В тени пророчества. Дилогия (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Да, учитель. Только сильный духом может простить, — прошептали бледные губы ушедшего в себя шамана.
— Что? — спросил Астарт.
— Ничего. Я о своем. Давай баалю команду. Начинаем.
Молодой агесилиец поднял руку, махнул. Стоявшие сзади воины пришли в движение, неспешной рысью направив коней в сторону поселения.
— На башнях стража, — напомнил агесселиец.
— Знаю. Я отвлеку, готовь своих стрелков.
— Да, учитель, — кивнул молодой воин.
— Работаем как обычно.
Да, как обычно. Для него, бывшего пленного, затем бывшего раба, и теперь командира разведки самого наглого жестокого и неуловимого отряда на недели пути вокруг. Но не для Сатанаила. Потому что на сей раз они будут убивать не просто противников, а СВОИХ.
Сердце облилось кровью. Изнутри к груди поднялась волна холода. Пытаясь побороть ее, шаман пустил коня в галоп.
Демоны, их называли демоны. Это агессилийское слово, означающее «злой дух». Именно это племя первым почувствовало на себе их удары и именно из-за них вынуждено было откочевать на запад. Из-за демонов, почти без крови выигравших войну, несмотря на катастрофическое поражение, которое понесли амореи в той свалке у Забытого Ручья, устроенной средним сыном вождя.
Юный бааль Зебаб тогда увел свой отряд. Не пустил в безусловно храбрую, просто безумно храбрую, но совершенно бессмысленную атаку, где полегла половина племени. Увел, несмотря на обвинения в трусости и измене, а это главные оскорбления для истинного сына свободного племени.
…А потом кровью умылись победители.
Их было чуть более сорока. Но они заставили многотысячную кочующую армаду уйти, и потеряв при этом только троих.
Шаман усмехнулся. Три года. Прошло всего три года. Таких сложных и таких важных. Кто они были тогда, три года назад? Незаконный сын вождя, убивший старшего брата, наследника, и презренный чужак, пусть и умеющий хорошо колдовать. А кто сейчас? Ужас и проклятие окрестных земель!
Они всегда нападали ночью, под покровом тьмы, и никакие усиленные посты и секреты не могли предупредить об их появлении. Наутро всех постовых находили мертвыми. Нападали, убивали спящих воинов, поджигали шатры и уходили, не взяв пленных, не захватив женщин или скот. Они не грабили, не делали того, ради чего, собственно, и затеваются все в мире войны, и это довлело над их врагами тяжелым грузом. Ведь как можно сражаться с существами, понять которых невозможно? Как с ними о чем-то договариваться? Можно ли вообще с ними договориться, если им ничего не нужно? Люди ли они на самом деле, или все-таки злые духи, как про них говорят? Ибо только злым духам не нужно ни рабов, ни женщин, ни скота.
А если это так, то как можно сражаться с духами? С теми, кого нет?
Эти мысли в головах людей вражеского племени появлялись постепенно, не сразу. Но неумолимо, одна за другой. Ведь демоны все приходили и приходили, каждую ночь, не давая спать. Доводили до исступления и нервного истощения даже сильных духом. И когда десятки тысяч стали бояться уснуть, напряженно вглядываясь в темноту, когда началась массовая истерия, доведенные до отчаяния соплеменники в припадке убивали вождей и шаманов, не смогших их защитить, племя ушло. А амореи вернулись. Ведь теперь это было ЕГО племя.
Слухи о демонах распространились очень быстро. Везде, по всей округе, на несколько дней конного пути ни один воин не чувствовал себя в безопасности, даже за прочными деревянными стенами. Потому что их тактика осталась такой же — нападать неожиданно, сеять ужас и панику, и быстро уходить, предоставив врагам трястись от страха. И так до трех раз за одну ночь.
Днем же, когда светит солнце, когда сердца воинов полны храбрости и отваги, их никто не находил. Демоны как будто растворялись, словно и в самом деле были бесплотными духами. Но следующей ночью все повторялось, снова и снова.
И даже самые стойкие начинали дрожать при виде заходящего солнца. Не самые храбрые же сходили от страха с ума. И тогда, наконец, приходил посыльный, как правило их же воин, захваченный в плен, ведавший, что противники признают поражение и готовы откупиться.
