Мастер Иллюзий (СИ) - "Su.мрак" (книги онлайн без регистрации txt) 📗
- Ух, ты! – Гидеон снова отвлёкся от дороги и едва разминулся со встречной машиной.
- Ги, твою мать, ты нас всех сейчас угробишь!
- Мордред побери, Марк, впервые мне до такой степени жаль, что я не могу присутствовать на этом вашем балу. Аж челюсти сводит поглядеть, что вы там сегодня устроите. А это ещё что такое? – в зеркало заднего вида акробат видел, как его брат подал Герми какую-то коробочку. Девушка покопалась, что-то делая со своим лицом и… взглянула на друга совершенно нечеловеческими глазами. Из-за экзотического макияжа, диковинных глаз и откровенного, отвлекающего на себя всё внимание наряда узнать гриффиндорскую заучку не представлялось никакой возможности.
- Спасибо, Марк, - красивое «магическое существо» перевело взгляд на «высшего эльфа», смотревшего на неё с видом полного обалдения, - Ну, как тебе такая Миона?
- Мерлин великий! Золотце, ты гений, но…
- Что – но? Чем ты опять недоволен, сиятельный Малфой?
- Меня напрягает, что тебя в этом наряде увидит ещё кто-то, кроме меня.
- Спешите видеть, Драко Люциус Малфой во власти ревности! Смертельный номер!
- Если кто-то здесь сейчас не перестанет острить и не примется, наконец, следить за дорогой, номер и в самом деле станет смертельным, - «эльф» перевёл взгляд с затылка Гидеона на сидевшего с задумчивым видом мага-иллюзора, - А ты что, так в образе джинна и пойдёшь?
- Нет. Погоди, я сейчас продумываю детали. Подай лучше во-он ту сумку.
- Что это?
- Моя обувь.
Дрей открыл сумку и достал… нечто. С минуту он внимательно вглядывался в два предмета, которые его друг назвал «обувью», а потом расхохотался. Благодаря Мионе он за последние несколько месяцев научился неплохо разбираться не только в маггловской бытовой технике, но и в мифологии. В том числе христианской.
- Не боишься, Золотце, что Дамблдора инфаркт хватит?
- Не боюсь, он ещё достаточно крепок, чтобы пережить это. Мне надоело, что из меня делают «икону» Светлых сил. Я не их марионетка и имею право вести себя так, как считаю нужным, - юноша оглядел собравшихся в салоне и коротко велел подруге: - Герми, отвернись.
- Мы почти подъехали, вы готовы?
- Одну минуту, - гриффиндорец избавился от расшитых блёстками шароваров, которые входили в комплект одежды «джинна», под ними у него оказалось обтягивающее трико, так же, как и верхняя часть одежды, покрытое короткой лохматой чёрной шерстью. Обувшись, он закрыл лицо руками, а когда отнял их, следившие за его метаморфозами друзья дружно расхохотались.
- Станция «Вылезай»! Приехали! Дамы и господа, прошу покинуть транспортное средство! Не забудьте оплатить проезд!
- Гидеон, кончай паясничать, - юные маги, выбравшиеся на пронизывающий ветер в одной из тёмных улочек окраины Лондона, поёживаясь от холода, забросили ненужные вещи в салон машины и уже хотели аппарировать в Хогвардс, но обнявший их всех на прощание друг потребовал:
- С вас воспоминания об этом бале, и учтите, что мы с Зигом с вас не слезем, пока не предоставите их. Уж такое зрелище я ни за что не пропущу.
- Ладно. Согласны, только отпусти – холодно же.
- Ну, что ж, счастливо повеселиться, - и отпустивший их Гидеон махнул обнявшимся перед аппарацией друзьям на прощание. Через секунду там, где только что стояли два парня и девушка, не было уже никого.
А в Большом зале Хогвардса уже начинался Рождественский бал-маскарад. Одетые в разнообразные маскарадные костюмы студенты танцевали положенный при открытии бала вальс. Преподаватели, большинство из которых не стали из себя никого изображать, а явились в своих лучших мантиях, вполголоса обсуждали наиболее понравившиеся наряды. Минерва МакГонагалл в неизменной шотландке и с родовой брошью на лацкане парадной мантии лениво переговаривалась с маленьким преподавателем Чар, восторженно разглядывавшим костюмы студентов. Их беседа вертелась вокруг вопросов Трансфигурации и Чар, применённых теми или иными студентами при создании костюмов. Снейп ещё не появился. Хагрид о чём-то разговаривал с Трелони и Синистрой, Спраут – с мадам Помфри, а директор пытался развлекать обиженного на весь мир Грюма. Иногда Грозный Глаз забывал об осторожности, и до остальных преподавателей доносились отрывки его эмоциональной речи, приправленной непечатными выражениями:
- Да хрен с ним, с этим Милзом… собаке – собачья смерть… посмели… в моём Аврорате… никаких следов… Салазарова немочь и Годрикова подагра… я… так не оставлю! Этот «Ночной охотник» ещё пожалеет… костьми ляжем, но отыщем наглого щенка… никуда не денется, будет сотрудничать…
Декан Гриффиндора, которой скрипучий голос аврора мешал сосредоточиться на занимательной беседе с Флитвиком, невольно прислушалась к словам нового Главы Аврората, окончательно назначенного на этот пост всего несколько дней назад. Чем больше она слышала и понимала, тем сильнее мрачнело её лицо. Минерва как бы между прочим передвинулась так, чтобы лучше слышать разговор, и как раз успела уловить тихую реплику Альбуса:
- Ты спрашивал в Отделе Тайн?
