Крест Морриган - Робертс Нора (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
– Но тогда она останется без защиты, – возразил Хойт.
– Меня как-то не волнует ее безопасность.
Хойт подумал, как сильно изменился брат, причем не в лучшую сторону – раньше он без колебаний бросился бы на защиту женщины или невинного человека.
– Теперь опасность грозит всем нам. Всему миру. У нас нет выбора – только держаться вместе.
– У меня выбор есть, и я не желаю делить свою квартиру с ведьмой. А если откровенно, то и с тобой тоже, – с усмешкой добавил Киан и взмахнул рукой. – Не хочу, чтобы днем тут кто-то находился.
– Но вчера я просидел у тебя весь день.
– Это был исключительный случай. – Киан встал. – И я уже жалею о нем. Ты слишком много требуешь от того, кому все безразлично.
– Я еще не начинал требовать. Но твоя жизнь в опасности. Наравне с ее жизнью. И с моей.
– Еще в какой опасности, если только твоя рыжая попробует нарушить мой сон.
– Она не моя… – Хойт в отчаянии махнул рукой. – Я не позволю ей причинить тебе вред. Клянусь. В этом мире, в этом времени ты – мой единственный родной человек. В наших жилах течет одна кровь.
Лицо Киана окаменело.
– У меня нет семьи. И нет родственников. Чем скорее ты это поймешь, Хойт, – и смиришься, – тем лучше для тебя. Все, что я делаю, я делаю ради себя. Не для того, чтобы помочь тебе, а ради собственного удовольствия. Я пообещал сражаться на твоей стороне и сдержу слово. Но исключительно по своим соображениям.
– Каким соображениям? Назови же их наконец.
– Мне нравится этот мир. – Киан присел на ручку кресла, потягивая бренди. – Мне нравится, как я тут устроился, и я хочу сохранить все, чего добился, – на своих условиях, а не из милости Лилит. По-моему, это достаточно веская причина для участия в драке. Кроме того, за сотни лет существования случаются периоды скуки. Похоже, у меня теперь как раз такая полоса. Но всему есть границы. Присутствие твоей женщины у меня в доме в них не укладывается.
– Она не моя женщина.
Губы Киана растянулись в ленивой улыбке.
– Если она не будет твоей, то ты стал еще неповоротливее, чем раньше.
– Это не состязание, Киан, а битва не на жизнь, а на смерть.
– О смерти мне известно больше, чем ты можешь себе представить. А также о крови, боли и жестокости. Много веков я наблюдаю за человечеством, которое шаг за шагом приближается к самоуничтожению. Имей Лилит терпение, она просто подождала бы, пока люди уничтожат себя сами. Не отказывай себе в удовольствиях, братец, потому что жизнь длинна и порой очень даже скучна.
Он отсалютовал Хойту бокалом.
– Это еще одна причина для того, чтобы ввязаться в драку. Хоть какое-то развлечение.
– Тогда почему ты не присоединишься к Лилит? – возразил Хойт. – К той, которая сделала тебя таким?
– Она превратила меня в вампира. А сделал я себя сам. Почему я на твоей стороне? Тебе можно верить. Ты сдержишь слово – такова твоя натура. А она – нет. Это не в ее правилах.
– А как насчет твоего слова?
– Интересный вопрос.
– Мне тоже хотелось бы получить ответ. – Голос Гленны донесся от дверей. На девушке был черный шелковый халат, который она нашла в шкафу вместе с другими предметами женского туалета. – Вы тут можете пререкаться до скончания дней – знаю я мужчин, и особенно братьев. Но на кону стоит моя жизнь, и я хочу понять, на кого мне можно рассчитывать.
– Смотрю, ты чувствуешь себя как дома, – заметил Киан.
– Вернуть халат?
Склонив голову набок, она взялась за концы пояса. Киан ухмыльнулся. Хойт покраснел.
– Не надо вести себя так, – сказал Хойт. – Ты не оставишь нас одних…
– Это мне решать. Я хочу услышать ответ на свой вопрос. И еще хотелось бы знать: если твой брат проголодается, не будет ли он смотреть на меня как на закуску?
– Я не питаюсь людьми. И особенно ведьмами.
– И причиной тому глубокая любовь к человечеству.
