами воздух. При желании здесь можно в любое время суток плотно или не очень перекусить, поесть мороженого, а также выпить чего-нибудь прохладительного или, наоборот, горячительного. Приборкой многочисленных следов вчерашнего пиршества занимались десятки уборщиков с метлами и совками, стараясь управиться с работой до того, как весь город превратится в сплошное пекло. Единственное, чего не увидел Зенон на берегу Кугультыка, это специально оборудованных купален. Дело в том, что в подпитываемом талыми водами горных рек озере температура воды даже в самые жаркие дни не поднималась выше десяти градусов. Отсюда и желающих искупаться было не очень много.
По своей природе озеро Кугультык является тектоническим разломом земной коры, ориентированным с запада на восток. Его длина равняется тремстам километрам, а ширина достигает пятидесяти, причем с каждым годом эти параметры увеличиваются, ввиду того, что разлом неуклонно расширяется. По прогнозам ученых-геологов этот пресноводный бассейн через много миллионов лет рассечет Герфангскую материковую плиту на две неравные половинки и превратится сначала в узкий морской пролив, а затем станет самым настоящим океаном. Однако это случится еще не скоро, и что там будет через миллионы лет на благословенном Ультане нашего героя в данный момент не особенно интересовало. Он шел легкой неторопливой походкой, любуясь открывающейся водной ширью, наблюдая за хитроумными маневрами грузовых и пассажирских пароходов и вдыхая утренний воздух, пропитанный запахами свежевыловленной рыбы, гниющих водорослей и ароматом еще чего-то незнакомого, но очень приятного.
По пути Зенон зашел на главпочтамт и заказал междугородний разговор со столицей. Вообще-то, в доме тетушки Маары телефонный аппарат имелся, но исключительно для внутригородского пользования. С одной стороны, это было не очень удобно, но с другой – имело ряд положительных моментов – чадолюбивая мамочка не будет часто доставать сына своими мудрыми советами. Минут пятнадцать он пообщался с матерью. В Царьграде было еще только около шести часов, поэтому спросонья мама немного испугалось – не случилось ли с ее родным сынулей чего плохого. Но, услышав из его уст самые искренние заверения в том, что чувствует он себя прекрасно, а также то, что народ здесь душевный, неиспорченный, и начальство у него лучше не бывает, и сам Кряжск вполне приличный город, а не какая-то там захолустная дыра, успокоилась. Пообещав матушке отписать все самым подробнейшим образом, Зенон положил трубку и с чувством выполненного долга поспешил в направлении центральной площади.
Ровно без пяти девять он вошел в широко распахнутые в ознаменование начала рабочего дня врата отныне родного учреждения. На входе его встретил какой-то незнакомый поручик лет двадцати пяти с повязкой дежурного на предплечье правой руки. Он подозрительно посмотрел на входящего и, поднеся ладонь к козырьку, поинтересовался:
– По какому вопросу, господин поручик?
– Ах, извините, – покраснев от смущения, полез в карман за служебным удостоверением Зенон. – Сегодня первый день на службе.
– Значит, вы и есть тот самый новичок, прибывший к нам из столицы? – широко улыбнулся дежурный. – Да ладно, не трудитесь! Как-нибудь потом покажете ваше удостоверение, а сейчас проходите. Кстати, от всей души вам сочувствую...
Узнать, по какому поводу ему выражают сочувствие, Зенон не успел, поскольку в дверях материализовалась Кайла Ноумен. Девушка без кокетливого жеманства поприветствовала молодых людей и под их восхищенными взглядами проследовала по коридору в направлении лестничного перехода. Зенон здорово растерялся, что было для него совершенно не свойственно. Он хоть и не мог похвастаться огромным количеством разбитых женских сердец, но при встрече с противоположным полом никогда не тушевался и тем более не терял головы. А тут, словно дурак дураком, – вытянулся по струнке, вместо того чтобы проводить даму хотя бы до своего второго этажа и, может быть, предложить насладиться на пару вечерним воздухом озера Кугультык. Однако, проанализировав самым тщательнейшим образом свое теперешнее состояние, Зенон понял, что даже если бы он вдруг не растерялся и проводил девушку, все равно вряд ли отважился бы сделать ей подобное предложение.
