Разбойничья злая луна - Лукин Евгений Юрьевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
– Смотри других не положи! – недружелюбно отвечала ему Алият. – Дошутишься!.. Как ты собираешься идти к тени Ар-Мауры? Напрямик?
– А почему бы и нет? Ветра благоприятствуют…
– А на караван налетишь на какой-нибудь?
– Ограблю, – невнятно ответил Ар-Шарлахи, заедая глоток вина апельсиновой долькой.
– Караван? – возмутилась она, но тут же сообразила, что это очередная его дурацкая шутка. – Грабитель выискался! Что ж ты сегодня тут кричал, что на разбой не пойдешь? А теперь вдруг сразу на оазис налет затеял!..
– С Ар-Маурой надо рассчитаться, – мрачнея, проворчал Ар-Шарлахи. – Разбой тут ни при чем…
– Убьешь? – с любопытством спросила Алият.
Он нахмурился.
– Убить – не убью… А провиант он нам поставит. И вино тоже кончается… Ну чего смотришь? Да если я протрезвею… Знаешь, что тогда будет?.. Сама тогда разбирайся со своими разбойничками!..
– Да какие они разбойники!.. – с досадой сказала Алият. – Так, сброд всякий… Рийбра этот… Зря ты его помощником сделал… Ладно. Пойду с купором сухари глядеть.
Возле двери она приостановилась.
– Кем же, не пойму, ты меня назначил?
– А за что тебя назначать? – удивился он. – Обнять – и то не даешь, не говоря уже о прочем…
Алият вылетела из каюты и с треском захлопнула дверь.
Стоя на подрагивающей палубе в тени огромного косого паруса, Ар-Шарлахи рассеянно оглядывал бесконечную песчаную зыбь Чубарры и не без злорадства слушал, как сутулый озабоченный Рийбра, то и дело оглядываясь на рубку, вполголоса порочит Алият.
– …Вот ты ее тогда оставил у штурвала, – опасливо ворочая глазами, сипел мятежник, – и что вышло?.. Чуть караванному нас всех не сдала!.. И сейчас тоже… Что она тут погонщика, понимаешь, из себя строит?.. И врет она, что караульный спал. Не спал он – так, прилег…
Кругом пылали белые, как кость, пески. Сухой кипяток ветра обжигал лоб.
– Еще раз приляжет – пойдет пешком, – лениво изрек Ар-Шарлахи.
Рийбра запнулся, глаза его на секунду обессмыслились, остекленели.
– Нет, ну… правильно… – поддакнул он. – Так и надо… Но чего нос-то в каждую щель совать? Вся команда на нее из-за этого обижается… И, главное, нет чтобы Айчу спросить или там Ирреша – она ведь больше с Ард-Гевом шепчется и со всей его шайкой… Конечно, они ей про меня такого наплетут!..
Ар-Шарлахи с любопытством взглянул на разобиженного Рийбру. Надо же! Оказывается, даже тут интриги… Как при дворе в Харве… Сутулый мятежник всерьез опасался, что кто-то оговорит его перед главарем, и с наивной неуклюжей прямотой принимал меры.
Ар-Шарлаху вдруг стало противно. Ветер с шипением выхватывал из под колес песчаные струи и развевал их над барханами, как прозрачные знамена. А Рийбра все не унимался:
– Вот ты говоришь: «Она – это я», – шуршал он, погасив голос до шепота. – Ну так пусть бы и делала то, что ты ей сказал! Ты ж не караулы ее послал проверять, а сухари смотреть… «Она – это я…» Как это: «Она – это я»? Из-за кого мы вообще бунт поднимали? Из-за нее, что ли?..
«Надо его как-то осадить, – с внезапным испугом подумал Ар-Шарлахи. – Ты смотри, как оплетает!.. Да с намеками уже, чуть ли не с угрозами…»
Но осаживать Рийбру не пришлось. Оборвав речь на полуслове, интриган уставился поверх украшенного тремя складками плеча Ар-Шарлахи. Тот обернулся, уже догадываясь, кого он там увидит.
Темные прищуренные глаза Алият метали искры.
– Дождался? – процедила она, обращаясь исключительно к Ар-Шарлахи.
Тот не понял, и тогда Алият молча ткнула пальцем в еле приметное дымное пятнышко у колеблемого зноем горизонта. Потом возвела глаза к плещущемуся на верхушке мачты белому рваному вымпелу и резко повернулась к Рийбре.
– Почему наверху никого?
