Недотепа - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
— Нет. — Шараж покачал головой. — Не путай искусство комедианта с жизнью, юноша. Да, порой мы играем на сцене так, что в зале плачут и грубые каменщики, и суровые палачи, и гулящие девицы. Даже благородные господа, особенно если сядут смотреть представление с бутылочкой старого вина, могут пустить слезу. Но театр — отдельно, жизнь — отдельно. Мир не театр, люди не актеры. Останешься с нами — голодать не придется, веселье в жизни гарантировано, мир посмотришь. Но ты, я полагаю, хочешь иного…
— Я должен вернуть себе отцовский трон. Я обещал. — Трикс помялся, глядя на невозмутимого Шаража. Спросил: — А точно ли не получится пылким словом барда и вдохновенной игрой лицедеев покарать злодеев?
— Не получится. — Шараж покачал головой. — Я мог бы рассказать тебе историю про одного мальчика-горца, который убежал из разоренного поселения, мечтая отомстить врагам. Маленький дикарь прибился к бродячей труппе, и молодой актер, сам немногим его старше, по доброте сердца покровительствовал мальчику, учил играть на сцене и говорить без акцента. Актеру всегда хотелось стать сочинителем, он даже написал пьесу про то, как маленький горец скитался по горам. Как он от медведя ушел, и как от стаи волков ушел, и как от бешеной лисицы ушел… как он могучего барса с помощью тяжелой дубины одолел… — Шараж задумчиво посмотрел на свои ладони, и Трикс вдруг заметил, что руки Шаража покрыты старыми, давно зажившими шрамами. — Ничего не получилось. Никто судьбой горца не проникся.
— Угу. — Трикс кивнул. — А что бы вы мне посоветовали? Ну, чтобы отомстить?
— Князь тебя слушать не станет. — Шараж покачал головой. С сомнением посмотрел на Трикса. — Ты умеешь сражаться?
— Да! — гордо сказал Трикс, вспомнив недавний поединок.
— Я могу дать тебе совет, мальчик. — Шараж помедлил. — Но он потребует от тебя тяжелого труда и долгих лет ожидания. Пять, десять, двадцать лет… не меньше.
Трикс помрачнел. Подобно любому юноше он не любил строить такие долгие планы. Ну как можно загадывать на двадцать лет вперед, если тебе всего четырнадцать?
— Ну? — полюбопытствовал Шараж.
— Если другого выхода нет… — Трикс посмотрел актеру в глаза. — Научите меня!
Шараж кивнул. Кажется, он ждал именно этого слова — «научите».
— Не пытайся доказать свои права, этого у тебя никогда не получится. Запомни, всегда законен тот владыка, что сидит на троне! В лучшем случае ты получишь плети и насмешки. В худшем — место в темнице или нож в спину.
— Что же мне тогда делать…
— Попробуй стать оруженосцем и выслужиться в рыцари. Заново получить дворянство — не за происхождение, а за собственную доблесть и подвиги. Если ты прославишься, то сможешь вызвать своего врага на поединок — будь он даже герцогом. Сталь решает проблемы не хуже, чем слово короля.
Трикс молчал. Нет, мысль о том, как он вызывает подлого Сатора на поединок и, обломав о него копье, рубит напополам мечом, была сладостной. А если потом еще призвать на благородное ристалище Дэрика и долго гонять вдоль ликующих трибун, охаживая могучей рыцарской дланью…
— Это трудно, — сказал Шараж. — Тебе придется стать воином. Настоящим могучим воином, таким, о котором слагают баллады.
— Баллады… — сказал Трикс. — Скажите, Шараж… а как вы сумели победить свирепого барса?
Шараж вздохнул:
— Как, как… Я же горец! Вначале я его огрел тяжелой острой палкой, а потом воткнул ее в горло и провернул два раза. Кровищи было — как на скотобойне! А как он выл в ночной тиши!
Трикс сглотнул. Он предпочитал не задумываться, из чего получается колбаса и каким образом выглядит победа над свирепым хищником. Конечно, сыну и наследнику со-герцога доводилось ездить с отцом на охоту. Но там, как правило, зверя расстреливали из луков, после чего слуги куда-то уносили тушку (если повезет — тушу), а через некоторое время готовили вкусный обед из свежатины…
— Вы герой, — сказал Трикс. — Спасибо большое. Я постараюсь стать настоящим воином.
