Я - четвертый - Лор Питтакус (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
Разговаривая, мы готовим. В какой-то момент я, не надевая кухонную варежку, достаю из духовки поддон. Она это видит и спрашивает, все ли в порядке, а я притворяюсь, что обжегся и трясу рукой, как будто мне больно, хотя на самом деле я ничего не чувствую. Мы идем к раковине, и она пускает чуть теплую воду, чтобы снять боль, которой нет. Когда она видит мою руку, я только пожимаю плечами. Когда мы ставим кексы в морозильник, она спрашивает о моем телефоне и говорит, что заметила, что в нем записан только один номер. Я говорю ей, что это номер Генри, что я потерял свой старый телефон со всеми моими контактами. Она спрашивает, осталась ли у меня девушка там, откуда я уехал. Я говорю, что нет, она улыбается, и это почти убивает меня. До конца урока она рассказывает мне, что в городке скоро будет праздник Хэллоуина и что она надеется меня там увидеть, и, может быть, мы вместе погуляем. Я говорю, да, это было бы здорово, и притворяюсь спокойным, хотя во мне все поет.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Образы приходят ко мне случайно, обычно когда я меньше всего их жду. Иногда они краткие и мимолетные — моя бабушка держит стакан воды и открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не знаю что, потому что образ исчезает так же быстро, как появился. Иногда они более устойчивые и жизненные. Мой дедушка подбрасывает меня. Я чувствую силу его рук, когда он толкает меня вверх, и щекотание в животе, когда я лечу вниз. Ветер разносит мой смех. Потом образ пропадает. Иногда я вижу образы из моего прошлого, словно это происходило со мной наяву, помню, что был их частью. Но иногда они выглядят совсем незнакомыми, как будто этого никогда не случалось.
В гостиной, когда Генри передвигает лориенский кристалл над моими руками, а мои ладони свисают над пламенем, я вижу следующее: я маленький — три, может быть, четыре года — и бегаю по свежеостриженной траве на газоне перед нашим домом. Рядом со мной животное, телом похожее на собаку, но шерстью — на тигра. У него округлая голова и мощная грудь над короткими лапами. Оно не похоже ни на одно животное, которое я когда-либо видел. Оно припадает к земле, как бы готовясь прыгнуть на меня. Я смеюсь без остановки. Потом оно прыгает, я пытаюсь его схватить, но я слишком маленький, и мы оба падаем на траву. Мы боремся. Оно гораздо сильнее меня. Потом оно подпрыгивает вверх и вместо того, чтобы упасть назад, как я ожидаю, превращается в птицу и летает и кружится совсем рядом, я почти могу до него дотянуться. Оно кружит, потом опускается, быстро пролетает у меня между ног и садится на землю метрах в шести от меня. Оно превращается в животное, которое выглядит, как обезьяна без хвоста. Низко пригибается, чтобы броситься на меня.
В этот момент по дорожке приближается мужчина. Он молодой, одет в обтягивающий резиновый серебряно-голубой костюм, какие я видел на ныряльщиках. Он заговаривает со мной на языке, которого я не понимаю. Он произносит имя — Хедли. И кивает животному. Хедли подбегает к нему, меняя форму: из обезьяны он превращается во что-то большое, медведеподобное, с львиной гривой. Их головы на одной высоте, и мужчина почесывает его под подбородком. Потом из дома выходит мой дедушка. Он выглядит молодо, но я знаю, что ему не меньше пятидесяти.
Он и мужчина пожимают друг другу руки. Они разговаривают, но я не понимаю, что они говорят. Потом мужчина смотрит на меня, улыбается, поднимает руку, и вдруг я отрываюсь от земли и лечу.
Хедли летит следом, снова в виде птицы. Я полностью контролирую свое тело, но мужчина контролирует направление полета, двигая рукой влево или вправо. Мы с Хедли играем в воздухе. Он щекочет меня своим клювом, а я пытаюсь его поймать. Тут мои глаза открываются, и образ исчезает.