Сутулый интриган-мятежник смятенно пошевелил губами повязку и повернулся к Ар-Шарлахи, как бы за помощью.
– А в самом деле, почему? – холодно проговорил тот.
Рийбра поглядел на него с ужасом и метнулся к приземистой носовой надстройке.
– Верховых на мачты! Живо!..
– Ну вот… – обреченно сказала Алият, всматриваясь и словно пытаясь заглянуть за горизонт. – Сходили прямиком до Ар-Мауры!.. Судя по скорости, не торговец – уж больно резво бежит…
Тем временем из люка неспешно, с ленцой выбрались две фигуры в белых балахонах, но увидев на палубе Шарлаха, да еще и Алият, подхватились и кинулись к мачтам, на ходу завязывая полы вокруг пояса. Однако уже на уровне первого рея ветер рванул балахоны, распустил узлы, и стало казаться, что по обеим мачтам медленно ползут вверх два бьющихся белых флага.
– Что? – плачуще выкрикнул запрокинувший голову Рийбра.
– Вроде военный, – прокричали сверху. – Одномачтовая каторга. Навстречу идет…
– Один?
– Да вроде один…
Рийбра вернулся, жалобно морща лоб.
– Это Айча проспал… А я ему говорил… Вчера говорил… и сегодня…
– Н-ну… один – вроде еще не беда… – промолвил Ар-Шарлахи, но настолько неуверенно, что фраза прозвучала, как вопрос.
– Да конечно! – с жаром поддержал Рийбра. – Не погонится же он за нами в одиночку!.. – Преданно уставился на главаря. – Готовиться к повороту?
– Вот если начнем удирать, погонится обязательно, – сказала Алият. – А у нас только двадцать девять щитов… И вообще людей мало… Чем отбиваться будем?
– Да что ж мы, от каторги не уйдем? – возмутился Рийбра. -От одномачтовой!..
– Уйти-то уйдем, а завтра в Зибре станет известно, где нас искать… – Алият запнулась и добавила с тоской: – Вот за что я не люблю эти дневные переходы!..
Взглянула вверх, на рвущуюся с оконечности мачты узкую полосу белоснежной выжженной солнцем материи.
– Снять эту тряпку и снова выкинуть вымпел?.. – безнадежно предположила она. – Может, не остановят?..
Мужчины, оробев, молчали.
Внезапно смуглые черты над повязкой исказились, и Алият с ненавистью поглядела на Ар-Шарлахи.
– Караваны он грабить собрался! Ты с одной этой каторгой сладь!.. – Тут она осеклась, всмотрелась, затем зрачки ее расширились, и Алият в ужасе схватила Ар-Шарлахи за белоснежные складки на груди. – Не вздумай даже!..
Ар-Шарлахи медленно отодрал цепкие женские руки от своего балахона и с каменным лицом повернулся к отпрянувшему Рийбре.
– А ну давай всех наверх! – не разжимая зубов, выговорил он. – Щиты на борт! Идем на сближение!..
Каторга была захвачена без потерь и до смешного легко. Отсигналив плоским зеркальным щитом приказ остановиться, «Самум» лег в поворот и зашел против солнца. Погонщик каторги был, по-видимому, весьма удивлен таким требованием, но подчинился. Пока на четырехколесном одномачтовике убирали паруса, «Самум» успел рассыпать цепь из сорока боевых щитов, в которую, правда, входили и одиннадцать матросов, кроме первой позиции, о зеркальном бое понятия не имеющих. Хотя с тридцати шагов, стоя на твердой земле, да еще и по неподвижной цели даже им трудно было бы промахнуться.
Собственно, дело уже было сделано: оказавшись в таком положении, можно сдаваться без колебаний. Но погонщик каторги был настолько любезен, что даже после этого откровенного маневра так ничего и не понял. Когда нагло приблизившийся Ар-Шарлахи потребовал, чтобы офицеры и команда покинули судно, был выполнен и этот приказ. Как выяснилось, погонщик полагал, что его каторгу посреди пустыни собираются обыскивать на предмет контрабанды. Пока у надсмотрщиков отбирали ключи, он грозил Ар-Шарлахи отставкой и опалой, изрядно этим веселя команду «Самума», однако вскоре из люков с воем хлынули раскованные каторжане, и настал горький момент прозренья. Лишь тогда бросилось в глаза незадачливому погонщику, что на обеих мачтах остановившего его корабля полощутся клочья выбеленной солнцем ткани, а вовсе не выцветшие зеленые вымпелы флота Харвы, как это ему представлялось раньше.
