Новый стандарт - Юрин Денис Юрьевич (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
– Коллективный Разум, этот мерзавец использует Коллективный Разум! – выкрикнул Дарк, вскочив с кресла. – Но как?!
– Надеюсь, некоторым не надо объяснять для чего? – смотря в упор на Диану, Конт искривил губы в ехидной ухмылке. – Очень удобно внушать только одному человеку, когда ты хочешь добиться послушания от толпы. Никаких затрат по формированию общественного мнения, берешь одного и просто приказываешь, а выполняют тысячи, причем они искренне убеждены, что это их собственное решение. – Конт сделал паузу, а потом наконец-то решился ответить на вопрос Дарка: – Ты никогда не задумывался, почему ни у орков, ни у эльфов не было морронов и Коллективного Разума, почему эта загадочная субстанция присуща только человечеству?
– Не время для загадок, Конт, не тяни резину, – грубо перебил Дарк.
– Хорошо, не буду, тем более что нам уже пора выдвигаться на позицию. Объясню по дороге! – Конт встал и направился к выходу, остальные послушно последовали за ним. – В природе много вещей, которые современная наука не способна объяснить. Почему волки сбиваются в стаю, когда только один из них чует добычу? Как общаются муравьи или крысы? Мне кажется, образами, они передают мысли на расстоянии; образные мысли, а не мысли, обличенные в словесную форму. В нас та же животная основа, что у волков или крыс, которую часто сдерживает разум, сознание. При виде красивой женщины у всех мужчин возникает одно и то же желание, но общественно-социальная составляющая, называемая еще нормами поведения, глушит естественную потребность. Первобытные люди жили в пещерах, и пока из их ртов вырывалось лишь нечленораздельное рычание, основной поток информации передавался по схеме: «мысль – импульс – мысль». Однако прогресс требовал более высокой формы общения. А, как известно, два медведя никогда не уживутся в одной берлоге. Образ и слово – взаимоисключающие понятия. Как только человек пытается выразить свою мысль словами, так сразу теряется от десяти до пятидесяти процентов информации, и это у образованных людей, не страдающих косноязычием. В отличие от других рас становление человечества шло высоким темпом. Эльфы ускорили процесс, сжали его во времени, а значит…
– …образная система передачи информации частично сохранилась, не была полностью заменена на словесную, – догадался Дарк.
– Совершенно верно, – кивнул Конт, ускоряя шаг. – Для всех остальных поясняю: в нас больше от примитивной формы жизни, чем было у всех ныне вымерших рас. Если искусственно стимулировать остатки этой системы общения, то можно заставить людей передавать друг другу информацию на расстоянии, внушать считывать мысли, и все, заметьте, не в ущерб здоровью и сознанию. Правда, это только теория, на практике же возникает много технических трудностей. За долгие годы работы ученые сделали лишь маленький шажок вперед, добились, чтобы один реципиент передал всего пяти донорам самую примитивную мысль: «Сделай так, так вкуснее!», и то на расстоянии в пятьсот метров и в лабораторных условиях, когда не мешают побочные факторы. Однако не надо себя обманывать, первый шаг сделан, это качественный прорыв, дальше исследования пойдут намного быстрее и успешнее. Если мы сейчас не остановим Дора, то кто знает, что станется лет через пять? Кто больше пострадает: люди, даже не понимающие, что их используют, или мы, морроны, которые целиком зависят от энергетических потоков Коллективного Разума?!
Вот и нашлись ответы на сложные вопросы. Теперь Дарк знал, что происходит; нашелся и враг, которого нужно было убить, чтобы сохранить этот мир – мир, который изменился и уже никогда не станет прежним. Неизвестно, чьи поступки предосудительнее, кто заслуживает большего наказания: негодяй, убивающий людей, или мерзавец, промывающий им мозги?
У Дарка не было времени размышлять над этой философской дилеммой, как, впрочем, и заново прокручивать в голове только что увиденное и услышанное. Мозг моррона устойчивей человеческого к воздействию эмоциональных факторов, он способен отложить «на потом» ворох сочувственных переживаний и разрушающих психику страданий.
Аламез позабыл о рассказе Конта сразу же, как только они вышли из сферы и заняли стрелковые позиции у входа. В голове осталась лишь сухая информация, выстроившая алгоритмичную цепочку действий: «отбить нападение приближающегося врага – убить Дора – взорвать комплекс – продолжить борьбу до полного уничтожения эльфийского наследия, шаконьесов». В данный момент Дарк не мог позволить себе сострадания к погибшим узникам подземелья или попытаться предугадать исход предстоящего боя. Его полностью поглотили куда более насущные вопросы: как настроить трофейную винтовку на прицельную стрельбу короткими очередями и как принять более удобное положение, чтобы угол монитора и узкая стальная планка распределительного щитка, на которых он лежал, не так сильно кололи бока и не стесняли движений?
Коллективный Разум предательски дремал, и поэтому была высока вероятность, что и Дарк, и Диана остались смертными, уязвимыми для пуль. По крайней мере раны Аламеза не затягивались, а это уже о многом говорило.
Их было четверо, все молча лежали на баррикаде в ожидании боя, боя, который так и не произошел, точнее, произошел, но не с их участием и совершенно в другом месте.
Надрывная трель телефона привлекла внимание затаившихся бойцов и отвлекла Конта от осмотра площади через оптику снайперского прицела. Увидев, кто звонил, моррон быстро взял трубку и включил на максимум громкую связь. Ударивший по барабанным перепонкам звук автоматной очереди не оставлял сомнений: планы изменились, и опять не в лучшую сторону.
– Конт, ты напрасно показал Дарку морду шаконьеса, – прохрипел в трубку голос запыхавшегося человека, в котором Аламез сразу узнал баритон старого друга. – Там же камера была установлена… балда… Уходите оттуда, живо! Дор активизировал взрывной механизм… Он испугался, возвращается на аэробазу… Все кончено, слышишь?! Уходите!
Голос Фламера часто прерывался, вместо него по громкой связи слышались шумы, тарахтение очередей, крики, гулкое эхо разрывов и учащенное дыхание, сопровождаемое крепкой бранью.