Шараж задумчиво смотрел вслед на закрывшуюся за мальчиком дверь. Потом, печально улыбаясь, достал из-под своей койки пузатую бутыль с крепким вином и налил две полные чаши.
В этот момент и вернулся Бамбура — смущенный, но не теряющий оптимизма. Подхватил с пола Альби, радостно лизнувшего актера в нос.
— Майхель сегодня не в духе, — начал Бамбура прямо с порога. — Но ничего! День-другой, он увидит, что в тебе есть врожденная артистическая жилка и согласится принять в труппу… Трикс?
— Мальчик ушел, — сказал Шараж. — Мы поговорили, и я объяснил ему, что искусством мир не исправишь.
— Зачем? — возмутился Бамбура, опуская собачонку на пол. — И куда он теперь пойдет?
— Думаю, попытается стать рыцарем. — Шараж протянул другу чашу с вином. — Сомнительный выбор, в нем нет ни должного телосложения, ни той душевной простоты, с которой надо колотить живого человека по голове острым железом. Честно говоря, я понимаю, друг мой, почему ты решил пристроить мальчика в нашу труппу. Из него, возможно, получился бы неплохой правитель для мирного и богатого герцогства. Но интриговать, чтобы вернуть себе престол? Освоить торговое дело, разбогатеть до неприличия, разорить врага и купить свои бывшие владения? Стать закованной в железо горой мускулов и мечом проложить путь к трону? Пойти в ассасины, бесшумной тенью прокрасться в спальню Сатора Гриза и забить узурпатора ночной вазой? Нет, это все не для него.
— Но ты посоветовал ему стать рыцарем! — возмутился Бамбура.
— Да, — кивнул Шараж. — Потому как вспомнил одного юного горца, который хотел отомстить, но так и не отомстил. И его друга, урожденного барона Лиандра, по малолетству лишенного престола и прибившегося к комедиантам…
Бамбура вздохнул и сел за стол. Взял чашу с вином, пригубил. Пробормотал:
— Ну и что с того? Виол — хороший правитель. Куда лучший, чем был бы я. В семь лет такую интригу закрутить! Увлечь десятилетнего брата искусством лицедейства и так ему голову заморочить, чтобы он сам, добровольно, убежал с бродячими комедиантами! Еще и одежду старшего брата нашли на берегу речки, и три свидетеля объявились, чтобы официально и без канители признали наследника утопшим! И это все Виол организовал в семь лет! Настоящий талант!
— Талант… — без энтузиазма признал Шараж. — Наверное, таким и должен быть правитель, даже в детстве. Только этот мальчик, Трикс, не смирился. Пусть попробует победить.
— Да как?! — воскликнул Бамбура.
— У него есть один путь. — Шараж усмехнулся. — Если я совсем еще не лишился ума… Но я ничего не сказал о нем Триксу. И давай мы тоже не будем об этом говорить!
Друзья молча сдвинули чаши и выпили вина.
Разумеется, любой нормальный человек стал бы допытываться, какой же выход Шараж увидел для Трикса и почему не рассказал о нем мальчику. Но Бамбура, с десяти лет подвизавшийся при бродячем театре, свято верил в те законы, по которым живет сцена. И главный из этих законов — никогда не забегай вперед, не мешай зрителю насладиться интригой.
Из уважения к прославленному на театральных подмостках капитану Бамбуру мы тоже не станем требовать объяснений — и даже сделаем вид, что не поняли, о чем вел речь Шараж.
В коридорах Трикс заплутал и внезапно для себя вышел в зрительный зал. Видно было, что представления здесь дают часто и для других целей помещение не используют — скамейки в зале были не сколочены кое-как из грубых досок на деревянных чурбанах, а гладко оструганы и снабжены спинками. На досках были выжжены номера, чтобы никто не путался, где ему сидеть, а это уж совсем высокий шик.
Отдельно было выгорожен помост, на котором стояли мягкие кресла — для благородных господ, готовых заплатить двойную цену. Перед креслами имелись даже столики, чтобы во время еды подкрепиться прохладительным или согревающим.
С легким сожалением в душе Трикс пошел к выходу. Ему понравились и Бамбура, и Шараж, наверняка он рано или поздно нашел бы место в труппе и никто бы его здесь не обидел. Но Шараж был прав — так ему не отомстить.