– Хлопотно. Когда охотишься на людей, приходится убивать, чтобы замести следы. Можно сменить жертву, но риск разоблачения все равно остается. Кроме того, эти дурацкие слухи о вампирах…
Гленна задумалась.
– Логично. Ладно, по мне лучше практичная откровенность, чем ложь.
– Я же обещал, что он не причинит тебе вреда, – сказал Хойт.
– Хотелось бы услышать это от него. – Гленна вновь повернулась к Киану. – Если ты опасаешься, что я буду тебя преследовать, могу поклясться, что не стану этого делать. Только поверишь ли ты мне?
– Логично, – заметил Киан.
– Твой брат уже предупредил, что остановит меня, если я попытаюсь применить свои силы против тебя. Возможно, это будет труднее, чем он думает, но… С учетом ситуации, в которой мы все оказались, с моей стороны глупо пытаться убить тебя и злить его. Я напугана, но не глупа.
– И тут мне придется поверить тебе на слово.
Лениво теребя рукав халата, она кокетливо улыбнулась.
– Если бы я хотела тебя убить, то уже попробовала бы заклинание. Ты бы знал. Почувствовал. Мы обречены, если с самого начала не будем доверять друг другу.
– С этим не поспоришь.
– Мне нужно принять душ и позавтракать. Потом поеду домой.
– Она никуда не пойдет. – Хойт встал между ней и братом. Когда Гленна шагнула вперед, он просто поднял руку и усилием воли отбросил ведьму к двери в спальню.
– Всего на минуту, черт возьми.
– Помолчи. Никто из нас не покинет этого места в одиночку. Никто. Если нам суждено не расставаться, то будем вместе каждую минуту, начиная с этой. Жизнь каждого зависит от остальных, причем в большей степени, чем от него самого.
– Только попробуй еще раз применить против меня магию.
– Я сделаю то, что должен. Поймите меня. – Хойт перевел взгляд на Киана, затем снова посмотрел на Гленну. – Оба. Одевайся, – приказал он девушке. – Потом пойдем туда, куда тебе нужно. И поторопись.
Гленна вышла, захлопнув за собой дверь.
– Да, ты умеешь обольщать дам, – хохотнул Киан. – Ладно, я пошел спать.
Хойт остался один. Стоя посреди гостиной, он размышлял, почему это боги решили, что он может спасти мир, имея двух таких союзников.
Гленна молчала, но всякий мужчина, у кого есть сестры, знает, что женщины часто используют молчание как оружие. Ее молчание было колючим, словно шипы. Водой из серебристой трубы на кухне Киана она наполнила что-то вроде графина.
Хотя женская мода за девятьсот лет сильно изменилась, Хойт не сомневался, что женская душа осталась прежней.
Для него это была тайна за семью печатями.
Девушка была в том же платье, что и вчера вечером, но предпочитала ходить босиком. Непонятно почему, но вид ее голых ступней вызывал у него желание.
Зачем она кокетничала с братом! – с внезапно нахлынувшим возмущением подумал Хойт. Теперь время для войны, а не для любовных игр! А если она намерена расхаживать тут с голыми руками и ногами, то…
Стоп. Сам тоже хорош. Разве пристало ему разглядывать ее ноги? Он должен думать о ней только как о своем товарище по оружию. И абсолютно неважно, что от ее улыбки в его сердце разгорается пожар.
И абсолютно неважно – не должно быть важно, – что при взгляде на эту девушку у него возникает желание дотронуться до нее.
Он погрузился в книги, отвечая молчанием на молчание и напоминая себе о правилах приличия.
Воздух наполнился соблазнительным ароматом. Хойт бросил взгляд на Гленну, подозревая, что та использовала какие-то женские ухищрения. Но девушка стояла к нему спиной, приподнявшись на цыпочки потрясающих голых ног и пытаясь достать из буфета чашку.
Хойт сообразил, что восхитительный запах исходит от графина, теперь наполненного темной жидкостью.
Игру в молчанку Хойт проиграл. Он знал по собственному опыту, что мужчины всегда проигрывают.
– Что ты варишь?
Гленна молча налила жидкость из графина в чашку, повернулась и пригубила напиток, глядя на Хойта холодными зелеными глазами.
Хойта раздирало любопытство. Он поднялся, прошел в кухню и достал вторую чашку. По примеру девушки налил себе жидкость, понюхал – убедиться, что это не яд, – и сделал глоток.