И откупались, свято соблюдая условия сделок. Даже могущественнейшие племена и союзы были готовы на всё, лишь бы демоны убрались назад, откуда пришли — в свою преисподнюю. С людьми ведь можно бороться, а как бороться с существами потустороннего мира?
И еще, демоны никогда не убивали тех, кто не сопротивлялся. Не забирали и не насиловали женщин. Не поднимали руку на детей и стариков. Несколько раз отряды врагов складывали оружие и уходили, отдавая злым духам все, что было с собой, и их не добивали. И от этого племена и союзы впадали во все большую истерию, не зная, что предпринять. Их воины просто не хотели воевать, страх сковывал само желание сопротивляться, несмотря на колоссальное численное превосходство.
Это была победа. Его победа. Первый шаг из множества, что еще предстоит пройти. Но так кажется лишь сейчас, а тогда, три года назад, было трудно, неимоверно трудно.
…В племени Сатанаила встретили, как он и предполагал — как чужака, годного лишь для тяжелой рабской работы и не имеющего права сидеть за обедом рядом с настоящими воинами. Но из того, самого первого похода, они вернулись с большой добычей, и многим бывшим с ними воинам это понравилось. Они стали заступаться и за Сатанаила, и за Зебаба, со смертью Набиса приобретшего еще больше врагов. Они хотели еще добычи, и понимали, что эти двое смогут ее обеспечить.
Потенциально это были «свои» люди, и из них предстояло как можно скорее сковать крепкую единую команду, на которую можно было бы со временем опереться. Поэтому ведомый юным шаманом, Зебаб не стал задерживаться в племени, тем более, отец с каждым днем смотрел все более и более косо, а уехал воевать, благо повод был, войну никто не отменял. Тогда их было всего пятнадцать. А вернулось четырнадцать. Но они принесли добычу, какую не приносил и сотенный отряд.
Их стали уважать. А вскоре бояться. Шептаться за спиной, тихо ненавидеть. Потому что демоны, как их стали называть довольно быстро, как-то так сразу сплотились, попасть в их число стало трудно. Шаман юду, чужак, каким-то образом отбраковывал тех, кто ему не нравился, а остальные (о, горе вам, предки!) его безоговорочно слушались.
Зебаб стал самым везучим и уважаемым командиром. Остальные сыновья вождя смотрели на него с нескрываемой ненавистью и завистью, но ему было на это наплевать. Он показно не лез в их интриги за спиной отца, не лез во власть, и предъявить ему было нечего. Простые же воины, не демоны, постепенно начали его боготворить.
В отряд демонов захотели попасть многие. Но попадали далеко не все. Причем, это были не всегда самые сильные, смелые, меткие или умные. Демоны стали закмнутой структурой, куда чужакам дороги не было, и даже роды ничего не могли поделать с теми своими воинами, кто воевал в этом летучем отряде.
Лошадь перешла на шаг. Рядом возник неприметный силуэт снайпера с огромным луком. Лубиец. Этого они тоже в свое время взяли в плен. Потом была проверка, и вот теперь он — один из них, в бою не раз доказывал верность и преданность братьям по оружию.
Шаман усмехнулся, вновь вспоминая, как все начиналось. Да, было сложно, очень сложно. Но другого пути не существовало — он не мог позволить кому бы то ни было сломать и уничтожить свои начинания.
Главная проблема была в Совете родов, у которого в руках была власть над всем племенем. Он с легкостью мог растоптать небольшой везучий отряд, и терпел его только до тех пор, пока воины Зебаба побеждали, принося добычу. Их надо было поставить на место, дав понять, что демоны не зависят от их воли, и никого не боятся; что они — сила, с которой надо считаться. Но как это сделать, когда Совет пытался добиться ровно обратного, шаман не знал.
Началось все с провокации. Один из родов обвинил в чем-то своего воина, ходившего под его началом. Тот в поединке на суде предков доказал, что прав, что обвинения безосновательны, но многим это не понравилось — все было слишком тщательно спланировано. Совет слишком хорошо все рассчитал, чтобы потерпеть поражение.