— Твой дедушка мог при желании становиться невидимым, — слышу я, как говорит Генри, и снова закрываю глаза. Кристалл движется вверх по руке, распространяя устойчивость к огню на все мое тело. — Это одно из редчайших Наследий, его обретает только один процент нашего народа, и твой дедушка был одним из них. Он мог бесследно исчезнуть сам вместе с тем, чего коснулся. Однажды он решил надо мною пошутить, когда я еще не знал, какое у него Наследие. Тебе было три года, и я только начал работать с вашей семьей. Накануне я в первый раз пришел к вам домой, а когда на следующий день поднялся на холм, где стоял дом, его не было. Я подумал, что схожу с ума. Я прошел дальше. Потом, когда понял, что ушел слишком далеко, повернулся и в отдалении увидел дом, хотя мог поклясться, что его только что не было. Я пошел обратно, но, когда приблизился, дом снова пропал. Я стоял и смотрел на то место, где, как я знал, он должен был находиться, но видел только деревья, которые окружали его, а дома не было. Я снова пошел. И только когда я проходил в третий раз, твой дедушка сделал так, что дом снова стал видимым и больше не пропадал. Он долго смеялся. Мы все смеялись, вспоминая этот день, смеялись целых полтора года, вплоть до самого конца.
Когда я открываю глаза, я снова оказываюсь на поле боя. Снова взрывы, огонь, смерть.
— Твой дедушка был хорошим человеком, — говорит Генри. — Он любил смешить людей, любил шутить. Не помню, чтобы я хоть раз посещал ваш дом и у меня не болел живот оттого, что я слишком много хохотал.
Небо стало красным. По воздуху пролетает дерево, брошенное мужчиной в серебряном и голубом, дерево, которое я видел у дома. Оно убивает двух могадорцев, и я хочу закричать, празднуя победу. Но какой толк праздновать? Сколько бы я ни увидел убитых могадорцев, исход дня не изменится. Лориенцы все равно потерпят поражение и все до одного будут убиты. И я все равно буду отправлен на Землю.
— Я никогда не видел, чтобы он злился. Когда все другие теряли присутствие духа и сгибались под тяжестью стресса, твой дедушка оставался спокойным. Обычно именно в такие моменты он выдавал свои лучшие шутки, и все опять смеялись.
Маленькие чудовища нападают на детей. Они беззащитны и держат в руках бенгальские огни, оставшиеся от праздника. Вот так мы и проигрываем битву: только немногие лориенцы сражаются с чудовищами, так как все остальные пытаются спасать детей.
— Твоя бабушка была другой. Она была спокойна и сдержанна, очень умна. Они таким образом дополняли друг друга. Дедушка был беззаботным, а бабушка действовала незаметно, за кулисами, чтобы все получалось, как запланировано.
Высоко в небе я вижу голубой шлейф за воздушным кораблем, уносящим нас на Землю, нас Девятерых и наших Хранителей. Вид корабля выводит могадорцев из себя.
— А потом была Джулианна, моя жена.
Вдалеке виден взрыв, на этот раз похожий на тот, что сопровождает пуски ракет с Земли. В небо взмывает еще один корабль, за ним тянется огненный след. Сначала корабль летит медленно, потом набирает скорость. Я удивлен. Наши корабли при пуске не использовали огонь, не использовали они так же ни масла, ни керосина. За ними тянулся тонкий голубой шлейф дыма от кристаллов, которые приводили их в действие, но никогда не было такого огня. Второй корабль по сравнению с первым выглядит медленным и неуклюжим, но все же он взлетает, набирает высоту и скорость. Генри никогда не упоминал о втором корабле. Кто на нем? Куда он направляется? Могадорцы кричат и показывают на него. Они опять охвачены тревогой, и на какой-то момент лориенцы воспряли духом.
— У нее были самые зеленые глаза, какие я только видел, ярко-зеленые, как изумруды, плюс сердце, такое же большое, как вся планета. Она всегда помогала другим и постоянно приводила животных и оставляла жить с нами. Я никогда не узнаю, что она нашла во мне.
Большое чудовище вернулось, то самое — с красными глазами и огромными рогами. Пена, смешанная с кровью, падает с бритвенно острых зубов, таких больших, что они не помещаются во рту. Мужчина в серебряном и голубом стоит прямо перед ним. Он пытается при помощи своих способностей поднять чудовище, и оно поднимается на метр-два, но, как ни борется мужчина, выше поднять не удается. Чудовище ревет, дергается и падает на землю. Оно идет натиском против способностей мужчины, но не может их сломить. Мужчина снова поднимает его. На его лице в лунном свете блестят пот и кровь. Потом он выгибает ладони, и чудовище валится на бок. Земля вздрагивает. Небо заполняется громом и молниями, но дождя нет.