«Хорошо, – подумал он про себя, окончательно придя в нормальное состояние, – поживем, осмотримся, может быть, что-нибудь и получится».
Как только очаровательная фигурка секретарши скрылась из виду, он почувствовал легкий шлепок по плечу и услышал веселый голос дежурного офицера:
– Что, поручик, хороша краля?! Ладно, беги, иначе влетит тебе от твоего начальства по первое число. Ежели чего, я Андронах Перц из Третьего отдела. Случится какая нужда, подходи.
– А меня Зеноном кличут! – рванув в направлении лестничного перехода, ведущего на второй этаж, крикнул юноша и, уже практически преодолев коридор, громко уточнил: – Зенон Мэйлори!
Войдя в кабинет, молодой человек обнаружил там ведущих спокойную беседу за чашкой утреннего кофе эльфийку и огра. Собственно, беседы в традиционном понимании этого слова не было – говорила Эниэль, а Зуур Эр Шуур внимательно слушал и время от времени поддакивал. Майор Тверд еще не появился или появился, но успел убежать к какому-нибудь высокому начальству. Зенон вежливо поздоровался с коллегами и направился к своему столу. Присутствующие в кабинете также пожелали вошедшему доброго утра и предложили выпить кофе или чая. Молодой человек от предложенного угощения отказался. Затем Эниэль, ничуть не стесняясь юноши, продолжила свой рассказ:
– Короче, классный мужик, скажу тебе. Когда у нас с ним все это случилось, у меня поначалу едва глаза из орбит не повылезали, а потом – море счастья... Знал бы ты, какое это везение найти настоящего самца среди этого скопища слюнтяев и подкаблучников...
– Угу, – ответствовал невпопад Зуур.
– А ведь с виду неказистый и рябой к тому же, – продолжала свои откровения похотливая эльфийка. – Правда, женат, но это не проблема...
– А вот это ты зря, – перебил ее огр. – Разрушать ячейки общества не позволим. Тебе этого полового гиганта максимум на месяц хватит. И что же, по-твоему, ему делать после того, как ты его затрахаешь до изнеможения и выставишь за дверь? С какими глазами ему возвращаться к своей бывшей?
– А почему именно к бывшей? Вон сколько нас, одиноких женщин, – выбирай любую.
– Да, да, конечно, «выбирай любую», а ты не подумала, что после тебя ему, может быть, целый год будет не до баб, а жена она всегда поймет и простит, если по-настоящему любит. Блудница ты неисправимая, и имя тебе – грех.
– Скучный ты мужик Зуур! И как с тобой уживается твоя супруга? Бедняжка, – отчитала огра эльфийка. Затем добавила: – Вот уйду от вас в Третий отдел, меня туда давно их начальник заманивает. А что? Там и должность майорская, а значит, оклад повыше будет, и преступления на сексуальной почве – как раз то, что надо. А здесь возись с трупяками, собирай доказательства, что именно ревнивый супруг тупым топориком порешил свою горячо любимую супружницу за то, что та крутила шуры-муры с соседом. А ежели этот несчастный ревнивец и вовсе не отрицает своего, так сказать, участия? Нет, все равно ищи, собирай, поскольку презумпция невиновности. Точно, уйду в Третий.
Зуур поднялся со стула, закатил глаза и своим сочным басом провозгласил:
– И разверзлось лоно огненное порочное, и взалкали его маниаки, насильники и прочие извращенцы, и вкушали они от благодати сей. Но, познав той сомнительной благодати, в ужасе бежали прочь, ибо осознали, что не благодать это вовсе, а геенна огненная, от которой несть спасения...