- Спрашивал, к тому же их шеф Паркер мне кое-чем обязан… кхм… хмм… глист бесполезный.
- И что?
- Что – что? Он говорит, что такими делами занимаются Невыразимцы, но их шеф Тень – такая зараза, которую никакими способами пронять невозможно.
- Я слышал о нём, умный человек и осторожный. Ты уверен, что с ним невозможно договориться?
- Мы не первые, кто пытался это сделать. Фадж после… хмм… «самоубийства» своего племянничка-извращенца открыто требовал с Тени применить весь арсенал Невыразимцев, чтобы отыскать убийцу, но тот… в общем, он послал нашего Министра в вежливой форме.
- Каким образом, ведь, насколько я понимаю, «Ночной охотник» объявлен в розыск?
- В том-то и дело, что щенок разыскивается пока что как свидетель, для снятия показаний, а доказательств его преступлений нет.
- В доме Прюеттов…
- В Прюетт-Холле семь трупов, часть из них убита «Авадой», часть хрен его знает чем. Ни у кого из них нет палочек, так что проверить, кто кого чем приложил, не представляется возможным. В случае с Милзом опять-таки был применён «Империус», но Следящие заклинания определили распоряжение, отданное этим «Охотником»: он приказал предателю сделать с собой то же самое, что он сделал с Вейнами. Если бы эта сволочь не участвовала в истязаниях и убийстве, то ничего бы не случилось. Именно это с язвительными комментариями и выдал Тень в ответ на верещание Фаджа.
- Значит, ты сам с ним не говорил?
- Говорил, - Грюм скривил такую рожу, словно у него болели зубы и едва не сплюнул на пол, но остановленный тычком Дамблдора в бок, опомнился и, откашлявшись, продолжил: - Надо мной нехило поиздевались. Вот ведь мразь, небось, из Высших семей!
- Ты о нём что-то узнал?
- Нет, никто про этого предводителя банды Невыразимцев ничего не знает, даже непонятно, каким он Наследием или Даром обладает, но запутанные тайны и происшествия распутывает просто мастерски. За это и терпят, иначе его с таким-то ядовитым языком давно бы турнули с должности. Я прижал к стене Паркера – он, когда стал начальником Отдела Тайн, пытался выжить этого Невыразимца – но тот едва сознание от страха не потерял, когда я поинтересовался, чего это он так его боится. Да ещё меня чуть не слёзно убеждал не трогать наглого мерзавца, дескать, «себе дороже будет».
- Так что тебе Тень сказал про «Ночного охотника»?
- Что на то я и Главный Аврор, чтобы блажь Министра выполнять, а он серьёзными делами занимается. Это я тебе основную идею его речи выдал, этот хмырь так умеет словами играть, что вроде ничего оскорбительного не говорит, а чувствуешь себя полным идиотом.
Расслышать дальнейший разговор МакГонагалл не смогла, отвлечённая деканом Райвенкло, затем Филиуса пригласила на вальс студентка-четверокурсница из Райвенкло, а главная гриффиндорка стала внимательно вглядываться в лица пролетавших мимо неё в танце студентов, но не смогла обнаружить того, кого искала. Через некоторое время она заметила, что Альбус тоже ищет кого-то в толпе молодых людей, и взгляд его полон тревоги. Но вот, наконец, он высмотрел, казалось, того, кого искал, среди студентов и успокоился. Минерва проследила за его взглядом и увидела красивого, стройного, черноволосого юношу с ярко-зелёными глазами и остроконечными ушками, одетого в костюм высшего эльфа и искусно загримированного. Рядом с ним, как всегда, обитались рыжеволосый пират, в котором без труда можно было узнать Рональда Уизли, и… хмм, а вот Гермионы Грейнджер поблизости не наблюдалось. Преподаватель трансфигурации скользнула взглядом по толпе раз, другой и… внезапно вернулась к одной компании. Там человек десять старшекурсников увивалось вокруг эффектной девушки в костюме Огненной феи, но красавица лишь окидывала их взглядом оранжевых глаз с вертикальным зрачком и загадочно улыбалась. В один момент их взгляды встретились, и гриффиндорский декан отсалютовала своей лучшей ученице бокалом шампанского, безмолвно признавая бесспорную удачу девушки в выборе наряда и макияжа. Женщина даже ехидно улыбнулась при этом: она была готова съесть собственную шляпу, поспорив на то, что ни один из воздыхателей не узнал в «магическом существе» гриффиндорскую отличницу. Скоро должны были начаться запланированные директором конкурсы, а Слизеринского декана всё не было в зале. Вот Дамблдор объявил первый конкурс на то, кто лучше всех с помощью пантомимы передаст смысл определённой фразы, и тут… откуда не возьмись, появилось Это. МакГонагалл с любопытством разглядывало какое-то незнакомое ей магическое существо с взлохмаченными и стоявшими дыбом короткими волосами, покрывающей всё тело чёрной шерстью, копытами, как у кентавров, забавными рожками на лбу, носом-пятачком и оч-чень колоритным тонким длинным хвостом с кисточкой, который то вставал знаком вопроса, возвышаясь над плечом своего хозяина, то путался под ногами окружавших его людей, заставляя тех забавно взвизгивать или совершать немыслимые пируэты в попытке удержаться на ногах. С появлением этого персонажа все конкурсы, задуманные директором как цивилизованное праздничное общение студентов и преподавателей, превратились в настоящий балаган. Он то вставлял двусмысленные фразы, в результате чего сказанное участниками конкурсов воспринималось в анекдотичной форме, то устраивал мелкие розыгрыши над особо чопорными и кичащимися своей избранностью студентами. В общем, под воздействием этого «Беса Беспорядка» официальное мероприятие медленно, но верно превращалось в молодёжную вечеринку, и не спохватившиеся вовремя преподаватели уже не могли этого предотвратить. А это «не-пойми-что» старалось вовсю, весьма ловко избегая столкновения с директором и деканами, вознамерившимися призвать его к порядку. На какое-то мгновение Минерва, в душе веселившаяся над проделками негодника, как маленькая девочка, но обязанная своим статусом пресекать подобное хулиганство, столкнулась глазами с этим существом, которое Магглорожденные студенты упорно именовали Чёртом, и чуть не обомлела. Яркие оранжевые глаза с зелёными белками и вертикальным чёрным зрачком не могли обмануть опытную ведьму. Видимо, это чувство узнавания отразилось на её лице, и чёртик, проказливо улыбнувшись, поставил хвост восклицательным знаком и, послав ей воздушный поцелуй, ловко вывернулся из рук почти схватившего его Аластора Грюма и скрылся в толпе. МакГонагалл нашла в толпе взглядом зеленоглазого «эльфа», окружённого верными гриффиндорцами, и едва не расхохоталась в голос после того, как он отвесил ей едва заметный светский поклон. Привычная рутина подобных мероприятий отошла в сторону, вечер обещал быть… нетривиальным. Завуалированные гонки за «нарушителем спокойствия» набирали обороты. Чёртик «мутил воду» везде, где бы ни оказался. Контроль над ситуацией со стороны преподавателей летел к Мордреду. Зловредный маггловский адский дух отрывался на всю катушку, включая своё, обычно подавляемое, обаяние. Он ни разу никого не обидел всерьёз, но проворачивал такие розыгрыши, что половина окружающих его студентов едва не каталась по полу от смеха, а вторая половина готова была гоняться за проклятым насмешником по всему залу. Минерва выхватила взглядом Филиуса, с важным видом читавшего проповедь своим студентам о правилах поведения магов и ведьм в приличном обществе, но все его старания пропадали втуне, так как он не мог сдержать прорывавшийся в голосе смех. Вокруг набирала обороты весёлая кутерьма. И… этот самый момент выбрал декан Слизерина, чтобы появиться в Большом зале. По-видимому, Северус рассчитывал, что, по-тихому явившись на праздник, привлечёт к себе меньше внимания, но он вошёл в празднично украшенное помещение как раз в тот момент, когда прямо возле входа разыгралась очередная сцена с приколами и провокациями, а разозлённый уже не на шутку неуловимостью мелкого пакостника Грозный Глаз попытался в очередной раз схватить «нарушителя спокойствия и сеятеля раздоров». Увернувшийся от него с непринуждённой ловкостью чёртик попытался проскочить вдоль стены зала за спинами прикрывающих его от аврора хохочущих студентов и… на полной скорости врезался в профессора Зельеварения, едва не сбив его с ног. Воспрявший, было, надеждой проучить наглого сопляка Грюм кинулся к ним, пытаясь схватить «нечистого», но декан Слизерина ловко задвинул мальчишку за спину и процедил угрожающе:
